— О сущности, — кивнула я на автомате, а в ушах звучало "тем больше сходства между рунами"…
— Не только о его сущности, но и о моей, — Настя перешла на шепот, — после того, как он оставит на мне свою метку, то есть смешает нашу кровь…я стану одной из них.
— Ты этого хочешь? — я с трудом оторвала взгляд от мозаики.
— Да, я люблю его.
Она говорила правду, пульс не давал в этом усомниться. А я, кажется, узнала правду о своем отце…
***
Я солгу, если скажу, что никогда не задумывалась о том, каково иметь полную семью. Нормальных родителей. Мама, папа, я… Вместо этого у меня была полубезумная мать, бесконечная череда ее любовников и братья-наркоманы. Да, прадед относился ко мне хорошо, но он умер, едва мне исполнилось девять.
Нет, я не питала иллюзий по поводу обретения отца в Велоре, Старейшине, альфе правящей стаи, как его называют кузены… И Алекс, получается, мой двоюродный брат? Он и так относился ко мне, как к сестре. Захотелось обнять его, крепко-крепко. Боже, Алекс, а если бы мы тогда в парке не встретились? Судьба существует, слишком нереально списать все на совпадение и случайность, как и выбор суккубов — на отца и сына, короля и его наследника.
— Тогда я породнюсь и с тобой, — тихо сказала Настя, — ты ведь сестра Ингвара?
— Как ты… — пришла к таким выводам, хотела я добавить, но осеклась.
— Ваши глаза…так похожи, — робко улыбнулась девушка, а уголки глаз набухли от подступивших слез, — этот изумрудный цвет…и форма… Не сердись, я давно заметила, но не решалась сказать, пока не буду уверена.
— Я на тебя не сержусь, — в Насте я тоже чувствовала родственную душу. Сейчас я могла уверенно назвать ее своей подругой, как Свету и Инну. Надеюсь, Высший поторопится с изгнанием суккуба, и насчет Алекса…если возможно хоть что-то сделать, чтобы вернуть ипостась, я это сделаю… Для начала, надо поговорить с Судьей. Жаль, мне нечего ему предложить, кроме атры, но к ней он не проявлял интереса. Черт, от кого она вообще? А если от…отца? Незнакомое слово резануло уши. Нет, слишком нереально. Он вряд ли вообще догадывается о моем существовании.
— Миледи, — я чуть не подскочила от неожиданности. Ко мне теперь всегда так будут обращаться? В проходе живой изгороди стоял один из Теней. Половина лица скрыта капюшоном, видна только линия губ, — Я должен сопроводить Вас в студию. Приказ лорда Лантарини.
Его словам вторили гитарные рифы со стороны дома. Уже? Хотя репетиция больше не пугала меня до дрожи в коленках (спасибо погружению с Пыльцой), но сердце все равно екнуло.
— Спасибо, я иду.
— А можно с тобой? — шепотом попросила Настя, когда мы пошли вслед за "серым плащом", — я буду сидеть тихо-тихо, вы меня даже не заметите!
— Анастасия, — обернулся посыльный, — Вы должны последовать за мной к доктору Ларсен.
— К доктору? — пульс смертной участился, — но зачем?
Я опустила глаза. Девочка и так скоро узнает о своей беременности.
— Просто осмотр, — вампир вежливо уклонился от ответа, — нет повода волноваться. Прошу вас поспешить.
И именно это "прошу поспешить" вызывало неясное беспокойство.
Когда мы вышли из лабиринта (что получилось в три раза быстрее, чем дорога вперед), я малодушно желала, чтобы у дома за мной увязалась хоть какая-нибудь "группа поддержки". Но друзья были заняты боулингом, бильярдом или чем там еще. Сопровождающий остановился у невзрачной двери на первом этаже, показывая кивком, что это моя цель прибытия, и они с Настей удалились.
Я осталась одна в пустом неуютном коридоре. Раскачиваясь на носках, оттягивала неминуемое, а из цокольного этажа доносились азартные выкрики и звук падающих кегель. Все-таки боулинг. Когда-то я в него неплохо играла. А гитара замолкла… Черт. Высший будет недоволен, что я заставила его ждать.
— Ева, проходи, — это приглашение исходило от Судьи второй раз за день. Пока я переступала через порог, блондин придержал дверь, открывавшую на обозрение небольшую студию звукозаписи — аппаратура, стойка с микрофоном, синтезатор и пара гитар. Минимум мебели. Должно быть, для акустики.
И тут паника накрыла меня с головой. Потому что в студии мы находились одни. Удав и кролик…
— А где Тамаш? — сдерживая дрожь в голосе, пролепетала я.
— Его сегодня не будет, — закрыв дверь, спокойно ответил Высший, — я решил, что для первого раза аудитория не нужна. Оценим твои способности, тембр мог измениться после обращения, — он протянул руку к полке с ворохом бумаг, — познакомишься с базовым репертуаром.
— Х-хорошо.
Я присела на стул у широкого окна, сейчас плотно закрытого металлическими пластинами жалюзи.
— Начнем с распевки, — Дамиан отвернулся к синтезатору и пробежал по клавишам, — встань, не зажимай диафрагму.
Стоя звук действительно идет лучше. Я послушно встала и взяла первые ноты. Голос не пропал, от сердца отлегло. Мне снова не хотелось, чтобы Он был разочарован. Малая октава, первая, вторая…
— Достаточно, — к моему облегчению, Высший выглядел удовлетворенным, — спой то, что тебе нравится.
То, что нравится? На меня напал ступор. Слишком многое можно охватить категорией "нравится". Хотя… Была вещь, которая последнее время крутилась в голове. После потери Леди… Cordell. Больше всего эта песня цепляла в исполнении нидерландской группы Delain.
Though once you ruled my mind,
I thought you'd always be there,
And I'll always hold on to your face.
But everything changes in time,
And the answers are not always fair,
And I hope you've gone to a better place…
На припеве Высший взял гитару, и это был не топорный аккомпанемент в три подобранных аккорда — он знал эту песню! Гитарное соло в его исполнении окончательно убедило меня в том, что я права.
Cordell, time will tell
They say that you past away
And I hope you've gone to a better place…
Наши музыкальные вкусы и раньше поразительно совпадали, стоит только вспомнить подборку в поместье.
— Как досадно, что раньше лишь птицы и деревья имели удовольствие слышать твой голос, — Высший тепло улыбнулся, отчего сердце сделало сальто назад, — признаюсь, иногда я подслушивал.
Голова опьяненно кружилась. Он слушал. Во время одиноких прогулок в пасмурную погоду он тенью следовал за мной. Постойте-ка…
— Вы за мной следили? Для Ленсара?
Глаза Высшего превратились в две льдинки, и я пожалела о сказанном.
— Милорд…
— Дамиан, — поправил меня Высший, сокращая небольшое расстояние между нами, — зови меня по имени. Никаких "Вы" или "милорд". Хотя бы когда мы наедине. И забудь, черт возьми, Ленсара, — с этими словами он завладел моим ртом. О боги…
Дыхание перехватило, колени ослабели. Я бы упала, если бы не сильные руки, прижимающие меня к себе. Стимуляция Гортенз была детским лепетом по сравнению с реальными ощущениями — умелых пальцев, под которыми плавилась кожа, твердой груди напротив моих затвердевших сосков. Требовательный поцелуй подчинял и, казалось, выпивал душу — я уже не принадлежала себе. Я принадлежала ему. Отчего-то вспомнилась наша первая встреча и мой раздосадованный комментарий. "Ему следует брать то, что он хочет". Горячая твердость у моего бедра вызвала смущение — а если он сейчас возьмет то, что хочет?
Наши взгляды встретились, кристальные глаза Судьи вспыхнули новыми гранями предвкушения. Предательское тело никогда так сильно не желало насладиться сладким безумием пронзенной бабочки. В его руках.
Клыки Дамиана на мгновение удлинились, и Высший коснулся моих губ легким, невесомым прикосновением, стирая проступившие алые капли. Почему-то осознание того, что он пробует мою кровь, заставило ее буквально вскипеть.
— Твоя очередь, — пророкотало в моей голове, и я не без удовольствия повторила маневр Высшего, прокусив его нижнюю губу. Если на свете существует амброзия, то ее вкус должен быть именно таким. Мимолетная мысль вспыхнула и исчезла, подхваченная потоком новых ощущений. Снова голодный поцелуй, в котором растворились остатки стыда.
