17:00. Офис главного редактора газеты «Городские новости».

Рабочий день в редакции уже подходил к концу, когда в приёмную вбежала, хлопнув дверью, запыхавшаяся девушка. Кивнув секретарше, она бросила куртку и шарф на диван.

– Шеф у себя?

– Вика, надо же. Ничего, что ты на два часа опоздала?

– Ничего, – на язвительный вопрос секретарши она ответила с беспечной улыбкой и, открыв дверь, вошла в кабинет главреда. Улыбка тут же скисла – глаза мужчины, стоявшего у окна, были холодны как лёд.

– И где же вы были?

– Я… – в голову не сразу пришло подходящее оправдание. – Искала материал.

– В самом деле? И как, нашли?

Голос шефа оставался спокойным, но это пугало еще больше, чем неприкрытая злость. Девушка сразу поняла – врать бесполезно, и принялась молча разглядывать ковёр под ногами.

– Вика, давай начистоту, – мужчина вздохнул, переходя на ты. – Сколько ты у нас работаешь, год? И чем ты всё это время занималась?

– Я… Писала статьи…

– Неужели? И сколько штук ты написала? Может, сто? Пятьдесят? Нет?

Подсчитав в уме, она пробормотала еле слышно.

– Десять…

– Десять. За целый год, – шеф прислонился к столу, скрестил руки на груди и продолжил всё тем же спокойным тоном. – Если бы не твой отец – ты бы уже здесь не работала, понимаешь? Но вот какое дело, у нас скоро плановое сокращение штата. Догадываешься, к чему я клоню?

– Да…

– Уверен, родители с тобой уже говорили, и не раз. Но, раз результата до сих пор нет – ничего не поделаешь. В нашем мире много других профессий, в которых молодая привлекательная девушка может попробовать свои силы.

Спорить и упрашивать не выгонять с работы совершенно не хотелось. И Вика промолчала, так же, как промолчала год назад, когда после выпускного отец заявил «Я обо всем договорился, завтра твой первый рабочий день в «Новостях»«, даже не спросив, хочет она этого или нет.

Не дождавшись реакции, мужчина помассировал виски и внимательно посмотрел на журналистку.

– Есть одна тема, в которой ты еще можешь пригодиться. Считай, что это твой последний шанс, – он взял со стола папку и вытянул из неё большую фотографию. – Ты, конечно слышала о Дарье Тэранс?

– Это та новая звезда эстрады? – Вика нахмурилась, припоминая поднявшийся в редакции неделю назад шум. – Слышала.

– Суть в том, что она ведёт весьма… скромный образ жизни. Но при этом является воспитанницей Роуз Силверстоун. Факт, который проморгали абсолютно все.

На снимке улыбались в камеру две певицы, одна уверенно, другая – явно сильно смущаясь. Шеф постучал пальцем по фигуре женщины лет тридцати, одетой в сверкающее красное платье.

– Госпожа Роуз весьма упорно защищает девушку, за четыре недели журналисты смогли пообщаться с ней только два раза. Более того, из-за близости наставницы Дарья держалась слишком скованно, и те обрывки информации, которые мы получили, и рядом не лежали с полноценным интервью. Кирсон из «Нового времени» уже заявил мне, что не собирается рисковать репутацией и предпочтёт подождать, пока Дарья сама не захочет пойти на контакт, но! Я ждать не намерен. Знаешь, в чём разница между «Временем» и нами?

– Ээ…

– У нас есть ты. Вы с этой певичкой одного возраста, ты, насколько я знаю, умеешь располагать к себе людей. И вполне сносно фотографируешь. Вывод?

Шестерёнки в голове Вики натужно заскрипели и через пару минут выдали ответ. Она ошеломленно уставилась на шефа.

– Вы… хотите, чтобы я стала «карманным журналистом» этой Тэранс? Но я же ничего не смыслю в поп-музыке!

// Примечание: после нескольких крупных скандалов, связанных с вмешательством СМИ в личную жизнь знаменитостей, был принят закон, по которому без согласования с самим артистом, либо с его доверенным «Запрещается брать интервью, приближаться к публичному лицу ближе, чем на пять метров, осуществлять фото– и видеосъемку».

Закон резко ограничил возможности прессы, поэтому, вслед за волной протестов, появился еще один, позволяющий заключать долговременный контракт между артистом и определённым человеком. Этот человек (обычно журналист) получает право находиться рядом с знаменитостью, снимать его/её на камеру, записывать и публиковать фрагменты биографии. Обычно на такую работу отправляют либо профессионалов, способных за счёт контракта обогатить своё издательство (газету, телеканал и т.д.), либо полных неумех, которых, в силу неких причин, нельзя просто взять и уволить. После нескольких месяцев работы с вечно занятыми истеричными звёздами они сами пишут заявление об уходе, и именно таких горе-журналистов в шутку прозвали «карманными».

– Значит будешь смыслить, – он хлопнул ладонью по столу. – Вика, скажу еще раз, это твой ПОСЛЕДНИЙ шанс. Или ты идёшь к ней домой и на коленях умоляешь заключить договор, или пишешь заявление. Вопросы?

– Д-домой? Н-но, это же п-преступление! – От волнения девушка начала заикаться.

– Запреты созданы для того, чтобы их нарушать. К счастью для тебя, она живёт в обычной городской квартире, официально – снимает комнату у владельца – Александра Ростова, инженера «МинМаша».

«Ученица самой Роуз Силверстоун живёт в квартирке какого-то инженера?» – Вика нахмурилась, неожиданно ощутив приступ интереса.

– А неофициально?

– А вот это, моя дорогая, ты выяснишь сама, – шеф улыбнулся. Только в его следующих словах не было и намёка на веселье. – И если завтра к вечеру… ладно, через два дня у меня на столе не будет лежать материал статьи – можешь здесь больше не появляться. Всё ясно? Адрес этого Ростова возьмёшь у Алисы.

– Ясно… – Вика облизнула пересохшие губы. – Разрешите идти?

– Иди.

Когда за молодой журналисткой закрылась дверь, мужчина подошел к шкафу, достал початую бутылку коньяка, сделал глоток и с задумчивым видом принялся качать бутылкой в воздухе.

– А какие надежды были… Не хватает тебе чего-то, Виктория, чего-то очень важного. Может, эта Тэранс заставит тебя выйти из спячки…

Среда, 7 сентября, 12:30.

Нож висел в воздухе, слегка покачиваясь, его цель дрожала у стены, готовая в любой момент отпрыгнуть в сторону. Наконец лезвие наклонилось, тридцать сантиметров стали, обернутые у основания пластиковой ручкой, с громким свистом устремились вперед.

Цель дрогнула, уходя с линии атаки, и нож, не успев изменить направление, пролетел мимо, с глухим стуком воткнувшись в полку книжного шкафа.

– Ми-имо!

– Блин… Ты слишком быстрая!

Даша разочарованно вздохнула, нож прыгнул в протянутую руку, и она снова кинула его в парящую перед шкафом тарелку. С тем же результатом.

– Почему я не успеваю?

– Ну-у, – Ниа хихикнула. – Потому-у что ты не уме-ешь управлять пото-оками без свя-язи. А свя-язь делает их ме-едленнее.

Минуту спустя певица вспомнила объяснения Ника и переспросила:

– Это как с огненными шарами?

– Угу-у. Это о-очень сло-ожно. Но ты нау-учишься, со вре-еменем, – девочка нахмурилась и продолжила. – А ещё-ё ты не мо-ожешь сосредото-очиться. Ду-умаешь о чё-ём-то другоом. Или о ко-ом-то!

– Я не виновата… Ник опять куда-то пропал, – Даша в самом деле скучала, и никак не могла подавить это чувство. Пытаясь отвлечься от тоскливых мыслей, она спросила: – А у тебя как с Максом?

– Мм, мы-ы ходили в кафе-е. А вчера-а даже были в кино-о.

Ниа широко улыбнулась, тут же сникнув.

– То-олько я не зна-аю, ему нра-авится со мной бы-ыть, и-или он де-елает это то-олько из-за Ве-еры…

«Интересно, а Нику нужен только мой дар? Или я ему хоть немножко нравлюсь?..»

Подруги переглянулись и синхронно вздохнули.

– Идём на кухню, выпьем чая и будем собираться к Крису, – Даша вытащила засевший в древесине нож и подняла с пола тарелку. – Ну их лесом, этих парней!

– То-очно!

…

Они едва успели дойти до кухни, как раздался звонок в дверь. Оставив наставницу возиться с чайником, Даша, пытаясь вспомнить, кто может прийти в такое время, отправилась открывать.