— Для тех, кто не является техножрецом, информация вряд ли будет полезна, — сказал Сафентис.

— К счастью, — не сдавался Аларик, — с нами есть один из них. Антигон?

Сервитор Антигона прекратил движение и развернулся. Лицом ему служила простая латунная маска с двумя серебряными заклепками вместо глаз и круглым зарешеченным отверстием, где располагалось вокс-устройство.

— Архимагос, — сказал Антигон, — для того чтобы не допустить вас к башне, враг призвал своих демонов. Вероятно, обнаруженная тобой информация имеет большое значение.

Отряд выбрался в огромную пещеру почти прямоугольной формы, с таким высоким потолком, что он терялся в сумраке и фонари на плечах сервитора Антигона не могли его осветить. Давным-давно помещение служило емкостью для воды или топлива, снабжавшей верхний город, но стояло пустым уже не одну сотню лет.

— Ну, хорошо, — согласился Сафентис. — Информация не совсем полная и сильно искажена. Но я смог найти подтверждение вашим догадкам, юстициарий. Каэрония провела вдали от реального пространства чуть больше одиннадцати столетий. Большая часть остальной информации относится к описанию выработки энергии, в которой так заинтересован самодостаточный мир-кузница, каким является Каэрония. На этой планете энергия вырабатывается, распределяется и возобновляется с такой эффективностью, какой я не наблюдал ни в одном из производств Адептус Механикус.

— Не стоит проявлять такого энтузиазма, архимагос, — предупредил Аларик. — Техножрецы потеряли способность к сопротивлению задолго до того, как перешли на сторону врага. Они, как правило, часто начинают испытывать подобные чувства. Если правители этого мира в состоянии устанавливать правила, которые ограничивают способности машин, это еще не значит, что они превосходят всех остальных.

— Конечно, юстициарий, — согласился Сафентис. — Тем не менее, это замечательно. Центром всей системы является биомеханическая структура с необычайно мощной энергоемкостью. Большая часть энергии направляется в огромный комплекс, расположенный за пределами мануфакториума Ноктис. До падения Каэронии на этом месте предположительно находилась радиоактивная пустыня. О том, что там сейчас, нет никаких сведений. Поток энергии в значительной степени возрос как раз накануне возвращения Каэронии в реальное пространство.

— Что бы они ни замышляли, они действуют именно там, — заметила Хокеспур.

— Все остальное относилось к идеологии. Техноересь имела исторический прецедент.

— Значит, это правда, — сказал Антигон, — Механикус Тьмы.

— Механикус Тьмы? — повторил незнакомый термин Аларик.

— Техножрецы, присоединившиеся к Проклятым Легионам во времена Ереси Хоруса, — пояснила Хокеспур. — Во время Зачистки, после битвы за Терру, они были истреблены.

— Все не так просто, дознаватель, — возразил Сафентис. — Раскол в рядах Механикус — явление более сложное, чем могли представить себе даже инквизиторы. Мой ранг дает мне определенные привилегии, и доступ к исторической информации — одна из них.

Пока Сафентис активизировал ячейки памяти, встроенные в мозг, сегменты его фасетчатых глаз постоянно изменяли цвет.

— Фракция техножрецов, сохранивших верность Хорусу, — продолжил архимагос, — стала известной как Механикус Тьмы, вероятно, только после гибели самого Хоруса, когда стало очевидно, что его верования поражены ересью. Механикус Тьмы не исповедовали новую религию. Но они придерживались особых верований и проповедовали свои принципы. Слияние плоти и машины. Создание новых живых существ. Инновации и свобода исследований.

— Но ведь они были уничтожены, — прервала Хокеспур.

Ей ответил Антигон.

— Дознаватель, идею убить невозможно, — сказал он. — Как бы ни старалась Инквизиция, идеи всегда возвращаются. В либрариуме Марса записано так много техножрецов, что я не могу сказать, кто из них был схвачен на Каэронии. Но Механикус Тьмы… Да, в этом есть смысл. Все сходится. Особенно если учесть, что они состоят в союзе с демонами. Перед концом Ереси Хоруса прошли слухи о том, что Механикус Тьмы вступили в сговор с демонами. Возможно, Скраэкос и его техножрецы обновили старый договор.

— И таким идеям было позволено распространяться? — возмутился Аларик. — В случае обнаружения ереси в рядах правителей виновные должны быть уничтожены! Сожжены! А Механикус, зная о ереси, ничего не предпринимали? Заповеди Жиллимана требуют уничтожения всех трудов предателя Хоруса и его сподвижников! И Механикус не исключение!

— Юстициарий совершенно прав, — сказал Сафентис. Аларик взглянул на архимагоса с легким изумлением: впервые он так открыто высказывал свое согласие. — Обнаруженные мной свидетельства ереси среди Механикус Тьмы были весьма подробными, — продолжал Сафентис. — Сведения сильно пострадали от времени, но они указывали на данные о расколе времен Хоруса, к которым даже я, архимагос, не имел доступа. Скраэкос носил звание почитаемого архимагоса, но вряд ли и ему в одиночку было под силу реконструировать особые ритуалы и научные открытия Механикус Тьмы.

— Тогда возникает вопрос, — заговорила Хокеспур, повторяя размышления Аларика, — откуда Скраэкос все это получил?

Антигон вздохнул, и голова его сервитора печально поникла:

— Я знал, что на Каэронии особая ересь. Но не предполагал ничего подобного.

— Тогда нам надо продолжать путь, — напомнила Хокеспур. — Первоочередной целью является обелиск. Мы должны связаться с Никсосом и рассказать, что Механикус Тьмы вернулись.

Силуэт «Кузнеца преисподней» заполнил весь экран капитанской рубки «Трибунала». Красно-черный, с клиновидным корпусом, вражеский крейсер намного превосходил «Трибунал» размерами и нес, по меньшей мере, вдвое больше орудий. Корабль предателей мчался навстречу имперской флотилии с такой скоростью, какую не осмелился бы развить ни один из капитанов Империума, а из портов носовой части сверкающими струями продолжали вылетать торпеды.

— Где донесения о полученных повреждениях? — закричал Хорстгельд, стараясь пресечь едва зародившуюся панику в капитанской рубке.

— В третьем плазменном реакторе пробита брешь! — донесся ответ из глубины машинного отделения. — Реактор не реагирует на наши техномолитвы, придется его отключать!

— Запрещаю отключение реактора! — приказал Хорстгельд.

Утечка плазмы несла меньшую опасность, чем риск падения мощности двигателей, что неизбежно при отключении любого реактора. Такое решение, возможно, будет стоить нескольких жизней из-за выплесков перегретой плазмы на машинную палубу. Но капитан обязан пойти на подобные жертвы.

Дела плохи. Первый же торпедный залп с «Кузнеца преисподней» сильно повредил «Трибунал» и «Образцовый». «Птолемей Гамма», и так ослабленный потерей связи, был почти раздроблен случайным попаданием, лишился значительной части кормы и получил сквозную пробоину всех машинных палуб. Несомненно, торпедный залп — это всего лишь вступление. «Кузнец преисподней» явно намерен подойти вплотную и нанести сокрушительный удар из бортовых орудий. А может, его капитан готовится высадить абордажные команды. Хорстгельду оставалось гадать, а крейсер тем временем несся на «Трибунал» с такой скоростью, что было ясно: командовать им может только безумец.

Позади «Кузнеца преисподней» шел второй, неопознанный корабль — безобразно раздутая громадина, из которой во все стороны торчали дула орудий. Как только он подойдет к имперской флотилии, бортовые залпы пробьют огромную брешь в строю транспортных кораблей и судов прикрытия.

Последний из вражеской флотилии корабль был похож на древнюю боевую платформу. Он имел треугольное сечение, и с каждой из трех сторон открывались пусковые палубы и порты для запуска истребителей.