— Вы ошибаетесь, господин атаец, причисляя меня к демонам! — крикнул он. — Я — человек. Максимум — демонопоклонник.

— Люди ходят по земле, а не летают по небу, — веско ответил Чайфанг. — Летать дозволяется лишь птицам, насекомым и летучим мышам. Кроме них к полету способны лишь демоны. Впрочем, допускаю, что ты все-таки человек, а твои крылья — это нечистая магия. Но это ничего не меняет. Ты потерял право на снисхождение, когда обзавелся крыльями, кто бы тебе их не дал.

— Я не снисхождения прошу, а уточняю, чтобы между нами не было неясности. Кроме того, позвольте спросить: а как же белки-летяги?

— Что???

— Белки-летяги, — повторил Эни. — Куда относятся белки-летяги? Неужели ты и их припишешь к демонам, атаец?

В этот раз Чайфанг проигнорировал вопрос.

— Ты заговариваешь мне зубы, демон, — сказал он. — Уверяю тебя, этого не нужно делать. Сколько бы ты не тянул время, тебе все равно конец. Я последний раз предлагаю сдаться.

— Вот так всегда: стоит человеку указать на факт, который не укладывается в его мировоззрение, как он начинает делать вид, что не слышит тебя и переводит разговор на другую тему, — пробурчал Эни, взвешивая свою сумку на руке. — Эй, господин Чайфанг! Я лично склоняюсь к тому, чтобы сдаться вам на милость, но мои друзья со мной не согласны. Позволь, я попытаюсь отговорить их.

— У тебя пять минут, — последовал ответ после короткой паузы.

Эни усмехнулся и протянул свою сумку ведьме.

— Геджи, ты сейчас откроешь портал, и мы через него уйдем? — спросила та с надеждой.

Эни только покачал головой.

— Увы, я не могу сейчас ни открывать порталы, ни управлять тенями, — заговорил он шепотом, перекидывая ремень своей сумки ведьме через голову. — Они меня по рукам и ногам связали. Очень тебя прошу, сядзе, не потеряй мои вещи.

Взял с лавки свой меч, выдвинул его из ножен на треть, потрогал большим пальцем лезвие, и задвинул обратно. Протянул мне.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросила я.

— Мне его отец подарил, будет обидно, если он атайцам достанется, — ответил Эни.

— Что ты задумал? — спросила я.

— Мой план прост: я и Квун выходим и сдаемся, я отвлекаю их, а ты тем временем берешь Лу на руки, и вы улетаете.

— Ты сдурел? — не удержалась я. — Жить надоело?

— А у тебя есть план лучше? — поинтересовался он. — Мой, по крайней мере, предполагает, что ты и Лу спасетесь. Да и я не собираюсь умирать. Вы же слышали: того, кто сдастся, будут судить. Это займет время, и у меня будет шанс убежать. Ну или ты меня вытащишь как-нибудь.

Я покачала головой.

— Пойми, каким бы образом они нас не блокировали, это требует от них дикого расхода силы. Вероятно, им пришлось как-нибудь готовиться к этому: вокруг дома круг чертить, плясать полночи голышом или еще что-нибудь в этом роде. То есть получается, что здесь и сейчас блок действует, но позже, в другом месте, его, возможно, не будет. Так что шансы у меня есть.

— Эй, демоны, вы там заснули? — поинтересовался Чайфанг.

— Сейчас-сейчас, — ответил Эни. — Я почти их уговорил.

Другого плана у меня не было, но позволять моему малышу делать то, что он задумал, я не собиралась. Этот мальчишка дорог мне, кем бы я не была — демоном ли, чудовищем ли, человеком ли. Пусть и не так, как он сам хотел бы.

— Они не дадут тебе шанса на побег, — возразила я. — На тебя наденут какой-нибудь местный аналог Кандалов Проклятых, с тебя глаз не спустят, так что не будет шанса, Эни. Давай, лучше я к ним выйду. У меня лучше получится отвлечь их. Всегда было интересно, какой бы я была, если бы не встретила Маму. Вот сейчас и узнаю.

— Я не взлечу с Лу на руках, — покачал головой Эни. — Только у тебя хватит сил подняться с ней в воздух. Кроме того, демона, который будет отвлекать их так, как собираешься это делать ты, они не пощадят.

Это я и без него понимала. Плохо, что и он это понимал.

— Да и сбить заклинанием улетающую химеру с иммунитетом от магии не смогут, — добавил он.

— У них наверняка арбалеты есть, — сказала я. — Ты же слышал: там, кроме Просветленных, еще пятнадцать атайцев.

— Я убегаю — меня находят, — зашептала ведьма с горечью. — Я хочу жить тихо и достойно — меня хватают. Я никому ничего дурного не делаю — меня сжигают. Будь ты проклят, Лу Ай Ван, ты и твой противный Рейко! Не спешите, благородны варвары. Вы зря погибнете из-за меня. Разрешите мне выйти первой за дверь, а когда начнется, бегите.

— Что начнется? — спросил Эни.

— Не знаю, — ответила Лу. — Гроза, наверное.

— А разве твою магию не заблокировали? — поинтересовалась я. — Как ты собираешься вызвать грозу?

— Я не собираюсь вызывать грозу, я собираюсь позвать Рейко, — ответила ведьма. — Вряд ли они на это рассчитывают. Если бы речь шла только обо мне, я никогда не стала бы этого делать, но ради вас я позову его. Уж он-то им покажет!

Эни сориентировался моментально. Повесил меч на спину, снял свою сумку с плеча Лу.

— Демоны! — крикнул Чайфанг. — Или вы выходите, или мы поджигаем дом!

— Выходим, — крикнула Лу. — Уже выходим!

Голос у нее в последний момент дрогнул и получился громкий писк.

— Ты сможешь это сделать? — усомнилась я. — Откуда тебе знать, как его призывать? Уверена, что это поможет?

— Смогу, — ответила она, делая шаг к двери. — Я знаю, как это делается. Всегда знала. А поможет ли — сейчас узнаем. Об одном прошу вас на прощание: позаботьтесь о мастере Квуне.

Мы с Эни синхронно развернулись к секретарю губернского суда. Пока мы втроем обсуждали наш план, я как-то выпустила его из виду. Вернее сказать, старалась не обращать на него внимания. Вел-то он себя далеко не самым лучшим образом. У той же Лу много больше присутствия духа обнаружилось, чем у него. Он то садился в свое кресло, то вскакивал с него, то заламывал руки, то вытирал слезы широкими рукавами. Бормотал под нос, что будет жаловаться, что нельзя так поступать с ним, что он верный слуга лайма, и что дом стоил ему сорок хосуаней[67] серебром… Из этого состояния его вывело, кажется, то, что Лу назвала его по имени. Он вдруг выпрямился и ударил кулаком по столу.

— Никогда, — выкрикнул Квун и принялся зачем-то стаскивать с себя верхний шелковый халат, а за ним и льняную нижнюю рубашку. — Нельзя! Они сами меня принуждают! Мы так не договаривались! Но ничего! Сейчас! Пусть пеняют! Помолятся они за мое воплощение! Ха! Пуу!

— Спятил, — поставил диагноз Эни.

Раздевшись до пояса, Квун выхватил из сундучка меховую безрукавку и, прежде чем я успела сообразить, что именно он держит в руках, громко засмеялся и напялил ее на себя.

— Просили? Получите! — произнес Квун, хихикая. — Песец!

— Кажется, нам стоит вас поторопить? — спросил Чайфанг.

Что-то ударило по дому, словно кто-то большой и сильный подошел и пнул его в стену. Стены задрожали, с потолка посыпалась какая-то труха. Однако мы этого почти и не заметили. Тут у нас происходили вещи поинтереснее. Я, как профильный специалист, ответственно заявляю: такое не каждый день увидишь.

— Песец! — повторил мастер Квун, переходя на крик. — Песец! ПУУУУУУУУ!!!

Рядом завизжала Лу, Эни озадаченно крякнул, да и я, хоть и знала, что сейчас произойдет, не сдержалась и выругалась. Мех на безрукавке, которую мастер Квун напялил на себя, зашевелился и стал переползать на его голое тело. Мастер Квун завопил от боли и, опомнившись, попытался сорвать с себя безрукавку, но она уже успела прирасти к его торсу. Все, что он смог — это вырвать два клока серо-белого меха; мех тут же прирос к его рукам. Тело мастера ломалось и корежилось, он на глазах становился выше и толще, его кости выкручивались в суставах. Челюсть сильно выдалась вперед, нос удлинился, уши выросли и, поменяв форму, поднялись наверх, черные человеческие волосы выпали, а вместо них голова поросла все тем же бело-серым песцовым мехом.

Вам приходилось присутствовать при первой трансформации у волколаков? Мне — да. Зрелище не слишком аппетитное, это потом они учатся оборачиваться быстро и без подобных эффектов. То, что сейчас произошло с Квуном, очень походило на такую трансформацию. Вот только никаким оборотнем Квун, конечно, не был. И быть не мог — не бывает оборотней-песцов. Во всяком случае, я никогда о таких не слышала.