— Спасибо, что подождал нас. Очень мило с твоей стороны, — медленно сказал он.

В голосе Катабасис услышала боль и сарказм.

Варид, как всегда, ничего не понял. Все еще улыбаясь, он повернулся к своему носильщику и делано рассмеялся.

Один-за-Другим топала по земле всеми четырьмя ногами. Представители ее вида не были разговорчивыми, но язык тела свидетельствовал о раздражении.

— Я путешествовал с друзьями, — сказал Варид. — Но вчера споткнулся, упал и расшибся. Так что они продолжили путь без меня.

«Получили шанс сбежать от тебя», — подумала Катабасис.

Перри остановился, глубоко дыша.

— Сильно расшибся?

— Открытый перелом и порванные связки.

Кви Ли догнала мужа и спросила:

— Плохо заживает?

— Никогда не было проблем с заживлением. — Варид сел, вены на лбу вздулись. — Я решил дождаться, пока вы меня догоните. Хотелось поговорить хоть с кем-то.

— Из меня не слишком веселая компания, — сказала Один-за-Другим.

Варид осторожно встал. Шезлонг свернулся в маленький тюк размером с кулак.

Катабасис водила сотни людей, но таких, как он, еще не видела. Может, дело в наркотиках и эликсирах, которые он принял, готовясь к походу? А может, ему помогли споткнуться «друзья» — инопланетяне? Так часто бывает на тропе.

— Можно я пойду с вами? — спросил Варид.

— Конечно, — ответила Кви Ли, медленно обходя мужа.

Один-за-Другим тут же запаковала шезлонг и забросила снаряжение на свою широкую спину. Люди и их носильщики продолжили путь по пустынной долине.

В середине длинной каменной стены когда-то давно пробили взрывом проход. Внутри были руины древнего города, который какой-то вид называл своим домом: тоннели, овальные залы, обломки — когда-то давно они могли быть и драгоценностями, и мусором. Катабасис никогда не нравились эти земли.

Каждый раз она думала о брошенных домах и невежественных чужаках, которые не чувствовали трепета, проходя мимо руин, давным-давно бывших дорогими кому-то.

Группу вела Кви Ли, но Варид пытался обогнать ее.

Традиция велит носильщикам идти сзади, наблюдая за медленным, приносящим лишь боль и в целом довольно бессмысленным состязанием.

Пересохшая тропа в конце свернула обратно к центру колеса. После долгого перехода через алмазобетонный перевал люди и спустились в свежий сток с другим климатом. Светило все время висело прямо над головами, но теперь стало маленьким и бледным. Воздух наполнился дымкой. Растительность сотни оттенков черного обвивала бесчисленные стволы, по которым ползали гигантские голодные насекомые, укутанные пологом светящихся крыльев.

— Как красиво! — сказала Кви Ли.

Перри посмотрел наверх и споткнулся. Кости левой ноги треснули от неожиданного столкновения, он свалился на землю, размозжив щеку и глаз о камень.

Кви Ли вернулась к мужу. Причин для беспокойства не было, но она все равно села рядом.

Ушедший вперед Варид радовался своей удаче.

— Я могла бы сделать так, чтобы тебе стало лучше, — сказала Кви Ли.

— Без вопросов, — согласился Перри.

— Но мы не одни.

Они засмеялись.

Кви Ли кивнула в сторону другого человека.

— Мы с ним встречались? У него знакомое лицо.

Не имея доступа к средствам связи, оба могли полагаться лишь на свою память.

Несмотря на кровь, залившую лицо и искривленную ногу, которая старательно распрямлялась и залечивалась сама, Перри смог сосредоточиться.

— Не помню такого, а память у меня хорошая.

— Может, он изменился, — возразила Кви Ли.

Перри стер запекшуюся кровь со щеки и сказал:

— Может, с ним что-то случилось.

— Может, мне стоит спросить?

Перри мягко засмеялся.

— Ты прав, — сказала она. — Не сейчас. Дорога длинная, а ближе к концу надо будет хоть как-то развлекаться.

Центральная долина привела их к далеким горам; Восточная река, медленно несущая свинцовые воды, терялась в ущельях. Три дня тропа упрямо вела к воде, и едва путешественники привыкли к ежедневной рутине и климату, как им пришлось переходить реку по массивному мосту из гранитных плит и колонн.

А за ним вставал новый перевал.

За день они прошли полкилометра, но так и не достигли вершины.

Группа разбила лагерь, подкрепилась кормом из запасов. В этот раз на вкус воды никто не жаловался. Ручей, протекавший у их ног, был прохладным и чистым, фекалии мелких рачков придавали воде остроту, словно перец. Рядом возвышалась роща ташалинов — массивные, в стеклянных кружевах стволы деревьев венчали огромные пузыри, наполненные серной кислотой. Время от времени пузыри лопались, выжигая землю вокруг, и поэтому, кроме ташалинов, здесь не росло ничего. По красивому темно- красному с переходом в инфракрасный оттенку крон было ясно, что они еще не созрели.

В этот день Варид сломал несколько мелких костей ноги. Они зажили быстро, но хороший массаж ему бы не повредил.

Супружеская пара сидела напротив него, опираясь спинами друг о друга.

Катабасис отошла в сторону, методично жуя высохшую черную палочку с ярким вкусом.

После долгого молчания Варид прочистил горло. Улыбнулся, глядя на свою ногу, потом поднял руку и посмотрел на остальных.

— Есть ли кто удачливей нас? — оптимистично спросил он.

— Нет таких, — отозвалась Кви Ли.

Перри посмотрел на него:

— Что ты имеешь в виду, говоря об удаче?

— Полет на Великом Корабле, — сказал Варид. — С этой честью ничто не сравнится.

Кто бы с этим не согласился?

— Истинное блаженство.

— Откуда ты? — спросил Перри.

— С Меллис-4.

— Это колония в Приграничном районе? — уточнила Кви Ли.

Казалось, Варид расслышал вопрос и даже собирался ответить, но неожиданно лицо его потеряло всякое выражение. Все ждали, что он скажет. Наконец он посмотрел на Перри и после долгой паузы спросил:

— А ты откуда попал на Корабль?

— Ниоткуда. Я здесь родился.

— Сын капитана или что-то вроде того?

— Вроде того, — сказал Перри.

Варид медленно кивнул, будто бы просчитывал несметное число вариантов, но больше ни о чем не спросил: его внимание переключилось на Кви Ли.

— Я родилась на Земле, — сообщила она, не дожидаясь вопроса.

— Попасть бы мне на Землю, — сказал Варид. — Когда путешествие закончится, хочу прогуляться по древней планете.

Великий Корабль планировал вернуться домой не раньше, чем через двести тысяч лет, если, конечно, за время долгого путешествия не случится никакой катастрофы.

Супруги переглянулись.

Радостный Варид осмотрел свою раненую ногу, улыбнулся, задышал быстрее и заозирался по сторонам, ища еще кого-нибудь.

— Катабасис, — сказал он.

Оперение его носильщика опало, выражая безразличие.

— Есть такое человеческое слово, которое звучит точно как твое имя, Катабасис.

Люди уставились на нее. Даже другие носильщики взглянули с любопытством.

Такое уже случалось: человеческие существа опознавали слово. Но то, что этот странный мутный человек поднял эту тему без всякого предупреждения… удивительно!

Катабасис задержала дыхание; сердца, расположенные в ее бедрах, нагнали крови к лицу, оно стало темно-фиолетовым.

— Что означает слово «катабасис»? — спросила Кви Ли.

— Оно очень древнее… греческое, — ответил Варид. — Хотел бы я знать его значение. Может и знал когда-то, но опять-таки…

Его голос сошел на нет, но лицо оживилось, темные глаза сияли, маленький рот напрягся.

Перри посмотрел на свою носильщицу.

— Это совпадение?

— Нет, — призналась она.

Кви Ли настолько заинтересовалась, что подсела поближе.

— Ты взяла другое имя, когда переселилась сюда?

— Это традиция, — пояснила Катабасис. — Когда переезжаешь в другой мир, берешь себе имя из языка правящей расы.

Лицо Варида снова изменилось, стало расплывчатым, потеряло всякое выражение. Но он поднял руку, которой прежде массировал раненую ногу, посмотрел на носильщицу внимательно и спросил: