— Значит, тиранидские химические данные помогут тебе. Но как? — спросил Арамус. Солнце ползло вверх по восточной части неба, и другие отделения начали подходить к деревне. Отделение Авитуса прибыло первым, и уже ждало в длинных тенях «Громовых Ястребов» к тому времени как Арамус и третье отделение добрались до деревни. Таддеус и седьмое прибыли немного времени спустя, и незамедлительно начали грузить своих погибших и раненых братьев на борт.

Только отделение сержанта Таркуса все еще оставалось где-то в джунглях, хотя он и прислал сообщение, что находится уже на подходе.

— Дело в том, сержант, — снова начал объяснять библиарий, — что, имея образец, можно будет обнаружить психические резонансы и попытаться найти источник тиранидского разума.

— Это значит, что мы сможем найти совокупный разум?

— Именно. Если мы найдем источник первоначального заражения, то затем, возможно, сможем найти и какой-нибудь способ уничтожить его и предотвратить будущие вспышки. Держа свой шлем в руке, Арамус задумчиво потер подбородок бронированным пальцем.

— Тогда почему нельзя использовать тот образец, который достал Авитус? И провести поиск резонансов не в космосе, а прямо с поверхности планеты?

Нивен нетерпеливо покачал головой.

— Потому, что это задаст нам единый вектор. В то время как нам нужна триангуляция. Имея лексикания Конана на борту «Армагеддона», меня и астропатов на «Мече Адриана», мы получим уже два вектора, с которыми можно работать, и сможем определить не только направление, но также и расстояние до цели.

Арамус задумался на мгновение.

— Что ж, хорошо, — сказал он, слегка прищурившись. — Хотя я бы предпочел быть поставленным в известность обо всем этом до того, как лексиканию Конану были отправлены приказы на этот счет.

Нивен рассеянно кивнул и произнес, поворачиваясь к «Громовым Ястребам»:

— У меня было мало времени на то, чтобы разобраться с этим вопросом, сержант. Я решил, что вы согласитесь.

Пока Арамус и его Кровавые Вороны все еще собирались вместе на поверхности планеты, псайкеры и Навис Нобилитэ на борту обоих кораблей начали прощупывать своими чувствами космическую тьму, разыскивая резонансы с представленным образцом. Ища, навигаторы исследовали пустоту.

Разыскивая, псайкеры, как лексиканий, так и астропаты, спроецировали свои сознания в варп. Нивен сообщил им, что совокупный разум, скорее всего, находится где-то на одном из соседних миров, и что заражение субсектора Аурелия, вероятно, является изолированной вспышкой и обусловлено блуждающими спорами, дрейфующими сквозь космос и осевшими на Тифон Примарис.

На борту «Армагеддона» лексиканий Конан лежал на подстилке на полу своих покоев, напрягая все чувства насколько это возможно. Он мог слабо чувствовать холод и нечеловеческие переживания, которыми мастер Нивен поделился с ним, и которыми он сам поделился с астропатами на борту «Меча Адриана». Их сознания оказались связаны, астропаты и лексиканий, они почти могли почувствовать нечеловеческий разум, почти касались его, и затем.

Конан резко сел, холодный пот ручьями струлся по его телу.

Он коснулся разума улья тиранидов, и это было совсем не похоже на то, чего он ожидал. Это не была изолированная вспышка. Это был флот-улей.

Адмирал Форбс просматривала данные, переданные ей астропатами «Меча Адриана». Тираниды, обнаруженные на поверхности планеты внизу — и перенесенные оттуда неизвестными на пустынный мир Кальдерис — не были связаны с отдельными спорами, придрейфовавшими сквозь космическое пространство в систему Тифон и пустившими корни в плодородной почве мира джунглей. То, что сейчас взяло в тиски Тифон Примарис, было всего лишь одним из неисчислимых огромных щупалец ранее неизвестного флота-улья, продвигающегося вглубь субсектора Аурелия. Они еще не знали с точностью, где находится разум улья, та нечестивая мать, что породила чудовищ, заразивших мир внизу, но уже можно было определить расстояние и размах щупалец. Было ясно, что система Тифон Примарис не единственная, которой угрожает опасность.

— Насколько надежны эти расчеты? — спросила Форбс своего старшего помощника.

— Если бы об этом сообщил только один псайкер, мэм, — ответил командор Митчелс, — тогда, полагаю, у нас могли бы остаться поводы для сомнений.

— Но речь идет не об одном псайкере.

— Нет, мэм, — согласился Митчелс. — Считая астропатов на «Мече Адриана» и их коллег на ударном крейсере Кровавых Воронов, у нас есть независимые подтверждения более чем из полудюжины источников.

— Итак. — сказала Форбс; она сделала паузу, задумчиво постукивая ногтем по переднему зубу. — Достаточно надежны, по твоему мнению.

Митчелс кивнул.

— Такова моя оценка, мэм.

Форбс нахмурилась. Первый помощник был прав, но это был не тот ответ, который она хотела услышать. Она цеплялась за слабую надежду, что эти прогнозы могут быть ошибочны, или что угроза была не такой масштабной, как показала проведенная разведка. Однако было глупо цепляться за такие надежды сколько-нибудь еще.

— Император защити нас, — сказала Форбс.

Адмирал снова взглянула на отображенную на инфопланшете карту и вновь начала разглядывать щупальца тиранидского флота. Она провела кончиками пальцев по дисплею там, где щупальца вытянулись, чтобы обхватить далекий Меридиан, столицу субсектора Аурелия.

— Император защити нас всех.

Таддеус поднял взгляд; его моложавое лицо вытянулось и покраснело.

— Меридиан? — недоверчиво повторил он.

Сержант Арамус кивнул. Они все еще дожидались прибытия сержанта Таркуса и первого отделения в деревню, но Арамус созвал остальных командиров отделений — Авитуса, Таддеуса и Сайруса — чтобы проинформировать их о последних известиях с кораблей на орбите.

— Трон Императора, — сказал Сайрус, проявляя нехарактерную для ветерана эмоциональность.

— Но ведь Силы Планетарной Обороны наверняка будут в состоянии сдержать вторжение на начальных этапах. — начал было Таддеус, но его голос становился все тише от слова к слову.

— Ты сам знаешь, что СПО днем с огнем и с ауспексом в руках неспособны найти даже собственные задницы, — прорычал в ответ Авитус.

Арамус посмотрел в глаза Таддуса и покачал головой.

— Хотя я не согласен с Авитусом по поводу возможностей СПО в целом — и качеству сил СПО Меридиана в частности — я вынужден согласиться, что сдерживание тиранидского вторжения почти наверняка выходит за рамки их возможностей. А это предполагает, что если даже они вовремя обнаружат вторжение, противостоять ему они не смогут. Таддеус нахмурился, но он знал, что Арамус прав. Меридиан был миром-ульем, домом для миллионов людей. Каждый квадратный километр земли в той или иной степени разрабатывался, ульи — невероятные по размеру города, простирающиеся от горизонта до горизонта — покрывали большую часть поверхности планеты. Там были парковые зоны, изолированные клочки зеленых насаждений, доступные только для богатых и могущественных — таких, как прежняя высокоуровневая семья Арамуса — но обитателям низких уровней, вроде Таддеуса, никогда даже не пришло бы в голову, что подобные места могут существовать. Если мицелиевые споры тиранидов опустятся на землю и пустят корни в одном из этих огромных редко посещаемых и оберегаемых только сервиторами «садов» или поразят подульевые уровни, где властвует анархия, то вторжение тиранидов сможет значительно продвинуться прежде, чем местные власти хотя бы узнают, что оно началось.

— Мы должны принять суровую реальность, — сказал Арамус, многозначительно взглянув в направлении Сайруса, регулярно повторяющего это неофитам под своим командованием. — Тифон Примарис уже потерян. Этот мир уже на поздних стадиях поглощения, и мы не располагаем ресурсами и временем, чтобы попытаться вернуть его. Однако Меридиан — столица субсектора, населенная миллиардами людей, и если хотя бы часть из этих миллиардов впоследствии выживет, мы должны отправиться туда со всей возможной скоростью и остановить тиранидское вторжение до того, как у него будет шанс пустить корни.