— У Сикула, — начал Арнобий, — был выбор.

— Враг в небе! — раздался в воксе голос сержанта-разведчика Ноктиса, и долю секунды спустя капитан Сикул услышал над головой вой двигателей.

Впереди лежал обширный Валацийский перевал, глубокое ущелье в красных горах. Из наблюдательного пункта в люке командного «Дамокла» капитан видел, как у входа толпились беженцы, как направляющие их жрецы Экклезиархии выкрикивали молитвы и призывали к спокойствию. Десятки тысяч людей рвались через ущелье к посадочным полям, откуда их смогут эвакуировать с мира, спасти от наступающих на города мятежников. Это были аколиты Министорума и фабрикаторы Механикус, клерки Администратума, медики-хирурги и санитары, законописцы арбитров и стражи тюрем. Адепты Кей Тола, последнего города, оказавшегося на пути Покорной Маски. Вой услышали и люди. Они поняли, что это значит. Капитан видел, как их охватывает паника.

— В укрытие! — закричал Сикул в вокс. — Ноктис, ты — глаза отделения Ясона!

К ущелью приближался самолёт, похожий на кинжал, с острия выдавалась кабина. Сикул разглядел лицо пилота — безликую хромированную маску с единственным оком, когда истребитель нацелил нос на ущелье и открыл огонь из пушек на распростёртых крыльях.

По стенам ущелья прошла цепь взрывов, по спирали опускающаяся к толпам гражданских. Тела взлетели в воздух, раздались вопли, еле слышные сквозь вой двигателей пронёсшегося над головой истребителя. Сикул спрыгнул внутрь. «Дамокл» был модификацией БТР «Носорог», где большую часть транспортного отсека отдали под усиленное коммуникационное оборудование, дабы Имперские Кулаки поддерживали связь, несмотря на помехи в горах. Тактический дисплей сообщил Сикулу, что его отряд рассеялся в укрытиях. Скауты Ноктиса, опустошители Ясона и его собственное командное отделение залегли среди скал у подножия ущелья.

— Это «Красный клык», — сказал Хамоскон. Технодесантник еле втиснулся в «Дамокл», сложив вокруг тела серворуки. — Он разорвёт людей в клочья.

— Ясон! — приказал капитан. — Сбей его!

Звуки выстрелов приближались. Копьё света пронзило «Дамокл», вспыхнуло между Хамосконом и Сикулом. Капитана отбросило назад, БТР взлетел на воздух, и ударная волна впечатала его затылком в задний люк.

На миг Сикул отключился. Он пришёл в себя, когда Хамоскон вытаскивал его из обломков, таща за собой серворуками.

Сикул перекатился на ноги. Он мысленно провёл боевой сбор, пересчитывая конечности и чувства. Не пострадал сильно, можно сражаться. Закончив обряд, капитан обратил внимание на своё отделение, выбежавшее из укрытия, чтобы спасти его. Это были самые близкие братья, те, с кем он сражался бок о бок с тех пор, как смог назвать себя Имперским Кулаком. По воину из каждого отделения, в котором служил Сикул, теперь носили красные шлемы роты и были его почётной стражей.

Брат Ахайкос втащил капитана в укрытие.

— Он начинает очередной заход.

— Открыть огонь! Отвлеките его от Ясона!

— Есть, мой капитан! — ответил Ахайкос. Он, как и шесть других братьев командного отделения, нацелил болтер в небо и выпустил очередь в серебристый кинжал, разворачивавшийся для обстрела ущелья.

Сикул видел, как сержант-разведчик Ноктис выглянул из укрытия, глядя на истребитель через магноокуляры. Солнце блеснуло в бионическом глазу Ясона, когда тот взял лазпушку у боевого брата. Сержант собирался выстрелить сам. Может из высокомерия, а может из-за простого знания, что он — лучший стрелок в роте. Не важно, пока выстрел меток. Вновь смерть обрушилась с небес, выбивая осколки из стен ущелья. Гражданские бежали, в беспорядочной давке мчались во все стороны разом, пытаясь найти несуществующий выход из ущелья. Умирали люди, разорванные выстрелами или затоптанные другими. Люди, за которых был ответственен Сикул.

Лазпушка выстрелила. Алое копьё отрезало крыло истребителя. Мгновение самолёт сохранял курс, а затем накренился, вошёл в штопор. Он врезался в склон ущелья и взорвался. Взмыли клубы чёрно-красного дыма, град осколков камня обрушился на паникующих людей. Грохот эхом разнёсся по ущелью, сбивая снег с высочайших пиков.

— Он не будет один. Покорная Маска правит небесами этого мира, но их хватает и на земле. Ноктис! Братья мои! Вперёд, и смотрите вверх!

Сикул побежал от обломков «Дамокла» к толпе.

— Граждане! Внемлите! Враг жаждет вашей смерти, но этому не бывать! Император с вами, ибо мы — Его рука, и мы избавим вас! Несите раненых и оставьте мёртвых, слушайте жрецов и следуйте за нами через ущелье! Мы — Имперские Кулаки, стоявшие на стенах Терры и бросавшие вызов Врагу, и мы не подведём! Клянусь вам!

Похоже, люди прислушались к словам капитана, или жрецы Министорума угомонили большую часть толпы. Давка утихла, люди вновь пошли по ущелью, перебираясь через груды изломанных тел и дымящиеся кратеры. Сикул слышал плач, горестные крики тех, кто потерял близких, и стоны раненых. Одних несли на плечах друзья, другие ползли или ковыляли, опираясь друг на друга.

— Вижу их, — доложил Ноктис. Его отделение продвигалось по ущелью, карабкаясь по скалам на склонах. Сикул присмотрелся и увидел тёмные точки — лёгкую пехоту, опытную и бесстрашную, чувствовавшую себя как дома среди безжалостных гор. Типичную для Покорной Маски. Они заразили это место и теперь вылезали из нор, чтобы пожрать идущих мимо слабаков.

— Ноктис, держись и прижми их! Ясон, на позицию! Братья мои, за мной!

— Погоди, — вновь заговорил Ноктис. — Северо-запад, второй пик. Я вижу его.

Сикул посмотрел на северо-запад. Пик, похожий на расколотый зуб, вздымался над высокими суровыми горами. Древний катаклизм сокрушил вершину и оставил на склонах глубокие разломы.

Там, среди разбитых опалённых скал, собрался шабаш. Знамёна и плащи развевались на холодном ветру. Усиленное зрение космодесантника позволяло различить мельчайшие детали.

Их было семеро. Шесть были людьми, по крайней мере, когда-то. К их раздутым, мутировавшим мускулам были прибиты пластины доспехов, выкованные в виде тонких свитков и похищенные из склепов. В руках были взятые из мавзолеев и гробниц клинки, щиты и копья умершей тысячелетия назад империи. Лица изодраны, кровоточащие глазницы — знаки веры воинов, вырвавших их по приказу седьмого.

Ибо седьмым был Вечный Наставник, Свет во Тьме, Владыка Пламени Счастья, капитан Кофран Ваа’ейголот из Детей Императора.

Плащ из застывшего пламени висел на плечах предателя и окружал его жарким маревом. Яркий отполированный пурпурный доспех космодесантника покрывали позолоченные пластинки с молитвами собственной мощи и красоте. Наплечник украшало птичье крыло, чьи перья были сделаны из жемчужин и рубинов. Нагрудник покрывали изумруды, изображавшие планету, которую окружали восемь звёзд. Лишь глазницы смотрели с безликого золотого шлема, а на лбу сверкала серебряная корона, украшенная разноцветными драгоценными камнями. Одна рука воина сжимала Князя Совратителей — демона, заточённого в посох, взятый с остывающего тела губернатора Калкса из сектора Субдамнас. На другой висел щит, сделаный из автарха Исандриона с мира-ковчега Дельдранат. Автарх до сих пор был жив, и его лицо, натянутое на щит вместе с другими частями тела, плакало от боли.

Сикул замер. Не подобает космодесантнику позволять шоку сбить его с мысли, но внезапное появление капитана предавшего легиона застало его врасплох. Мгновение он не видел ничего, кроме Ваа’ейголота. Это был капитан Детей Императора, который украл тысячу реликвий жизни Императора и сделал из них вместилище для демона, который до сих пор бушевал в Голодных Звёздах. Собрал огромную армию мятежников, мутантов и жалких пиратов и завёл их в вулкан, лишь чтобы слушать смех своего бога, пока они горели. Выковал доспехи в погребальном костре пилигримов и закалил в слезах их сирот.

Сикул отвёл взгляд.

— Мы сможем его убить, — раздался сзади голос Ахайкоса. — С ним Шесть Фурий, но мы справимся, если ударим быстро и не дрогнем.