Если Никсоса и нервировало его многократное отражение в фасетчатых глазах Сафентиса, он этого никак не показывал.

— Споры ни к чему не приведут, — добавил он.

— Необычные слова для инквизитора, — сказал Сафентис. — А учитывая обстоятельства, и самые мудрые.

— Что ж, я рад хорошему началу, — ответил Никсос. — Но прежде я хотел бы узнать, что вы обнаружили в либрариуме сектора.

— Должен ли я понимать, что вы спрашиваете как инквизитор, а не простой любопытствующий?

— Вы правильно меня поняли.

— Очень хорошо.

Как догадывался Аларик, Сафентис прекрасно знал, что отказ отвечать на вопросы Инквизиции мог повлечь за собой любое выбранное Никсосом наказание.

— Упомянутая планета носит название Каэрония. Она исчезла немногим более ста лет назад, после расследования по поводу предполагаемого всплеска ереси среди нижних чинов местных техножрецов.

— Вы уверены?

— Да. Каэрония — это мир-кузница. Согласно Договору Марса, она полностью принадлежит Адептус Механикус, отсюда и наша настойчивость в проведении расследований.

— Договор Марса ни в коей мере не может противостоять действиям Инквизиции, — сердито бросила Хокеспур.

— Допускаю, что так оно и есть, — ответил Сафентис, но теперь его голос был настроен выражать снисхождение. — Но для того чтобы убедиться в этом, потребуется время, которого у нас нет.

— Отсюда и мое предложение, — вмешался Никсос. — Объединенная миссия.

— Разумеется, под моим командованием, — потребовал Сафентис.

— Неприемлемо. На планете меня будет представлять дознаватель Хокеспур. Юстициарий Аларик возглавит вооруженные силы.

— В состав миссии должны войти я, техножрец Таласса и отряд техностражи.

— Договорились.

— И «Образцовый», как часть флотилии, перейдет под мое командование, — добавил Хорстгельд.

— Хорошо. Мой флаг-капитан, магос Корвейлан, с вами свяжется.

Голос Сафентиса звучал спокойно, как и прежде. Аларик догадывался: архимагос понимал, что добился всего, на что мог рассчитывать. Никсос проявил благородство, позволив техножрецу высокого ранга присоединиться к экспедиции.

С другой стороны, Аларик был рад участию механикумов. Если Борозис Септиам и в самом деле был пропавшей Каэронией, то участники, хорошо знакомые с деятельностью культа Механикус, могли оказать на поверхности неоценимую помощь. Но юстициарию не нравились пререкания относительно главенства над миссией. Сафентис производил впечатление человека, который мог отказаться двигаться, даже получив сигнал к атаке.

Неожиданно двери часовни распахнулись, и вошел встревоженный офицер. Судя по знакам отличия на темно-голубой форме, он принадлежал к команде связистов. Офицер торопливо шагнул к капитану Хорстгельду, изумленно взглянув по пути на странный облик архимагоса и не менее поразительную наружность Аларика.

— Сэр, на «Птолемее Гамма» возникла моральная угроза.

— Моральная угроза? Откуда?

— Вещание с планеты, сэр.

— Проклятье! — воскликнул Хорстгельд. — «Гамму» закрыть на карантин! Связь только через физический контакт. Всей флотилии подвергнуть каналы связи обряду очищения. И проинформируйте комиссара флотилии Леюнга.

— Может ли «Образцовый» предоставить абсолютно безопасный приемник? — спросил Никсос у Сафентиса.

— Конечно, может.

— Хорошо. Пусть Корвейлан установит приемник и начинает изучать сигнал, чтобы выяснить место его расположения. — Сафентис не шевельнулся. — Если вы не возражаете.

Сафентис кивнул Талассе, и она поспешно вышла, чтобы передать соответствующие приказы на «Образцовый».

— Похоже, на нас начинают давить, — заметил Аларик.

— Совершенно верно, — согласился Никсос, — но это сейчас не главное. Что меня больше всего раздражает в действиях врага, так это постоянная нехватка времени. Некогда подумать. Аларик, ты готов отправиться?

— Мои люди провели ритуалы проверки оружия и готовы к немедленной высадке.

— Это приятно слышать. Сафентис?

— Сопровождающие меня техностражи представляют лучшее боевое подразделение. Они готовы к отправке, как и наш челнок.

— Отлично. Господа, внизу вы будете действовать от имени святого ордена Имперской Инквизиции. Что бы вы ни обнаружили на поверхности — все это находится во власти Императора и должно быть подчинено Его воле или подвергнуто обряду очищения согласно Его законам. Да пребудет с вами Его благословение.

Аларик и Сафентис, покинув часовню, отправились на пусковую палубу. Аларик понимал, что на поверхности баланс сил изменится: рядом с ним и Хокеспур уже не будет Никсоса. Юстициарий мог лишь надеяться, что при всех неожиданностях Каэронии ему придется сражаться только с одним врагом.

Астероиды били в иллюминатор, взрываясь клубами дыма и пыли. Верхние слои атмосферы Каэронии состояли из тонких грязных облаков, озаренных слабеющим светом звезды Борозис и отраженными от поверхности лучами.

При первом же знакомстве с планетой Аларик подумал, что она и есть тот источник загрязнения, который выплескивает в космос отбросы и заражает все вокруг. Сейчас это впечатление только усилилось.

— Теплообменник активирован, — раздался на канале вокс-связи механический голос из рубки — возможно, заранее записанный образчик, включенный сервитором-пилотом.

Сообщение означало, что корпус челнока начал разогреваться при контакте с атмосферой.

Внутри челнок был тесным и строго функциональным. Краска темно-красного цвета Адептус Механикус покрывала все стены. На потолке висели символы ордена — зубцы и череп из стали и меди. Гравитационные кресла, рядами стоявшие в пассажирском отсеке, вмещали два десятка техностражей, Аларика и еще пятерых Серых Рыцарей, дознавателя Хокеспур, техножреца Талассу и архимагоса Сафентиса.

— «Образцовый» располагает данными, что астероиды вокруг планеты могут иметь не совсем естественное происхождение, — сказала техножрец Таласса, обращаясь к Хокеспур.

Возраст Талассы было трудно определить из-за серебряных схем, внедренных в ее кожу и образующих сложный рисунок на лице. Но, очевидно, техножрец еще не достигла высокого ранга, поскольку на ее простом темно-красном одеянии не было знаков отличия.

— Орудия челнока способны расчистить путь, — продолжала она, — но мы можем встретить сопротивление.

— Сопротивление? — заинтересованно переспросила Хокеспур. — Орбитальную артиллерию?

— Неизвестно. Но челнок предназначен для входа в плотную атмосферу, так что он выдержит даже сильный обстрел.

Аларик взглянул через проход на ряды сидевших техностражей. Они не снимали полностью закрывавшие лица шлемы с визорами из полированной меди и тяжелыми воздушными фильтрами. Оружие техностражей Аларик определил как усовершенствованную версию стандартных лазганов Гвардии. Солдаты не открывали своих лиц и от этого были больше похожи на сервиторов, чем на воинов.

Турбулентность верхних слоев атмосферы вызвала дрожь судна. Сквозь иллюминатор Аларик видел черноту космоса, постепенно затягиваемую грязными облаками, и уродливые комки астероидов, становившихся оранжевыми при входе и выходе из атмосферы. Слабый свет Борозис пробивался через видимый сбоку сектор атмосферы над краем диска Каэронии и вызывал в нем тусклое пурпурно-серое свечение.

Аларик чувствовал воздействие мира внизу, ощущал его через духовный стержень, предохраняющий душу от скверны. Он чувствовал пульсацию и биение — стук сердца планеты. Внизу ныла тупая древняя боль, словно агония кого-то старого и загнанного в угол. Целый мир испытывал мучения.

— А что известно о ереси, обнаруженной здесь сто лет назад? — спросил Аларик, обернувшись к Сафентису. — Были выявлены какие-нибудь подробности?

Сафентис покачал насекомообразной головой: