Движения хормагаунтов стали более вялыми, менее уверенными, и, по мере того как они подбирались мимо еще дергающихся в агонии тел павших Кровавых Воронов к трем еще оставшимся на ногах братьям, твари начали хватать друг друга своими мощными челюстями, споря из-за территории вокруг.

Голова третьего и последнего зоантропа наконец взорвалась, подобно извергнувшемуся вулкану, благодаря кумулятивному эффекту противотанковой гранаты, вкупе с бесчисленными болтами «Адский огонь», выпущенными Арамусом и Сиддигом. Как только последнее из синаптических существ упало на землю, гаунты окончательно потеряли чувство направления и цели, и рудиментарные инстинкты, которые все еще у них оставались — сражаться, рвать и убивать — взяли верх. Собственные собратья оказались куда более близкими целями по сравнению с выжившими космическими десантниками, и хормагаунты набросились друг на друга, терзая и разрывая на куски. Арамус просигнализировал остальным двум выжившим как можно бесшумней отступать за линию деревьев. Лучше всего сейчас было оставить безмозглых тварей разобраться друг и с другом и вернуться за погибшими Кровавыми Воронами позже. Им пришлось уплатить высокую цену — погибла половина выживших боевых братьев — но они сумели уничтожить зоантропов. Теперь, предполагая что они

были

теми синоптическими существами, что поддерживали тень в варпе, «Армагеддон» сможет послать запрос за пределы субсектора Аурелия, и тогда, возможно, ситуация изменится в пользу Кровавых Воронов. Если же нет. Арамус старался не представлять себе альтернативы.

Глава семнадцатая

Технодесанитник Мартеллус стоял на командной палубе, прислушиваясь к бинарным сигналам корабельных сервиторов. Он предпочел бы быть сейчас в инжинариуме, контролировать обслуживание и ремонт механических систем судна, или, еще лучше, лично присматривать за священным саркофагом дредноута, ожидающим внизу те биологические компоненты, что, к вящей славе и чести Омниссии, сделают его цельным. Но, учитывая, насколько сейчас опустел «Армагеддон», даже по сравнению с тем, что было после Заламиса, Мартеллус снова был оторван от исполнения своего священного долга и направлен на верхние палубы, чтобы временно принять командование кораблем, пока остальные были заняты в боевых действиях на поверхности планеты. Прежде чем магистр кузни отобрал его для обучения, прежде, чем отправиться на Марс, чтобы завершить свой путь ученика вместе с техножрецами Адептус Механикус, Мартеллус был боевым братом Кровавых Воронов, сражавшимся в битвах и проливавшим кровь вместе с остальными братьями. И хотя он посвятил долгие годы своей жизни с момента возвращения в орден обслуживанию духов машин, служащих Кровавым Воронам, поддерживая в надлежащем состоянии оружие, броню и экипировку, он оставался космическим десантником, и сейчас настали времена, когда зову битвы стало почти невозможно сопротивляться. Однако Мартеллус служил двум повелителям — ордену и Богу-Машине — и отказаться от своих обязанностей только чтобы насладиться боем значило бы подвести их обоих.

И все же, то, что Мартеллус, на данный момент, не мог отправиться в бой вместе со своими братьями и был лишен возможности исполнять свой долг в инжинариуме, означало, что он потерпел полное и абсолютное фиаско, оказавшись вынужденным выполнять на борту «Армагеддона» роль, в которой его сила и знания оказались бесполезны. Он был создан не для командования, но для служения. И покуда он занят командованием, духи, которым он служил, остались без присмотра. Стоило закрыть глаза, и он мог почти услышать как дух внутри саркофага дредноута взывает к его вниманию. Мартеллус отвернулся от сервиторов, рассчитывающих и контролирующих положение корабля в пространстве, и его аугметические глаза оказались устремлены на возвышающийся над палубой мостик и стоящее на нем командорское кресло. И кресло, и мостик будут пустовать, пока он командует. Хоть и вынужденный торчать на командной палубе, он не собирался усугублять свое унижение, удаляясь настолько далеко от систем и процессов корабля, насколько это предполагал мостик. Лучше остаться на палубе, рядом с сервиторами. Снующих туда-сюда сервов ордена Мартеллус старался игнорировать, на время растворившись в хоре раздающихся со всех сторон бинарных сигналов. Однако вскоре концентрация технодесантника оказалась нарушена появлением библиария Нивена и лексикания Конана.

— Технодесантник Мартеллус, — приближаясь, обратился к нему Нивен, за которым на почтительном расстоянии следовал Конан. — Были ли какие-нибудь сообщения с поверхности?

Мартеллус покачал головой.

— В этом нет необходимости, технодесантник, — сказал он, обернувшись через плечо на стоящего позади и слева Конана. — Эффект от действий Арамуса, похоже, оказался достаточным. Несколько минут назад нам, совместно с лексиканием, чтобы увеличить наши возможности, удалось успешно установить контакт с боевой группой Кровавых Воронов.

Аугметические глаза технодесанитника взволнованно сверкнули.

— Целой боевой группой? Нивен кивнул.

— Их флагманский корабль — «Литания Ярости», ей командует капитан Гэбриэль Анджелос из Третьей роты.

Мартеллус задумался над перспективами. Боевая баржа «Литания Ярости» служила домом для Третьей роты Кровавых Воронов, которой командовал капитан Анджелос, и для Девятой, резервной роты, состоящей в основном из отделений девастаторов, находящейся под командованием капитана Улантуса. Ни одна из этих рот не была укомплектована полностью из-за потерь при боевых действиях на Тартарусе и в других местах, но даже две частично укомплектованные роты Кровавых Воронов были бы желанным дополнением к жалким четырем отделениям, сейчас сражающимся за Меридиан, не говоря уже о том тактическом преимуществе, которое даст прибытие боевой баржи, следующих за ней ударных крейсеров и иных судов.

— В конце-концов, выходит, что Меридиан еще не потерян, — сказал Мартеллус. Улыбка исчезла с лица библиария Нивена и он покачал головой.

— Боюсь, еще слишком рано праздновать нашу победу, — ответил он. — Капитан Анджелос заверил, что с максимально возможной скоростью отправится к системе Меридиан, но боевая группа сейчас находиться на значительном удалении от субсектора Аурелия. Его навигаторы считают, что путешествие займет несколько недель, а то и больше.

— Недель? — повторил технодесантник. Нивен ответил кивком.

— Чтобы спасти Меридиан, нашим наземным силам придется сдерживать наступление тиранидов до прибытия капитана Анджелоса и его воинов.

Мартеллус повернулся, устремив взгляд на сероватый диск Меридиана, медленно вращающийся в обзорном окне. Недели? Смогут ли сержант Арамус и остальные продержаться хотя бы половину этого времени? Мог ли он что-нибудь сделать, чтобы увеличить их шансы?

Технодесантнику пришли на ум слова пятнадцатого Универсального Закона Культа Механикус: «Плоть несовершенна, но ритуал чтит дух машины». Возможно, в обрядах и ритуалах Бога-Машины он сможет найти ответ. В конце концов, как гласил восьмой Универсальный Закон, «Омниссия знает все, понимает все».

В световых годах от Меридина другая планета медленно вращалась под зависшим на ее орбите судном и другие люди думали над тем, что можно сделать для спасения мира, вокруг которого они кружили. Эта планета была насыщенно-зеленой, но быстро меняла свой цвет на болезненно-желтый и красный. Шансы на ее выживание уже были равны нулю.

— Сержант Таркус, — сказала адмирал Флота Форбс, сцепив за спиной руки, — все ваши парни благополучно переправились на борт?

Таркус ухмыльнулся, услышав, как гордых Астартес назвали просто «парнями», но на его ответ это никак не влияло, и десантник кивнул.

— Да, адмирал, — он сделал паузу и добавил. — Те из нас, кто выжил.

По выражению лица Форбс Таркус решил, что она слишком хорошо знает, что значит терять солдат в бою.

— Скольких вы потеряли, сержант?

— Почти половину, адмирал.

Из семи Кровавых Воронов, оставшихся на Тифон Примарис, вернулись только четверо. Братья Меттиус, Евменис и Проклус нашли свою смерть в когтях тиранидов, но прежде чем пасть, они сделали честь своему ордену, заставив нечестивых отпрысков Великого Пожирателя дорого заплатить за свои жизни. Таркус пообещал себе, что об этом вспомнят, когда вновь зазвонит Колокол Душ.