— Тантал вырубился, — доложил Витрувий Аено.

— Мнение, апотекарий? — спросил капитан.

— Похоже на нервный узел, — ответил Витрувий, — Возможно, второстепенный мозг или синаптический ретранслятор для существ на корабле.

— Где они? — спросил Зиракус, водя болтером из стороны в сторону.

— Возможно, этим тварям запрещено находится в столь чувствительной области корабля, — предположил апотекарий.

— Ради самого Дорна, надеюсь, что ты прав, — ответил Зиракус.

Сержант Саггитар снял с пояса ауспик. Постучав по антенне, он просканировал камеру с нервными узлами.

Контрадор оттолкнулся от пола и стены. Он облетел омерзительную колонну переплетённых пульсирующих нервов. Лютая ненависть к чужацкому организму кипела в нём. Это был некий передатчик чужацких мыслей для роя на борту корабля. Сам же нечестивый разум, который капитан мог себе лишь представить, находился где-то далеко, в пустоте космоса.

— Парни из Ордо Ксенос могли бы многое узнать с помощью этой штуки, — предостерёг его апотекарий.

— Ага, — ответил Контрадор, поднимая древнюю потрескивающую Десницу Дорна и замахиваясь на корчащуюся мерзость, — какая жалость.

— Контакты, — внезапно встрял в разговор Аталрик Саггитар, — сигналы внутри камеры.

— Где? — спросил капитан.

Одна из луковицеобразных спор возле колонны внезапно изверглась. Куски плоти полетели во все стороны, в ту же секунду Саггитар исчез в свирепом вихре из панциря, клыков и когтей. Отвратительный монстр прыгнул на ранец сержанта, вцепившись в него когтистыми пальцами. Перегнувшись через наплечник, тварь пробила своей лапой жёлтую броню и грудь сержанта.

— Зиракус! — выкрикнул Витрувий Аено, призывая Имперского Кулака повернуться и выстрелом сбить когтистое чудище с сержанта. Прицел космодесантника был безупречен, но ксенос был быстрым и смертельно опасным существом. Контрадор увидел, как измятое тело его ветеран-сержанта и останки его убийцы разлетаются в разные стороны.

— Ах ты мразь, — выругался Контрадор вслед уплывающему трупу ксеноса. В отличие от большинства населявших био-корабль тварей, неизвестных капитану разновидностей, этого монстра он узнал.

— Генокрады… — пробормотал капитан, рассматривая тянущийся за трупом чужака след из запёкшейся крови. — Уничтожить эти стручки!

Второй монстр вырвался из свой мицетической споры, отбросив апотекария Аено в сторону. Казалось, тварь чувствовала исходившую от болтера Зиракуса угрозу. Когда два последних болта чиркнули по толстому панцирю монстра, ксенос прыгнул на Имперского Кулака.

Обратный удар лапы генокрада оставил на нагруднике и шлеме космодесантника три борозды с рваными краями. Но Зиракус продолжил сражаться с противником врукопашную. Тварь проткнула его чудовищными когтями, шинкуя плоть. Монстр разинул клыкастую пасть, откуда стремительно выскользнул длинный мерзкий яйцеоткладыватель. Крякнув от приложенных усилий, Витрувий Аено воткнул цепной клинок в бронированную спину чудища.

Нервы, из которых состояла колонна, судорожно вздрогнули. Оставшиеся споры изверглись, вырвавшиеся из них генокрады стремительно полетели к стенам. Уцепившись за плоть на стенах камеры, они развернулись и ринулись в обратном направлении — в сторону уцелевших Имперских Кулаков.

Карактус Контрадор взревел, продолжая крепко сжимать чёрное полотнище штандарта роты в кулаке. Генокрады направились к нему. Они прыгали со стен. Они срывались в полёт с гротескной колонны. Их движения в условиях нулевой гравитации были наполнены дикой грацией и не сулили ничего хорошего.

Выстрелом гравитона в грудную клетку ближайшего противника, Контрадор отправил вонючие кишки монстра в полёт. От следующего выстрела пасть приближавшегося генокрада вылетела сквозь затылок хищной твари. Генокрады запрыгнули ему на спину, цепляясь когтистыми лапами за ранец. Он почувствовал, как на руке сжимаются челюсти, сминая и пробивая броню.

На него набросился ещё один монстр, отбросив капитана и облепивших его тварей к стене. Пока они кучей-малой дрейфовали через камеру, Контрадор сгрёб со спины одного из генокрадов Десницей Дорна. Он сжал силовой кулак, превратив мускулистое тело в кашу из панцирной пыли и обломков костей.

Отшвырнув останки прочь, Контрадор заметил царапающий лицевую пластину коготь, выведший из строя оптику. Капитан ощутил, как холод вакуума обжёг кожу на лице прежде, чем броня сумела компенсироваться. Он отбросил монстра от себя мощным ударом, который наполовину оглушил нападавшего. Впечатав ошарашенную тварь хребтом в мускулистую поверхность стены камеры, капитан Имперских Кулаков удар за ударом крушил тиранида силовым кулаком. Испуская фонтаны пузырящейся крови, монстр развалился на куски. Контрадор оттолкнул изломанные останки прочь.

Развернувшись, капитан увидел, что один из генокрадов насел на Витрувия Аено, пиломеч парил рядом вне пределов досягаемости апотекария. Используя силу пневматики доспехов, Аено отшвырнул монстра ударом ноги, отправив того в полёт сквозь тьму вакуума. Мгновения спустя тварь ринулась обратно, оттолкнувшись от противоположной стены. Прицепившись к Аено, ксенос широко распахнул пасть прямо перед лицевой пластиной космодесантника. Однако апотекарию пока удавалось отбиваться кулаком, облачённым в бронированную перчатку.

Контрадор устремился к апотекарию, оттолкнувшись от стены. У капитана всё ещё сидел тиранид на спине, и он засёк краем глаза ещё одного, прыгнувшего Контрадору наперерез с колонны в центре зала. Капитан закрылся бронированными предплечьями, словно боксер на ринге, тяжёлые наручи приняли на себя удары когтей.

Капитан ответил монстру размашистым ударом силового кулака, начисто снеся голову тиранида. На обратном ходу древний кулак развалил ещё одного генокрада пополам, но на это ушло мгновение, которого у Витрувия Аено не было.

— Апотекарий! — крикнул Контрадор, устремляясь к брату и атакующему того монстру. Аено обернулся к Контрадору, но капитан был слишком далеко, чтобы помочь.

Витрувий заглянул в пасть тиранида, приготовившись принять лютую смерть, но внезапный удар по затылку генокрада, отправил последнего в небытие с застывшей в недоумении мордой. Среди целого леса клыков в челюстях тиранида Аено увидел изящный боёк молота. Оттолкнув от себя труп генокрада, апотекарий разглядел Осрика Тантала, сумевшего прийти в себя настолько, чтобы пробить тираниду башку.

Контрадор почувствовал, как последний генокрад царапает когтями броню капитана, пытаясь вылезти из-за наплечника. Злобно оскалившись и зарычав, капитан пятой роты поднял Десницу Дорна. Костяшки реликвии ордена вспыхнули, отправив лазерные заряды в голову монстра.

Отцепившись от трупа генокрада, Контрадор направился к корчащейся колонне переплетающихся нервов био-корабля.

Он протиснул кулак в самую гущу извивающихся нитей. Пошарив рукой внутри пульсирующей колонны, капитан нащупал центральный толстый нерв и обхватил его силовым кулаком. Вытягивая, таща его на себя, разрывая, Контрадор ощущал трепет колонны. Он чувствовал бежавшие по мышцам живого пола конвульсии. Стены истекали чужацким ихором. Контрадор взревел и вырвал ксено-мозг.

Всё замерло. Стены перестали колыхаться. Толстый пол больше не вздрагивал от отдалённых глухих ударов чудовищных органов. Тусклое химическое свечение кист померкло. Контрадор позволил мерзким прядям плоти выскользнуть из хватки кулака.

— Монстр мёртв, — сказал Осрик Тантал. Библиарий выплыл из-за руин колонны и помог Витрувию Аено оттолкнуться от пола.

— Добро пожаловать обратно, господин Тантал, — поприветствовал его Контрадор.

— Капитан, мы всё ещё в опасности, — ответил ему суровый библиарий.

— Рои? — спросил Витрувий Аено, подбирая дрейфующий в пустоте пиломеч.

— …в смятении, — отозвался Тантал. — Мы их интересуем не больше, чем диких животных в пустошах.

— Тогда что, библиарий? — спросил Контрадор.

Внезапно капитан почувствовал, как его ботинки коснулись пола камеры. Броня застонала, когда сервоприводы и псевдомышцы вновь приняли на себя вес доспеха. Контрадор перевёл взгляд с Тантала на апотекария.