…рюмку кашасы. Кашаса — популярный в Бразилии крепкий алкогольный напиток, получаемый путем перегонки забродившего сока сахарного тростника; его крепость — 39–40 градусов.

Я видел много, но мало чему научился и сам ничего не пережил. Эти слова Хорна о его пребывании в Бразилии уместно сопоставить с описанием первой части Пятой симфонии Карла Нильсена в статье Янна «О поводе» (Деревянный корабль, с. 387): «…сперва он думает, что идет сквозь природу, не сочувствуя ей, а просто существуя, как растительный организм (печаль мирская), лишь поверхностно замечая то или другое на своем пути. Впечатления не пробуждают отклика в его душе».

Речь идет о китайце Ма-Фу, то есть Отце-Коне… См. комментарий на с. 782–783 (…восьминогий волшебный конь…), из которого следует, что выражение Ма-Фу может означать «колдун, волшебник».

Позади него с гладких голых стен стекала светлыми каплями конденсированная влага: сгустившиеся облачка дыхания, пот, слезы, кофейный пар, алкогольные испарения. Это описание первой встречи Густава с китайцем напоминает его же первую встречу со слезоточивым коком, слова кока (Деревянный корабль, с. 71): «Если, конечно, вы любите ликеры… эти дистиллированные хмельные слезы…».

Все было порождено затягивающей, как бездна, игрой, или диким колдовством, или разъедающей страстью, которая борется с демонами, или упорным терпением уже нездоровой тяги к познанию. Описание лавки китайца отсылает к превращениям в матросском кубрике (Деревянный корабль, с. 111–114), инициированным опять-таки рассказами кока. В центре того и другого повествования — нечистые иллюзии.

…напротив Навеки-Совершенного… «Навеки совершенным» в Послании к Евреям (7, 28) назван Христос.

…точное отображение воображаемой реальности. Эти слова и вообще эпизод с маленькой моделью парусника можно считать описанием творческого метода Янна. В беседе с Мушгом Янн охарактеризовал свой метод так (Gespräche, S. 120–121): «Я занимался грандиознейшим бесчинством — попыткой выйти из человеческого мира и принять другой, расположенный рядом с ним мир настолько полно, чтобы я мог воспринимать его во всех деталях; то есть мир, который не существует, запечатлевать совершенно реалистически, как я это сделал еще в „Перрудье“».

…взмахи крыл летучего коня… Пегаса или волшебного коня, описанного, скажем, в рассказе о Кебаде Кении (Деревянный корабль, с. 128, и комментарий; Свидетельство I, с. 782–783).

…этому могучему существу дано в сопровождение священное животное, его второй образ: баран или олень, северный олень. Образ оленя всплывет еще раз в главе «Апрель», в названии водопада (Свидетельство I, с. 544). Ранее говорилось об «оленьем дыхании» Тутайна (там же, с. 359). Культ оленя существует со времен палеолита. У кельтов олень — символ Солнца, плодородия и жизненных сил, посредник между миром богов и миром людей. На створке кельтского алтаря (римского времени), обнаруженного в Париже и хранящегося в музее Клюни, изображен бог с оленьими рогами на голове, сидящий с поджатыми ногами (в так называемой «позе Будды»); изображение снабжено подписью: «Цернунн» («Рогатый»), Атрибуты Цернунна (оленьи рога, сопровождающие его олень, бык, мышь и змея с бараньей головой, рог изобилия, кошелек и др.) характеризуют его как связанного с циклами умирания и возрождения природы бога Другого Мира — подателя космического плодородия и богатства. Римляне уподобляли Цернунна Меркурию, но ему свойственны также некоторые черты Марса, Геркулеса, Пана, Плутона. Все это свидетельствует о том, что Цернунн был одним из самых великих богов кельтского пантеона, а сопровождающая его на некоторых галло-римских памятниках богиня плодородия — ипостасью Великой Богини, Матери-Земли (см. Мифы кельтских народов).

В алхимии олень вместе с единорогом означают двойственную природу Меркурия, философскую ртуть; это животное Луны. В драме Ибсена «Пер Гюнт» мать Пера Гюнта рассказывает о своем склонном к фантазиям сыне (Пер Гюнт, с. 200; перевод Ю. Балтрушайтиса): «Зато он может ездить на олене / По воздуху».

…из зачинающего Нуля пустоты… Нуль в гармоникальной системе обозначает место незримого Бога. См. также: Деревянный корабль, с. 301–302 и 492.

…Ева. О Еве как алхимическом образе см. Деревянный корабль, с. 467–468.

…эта прародительница людей, Праматерь… «Праматерь» (1817) — первая трагедия австрийского поэта и драматурга Франца Грильпарцера (1791–1872). Праматерь упоминается и в ранних дневниках Янна (Угрино и Инграбания, с. 319). Праматерь — грешная прародительница дворянского рода Боротин, из-за которой над ее потомками нависает проклятье; она периодически поднимается из своего склепа и бродит по Боротинскому замку.

…над курильницей поднимались зеленые и багряные клубы плотного пара… <…> Эти цветные струйки, поначалу раздельные, вверху смешивались. Но как только они стали мутно-фиолетовым плоским облаком, это облако вспыхнуло желтым, будто к его поверхности пробился новый клуб дыма: из мерцающего золота. Комментируя рисунок «Фонтан Меркурия», открывающий алхимическую книгу «Rosarium», Юнг пишет (Психология переноса, с. 148):