Лезвие ночи рассекло пустой воздух. Корсар увидел шанс для удара, и топор полетел вниз.

Галлеас бросил болтер. Он перехватил рукоять топора и потянул предателя вперёд, отгораживаясь им от посоха колдуна. Корсар окоченел, издав предсмертный вой, когда магическое оружие поглотило остатки его тёмной души. С победным кличем Галлеас перепрыгнул падающее тело Корсара и пронзил Лезвием ночи лицевую пластину шлема колдуна.

Сержант вытащил свой меч. Он отвернулся от бьющегося в предсмертной агонии тела колдуна и поднял болтер с палубы. Гротескные твари скакали, скользили и бежали в сторону противовзрывных дверей инжинариума. Демоны чуяли души тысяч пилигримов на борту израненного корабля, и теперь, освободившись от контроля колдуна, они ринулись на поиски более легкой и сладкой добычи.

У Галлеаса не было другого выбора кроме как позволить тварям бежать. Прямо сейчас Хаксан и его банда были уже на мостике. Если капитан Танкред падёт, то остальной экипаж может легко сдаться, и тогда «Герцогиня Хеспер» будет обречена. Он включил вокс.

— Брат Тауорос! Доложи обстановку!

Статика завывала на канале отряда. Голос Тауроса пытался пробиться сквозь помехи:

— …мощная атака! Предатели…

— Я слышу тебя, брат! Держитесь! — Галлеас поманил остальных членов отряда мечом. — Построение омикрон! Выдвигаемся!

Как один ветераны покинули свои посты и сплотились вокруг сержанта. Галлеас осмотрел инжинариум в поисках выживших членов экипажа. Он обнаружил лишь машиновидца Маккабина, склонившегося над изломанными и кровоточащими обломками одного из боевых сервиторов.

— Ты! — рявкнул Галлеас, хватая машиновидца за руку. — Заблокируй противовзрывные двери после того как мы уйдём, а затем получи контроль над лифтом Е-35! Когда мы доберёмся до лифта, то ты доставишь нас прямиком на мостик. Понял?

Машиновидец безмолвно кивнул. Галлеас отпустил техножреца и повернулся к своим братьям.

— Зарядить обычные боеприпасы. Убивать всё, что встанет на нашем пути. Ни для чего не останавливаться. Таурос, Джуно и Валентас нуждаются в нас.

Галлеас возглавил уходящий из инжинариум отряд, переходя на бег. Благодаря бесчисленным тренировкам он знал, что они могут достигнуть мостика за восемь минут, двадцать две секунды, при условии, что они получат полный контроль над лифтом, и никто не попытается их задержать.

В битве полубогов восемь минут равнялись вечности. Галлеас опасался, что сражение будет окончено к тому моменту, как они доберутся до мостика.

Неумолимые, решительные Багровые Кулаки устремились сквозь отвратительный пейзаж ужаса, крови и огня.

Повсюду виднелись следы деятельности свиты Хаксана. В коридорах валялись тела, прожжённые лазерным огнём и расчленённые топорами и мечами. На переборках виднелись намалёванные свежей кровью нечестивые символы. Некоторые секции были охвачены огнём, а в других эхом разносились отдалённые вопли и завывания проклятых.

Дважды они натыкались на отряды жаждущих крови культистов, искавших себе новых жертв. Космодесантники вырезали всех на своём пути, разрывая их очередями из болтеров. Галлеас косил врагов как пшеницу, размахивая мерцающим Лезвием ночи прямо в гуще противников. Выжившие бежали в поисках более лёгкой добычи. И хотя Галлеаса это раздражало до глубины души, ему приходилось отпускать их, не преследуя.

Чем дальше он шёл, тем злее становился. Ему ни разу не пришло на ум, что Хаксан может иметь агентов среди пилигримов. В их распоряжении были целые недели для того, чтобы исследовать инжинариум и определить места для подрыва бомб с таким расчётом, чтобы оставить корабль беззащитным и уничтожить персонал. Потом внутрь зашли бы уже незначительные силы, перерезали бы всех выживших и отправились бы уничтожать оставшийся экипаж, предоставив тем самым Хаксану и его воинам сконцентрироваться на захвате мостика. Умная и жестокая стратегия, достойная космодесанта. Мысль, что такой опыт и навыки были повёрнуты против человечества, вызвала в нём праведное негодование.

Марш-броском они достигли лифта Е-35. Двери лифта были открыты, демонстрируя лежащую внутри груду окровавленных тел пилигримов. Для этикета времени не было, поэтому космодесантники просто выкинули из лифта трупы. Галлеас завёл братьев внутрь и нажал руну мостика. Лифт сразу же пришёл в движение, набирая скорость по мере восхождения к вершине хребтовой башни.

Двадцать две секунды. Ветераны использовали передышку для замены магазинов и приготовили боевые ножи. Стоя в луже крови невинных, Оливар склонил голову и бормотал литании ненависти. Галлеас включил вокс:

— Таурос? Ты слышишь? — в ответ раздалось лишь завывание статики. — Джуно? Валентас? Вы слышите меня?

Ответа не последовало.

— Это всё помехи, — заверил его Рояс. — И ничего больше.

Салазар кивнул, но как-то уж слишком быстро.

— Если бы мостик пал, то мы бы уже знали. Хаксан бы призывал остальных членов экипажа сдаваться.

Зловещая тишина повисла над отрядом, когда лифт достиг пункта назначения. Едва кабина замедлилась и начала останавливаться, брат Амадор вытащил свой боевой нож и приложил его лезвие плашмя к своему лбу.

— Правосудие невиновным. Отмщение павшим, — проговорил он.

— Аминь, — отозвался Оливар.

Двери лифта открылись.

— За мной! — скомандовал Галлеас и ринулся в уходящий от лифта коридор.

Проход к мостику гранд-крейсера напоминал морг. Повсюду лежали груды истерзанных зубьями цепных клинков и изрешечённых болтерным и лазерным огнём тел защитников корабля. В воздухе висел тяжёлый пар от применения горючих жидкостей и смрад крови.

С другого конца коридора доносились вопли и злобные выкрики, перемежающиеся с треском болтерного огня и шипением лазганов. От этих звуков Галлеас воспрянул духом. Впереди он видел пробитые противовзрывные двери мостика и сгрудившихся вокруг бреши вооружённых лазганами культистов, стремящихся пролезть внутрь и присоединиться к сражению.

Галлеас передвинул селектор боеприпасов на болтере.

— Боеприпасы «драконий огонь»! — выкрикнул он. — Три выстрела. Огонь!

Болтеры слаженно громыхнули. Ветераны целились не в культистов, а в переборки прямо над головами противников. Снаряды взорвались при попадании, выпустив облако взрывоопасного газа, который вспыхнул мгновеньем позже. Учитывая узость коридора, эффект был опустошительным. Тех немногих культистов, которых не испепелило сразу, расшвыряло без чувств по сторонам, путь был расчищен. Держа меч наготове, Галлеас ворвался на мостик.

Перед ним открылась картина ужасающей резни.

За восемь с половиной минут Хаксану и его воинам пришлось кровью и потом завоевать каждый метр мостика «Герцогини Хеспер» от противовзрывных дверей до подножия трона капитана. Павшие офицеры, рядовые и бойцы обороны крейсера лежали вперемешку с телами своих врагов. Следующими предатели уничтожили штурмовиков Волка, павших один за другим, по мере того как опустели их хеллганы. Они прихватили с собой примерно вдесятеро больше врагов, прежде чем последний из них испустил дух.

Выжившие отступили, намереваясь в решительном бою защитить капитана корабля. Инквизитор Волк стоял на середине помоста, ведущего к трону, в одной руке он держал свою трость, а в другой — «Инферно». Рядом с ним стояла мамзель Сингх. Она откинула вуаль, демонстрируя изящное темнокожее лицо с племенной татуировкой дикого мира. Её окутывала потрескивающая аура психической силы, но было ясно, что надолго её не хватит.

У подножия помоста кипела отчаянная рукопашная. Восемь предателей в осквернённой силовой броне окружили Тауроса, Джуно и Валентаса. Ветераны уже опустошили магазины своих болтеров и отражали удары цепных топоров и клинков при помощи боевых ножей и одного короткого меча. Однако, было ясно, что даже с учётом превосходных навыков Джуно, долго им не продержаться.

Галлеас не мог рисковать, открывая огонь по сражающимся.

— Смерть предателям! — взревел он, взмахнув Лезвием ночи, словно мстительный ангел, и устремился в гущу сражения. Половина Корсаров обернулись, открывая огонь по Багровым Кулакам из болт-пистолетов. Один из предателей, облачённый в осквернённые доспехи Обречённых Орлов, прыгнул наперерез Галлеасу, нанося сержанту рубящий удар по ногам. Мощным взмахом меча Галлеас отбил удар в сторону и пронзил глотку предателя.