Коннор застыл и медленно повернулся к уже сидевшей на столе Гувер. Его поразило изменение, которое произошло у нее в лице. До этого он почти даже и не приглядывался к ней, не найдя в ней ничего занимательного, но вот в одно мгновение в пустых исполнительных глазах прорезался вдруг холодный ум, а в линии губ — жесткая насмешливость.

— Что? — Спросил он, подумав, что ослышался.

— Давай начистоту, док. У меня свои проблемы, а ты — мой шанс не вылететь отсюда со свистом.

— Но ты…

— Да-да, Кейдж тоже думает, что я солдатик. И все думают. И пусть себе думают. А ты мне сейчас очень нужен. Говорю открыто, потому что со своей стороны тоже могу тебе кое-что предложить. Ты медик или ученый?

— Ученый. Но…

— Заткнись. Не смей выступать на чужую религию, придурок, а то ее приверженцы порвут тебе жопу, а я даже не подумаю тебя защищать. Это раз. Естественно, все знают, что Фантома не существует, это просто байка, сочиненная, чтобы прикрыть нарушения и излишний альтруизм, который здесь не поощряется. Мы не в детском саду, и проявлять чувства нам тут не положено. Это два. Зачем тебя сюда прислали? От честного ответа на этот вопрос, я раскрою тебе три и четыре.

— Я должен исследовать влияние военных условий на психику детей. Вас вербуют в весьма юном возрасте.

— Ясно. А отдельный пункт?

— Какой отдельный пункт?

— Вот этот.

Гувер спрыгнула со стола, взяла доктора за руку и вывернула ее.

— Черт!

— Ломать не буду. Но больно будет ужасно.

— Да какой еще отдельный пункт?!

— Знаешь, док, ужасно нежное место — рука. Уязвимое. Интимное, я бы даже сказала. И поэтому, если сделать вот так, то особенно больно.

Гувер сложила пальцы и ткнула доку в точку на открытой ладони. Коннор вскрикнул и не удержался на ногах.

— Даже несколько приятно. — Продолжала Гувер, продолжая надавливать. — Стимулирует мыслительный центр. Вот же как, бывает любовь-ненависть, а бывает и удовольствие-боль. Ну давай, раскалывайся уже, и я тебе тоже кое-что расскажу.

— Они хотели, чтобы я изучал тебя-а-а-а-а-а! — Коннор вывернулся и прижал руку к груди. — Чертова садистка!

Гувер выдвинула стул, поставила его спинкой вперед, и села, возвышаясь над доком.

— Отлично.

— Ты не удивляешься?

— Я на дуру похожа? Что конкретно тебе надо изучать?

— Я не понял толком. Реакции на различные возбудители. Тип темперамента. Характер. Зачем только?

— Секреты. — Гувер усмехнулась, это было так в духе Кейджа.

— Одно ясно, что тобой очень дорожат, но не хотят, чтобы ты знала.

— И поэтому выделили мне отдельный отсек и научили пользоваться интернетом. Как наивно.

— Ты из гениев?

— Что-то вроде того. Быстро соображаю, быстро запоминаю… У меня есть плохой парень.

— Что?

— Это три. Во мне живет плохой парень. Я его так называю. Он меня заставляет делать чудовищные вещи.

В глазах доктора вспыхнул неподдельный интерес. Он встал, забыв про руку, и по-новому взглянул на Гувер.

— Что конкретно?

— Ну… по гражданским меркам ничего серьезного. Но утром он назвал тренера по боевой подготовке старым вонючим козлом. А это очень серьезно. То, что я проделала с тобой, семечки, по сравнению с тем, что со мной может за это сделать Роквуд.

— И уже приходилось?

— Еще нет. Обычно я отделывалась карцером. Но в этот раз он зашел слишком далеко.

— Хм. — Коннор прошелся по лаборатории, рассеянно разглядывая приборы. — Ого, вы даже мою тетрадь с набросками препаратов принесли!

— Мы работаем чисто. — Скупо отозвалась Гувер, ощущая гигантскую тяжесть на душе.

Первый раз она открывалась кому-то, кроме Стиви.

— Раздвоение личности? Подсознательная попытка уйти от муштры? — Мыслил док вслух. — Банально. Для этого не надо было приглашать меня.

— Я его чувствую. — Отрезала Гувер. — Все время знаю, где я и что делаю. Он просто во мне.

— Вы общаетесь?

— Нет. Я не псих!

— Гм. Ну да. Потому что не хочешь признавать его существование?

— Потому что я не разговариваю сама с собой! Черт! Еще кое-что. Тебе о чем-нибудь говорит имя Стефана Моритца? Он вел мой проект.

Коннор застыл на месте. И уставился на Гувер, как археолог на вдруг найденный нос Сфинкса.

— Тебе о чем-нибудь говорит имя Стефана Моритца? — Спросила Гувер. — Он вел мой проект.

Коннор застыл на месте. И уставился на Гувер, какархеолог на вдруг найденный нос Сфинкса. Гувер молчала, выжидательно подняв брови. Доктор постоял какое-то время, потом ему надоело корчить рожи.

— И что ты можешь мне предложить? — Вкрадчиво спросил он.

— Себя.

У Коннора вновь начало вытягиваться лицо.

— Спасибо, но это так неожиданно… ты, конечно, симпатичная девушка, но… у меня уже есть девушка.

— Отличный тебе представился шанс проверить ее верность. Ты в курсе, док, что ты здесь очень надолго?

— Что? Вы не имеете права…

— Имеем. Когда имеешь столько обязанностей, права предоставляются как-то сами собой.

— Не важно. Все равно я… ты только не подумай, но ты же…

— Док, ты чего мямлишь, как школьник? Я люблю пожестче. Ладно, поясню, пока ты совсем не засамообольщался. Я предлагаю тебе себя как объект исследования. Все, что захочешь. Любые вопросы, анализы, тесты, эксперименты. Доступ практически к любым файлам базы. Честно и без уверток. Интересует? Взамен я требую того же.

— Ну если ты и вправду тот самый проект Моритца, то безумно.

Коннор теперь смотрел на Гувер иначе.

— Я вся внимание. — Гувер выразительно размяла пальцы. — Чем занимался ученый?

— Моритц работал над этим проектом годами. Он был гений. Безумец. Но гений. Перед этим он работал над проектом суперсолдата. Пытался закрепить состояние аффекта.

— Слышала. — Гувер кивнула. — Проект провалился, все испытуемые либо умерли, либо сошли с ума, а потом умерли. Но не знала, кто руководил всем этим. Да и вообще думала, что это миф.

— Говорят, он все-таки смог добиться стабилизации эксперимента. Создал одного-единственного суперсолдата. После этого проект почему-то закрыли.

— Наверняка к этому приложила руку служба национальной безопасности.

— И неспроста. Моритц решил, что организм взрослого слишком закостенелый…

— И решил проводить испытания на детях. — Закончила Гувер.

— Ты знала?

— Догадалась. Так что там с моим проектом?

— Я же говорил, что Моритц был гений. Его не могли просто так пустить в расход. Ему дали второй шанс. Вот об этом я почти ничего не знаю. Но он собирал материалы относительно сознания, подсознания, изучал близнецов, эмпатов[2], переселение душ, реинкарнацию, регенерацию и болезни, связанные с остановкой старения.

— Сейчас я тебе кое-что покажу.

Гувер вытащила из кармана уже изрядно помявшееся личное дело Линды Крейвен.

— Я видела заголовок проекта. — Сказала Гувер. — Создание искусственного интеллекта с доступом к подсознанию. И меня теперь очень интересует, кто я.

— А это важно? — Доктор переводил взгляд с лица Линды на лицо Гувер.

— Это точно не я. — Недовольно сказала она.

— Почему? — Коннор почесал пальцем висок. — Если в одно тело вселить другое сознание…

— Это невозможно, придурок.

— Моритц был гением. — В очередной раз изрек Коннор. — Он делал такие вещи… что я готов поверить во все. Ладно, если тебе не нравится этот вариант…

— То можно еще проработать болезнь, вызывающую остановку старения, потерю памяти и искусственный интеллект в одном искусственно созданном теле. — Хмуро закончила Гувер.

— Я так очевиден? — Уныло спросил Коннор.

— Я так догадлива. — Хмуро ответила Гувер. — Кейдж что-то знает, но молчит. Брандт что-то знает, но молчит. А наша работа предполагает полное владение информацией. Я хочу знать кто я и на что могу рассчитывать. И если окажется, что меня просто держат под замком, потому что я нестабильна, как этот проект суперсолдата… хотя тогда бы меня уже не было в живых. Возможно, они просто пока не знают и чего-то ждут. И как только я сделаю что-то не так док… я очень хочу жить. Ты даже не представляешь насколько.