«В саду над этой урной…» ― В саду над этой урной, Над кущей этих роз, Пронесся дождик бурный Потоком женских слез; Шумел внезапный ветер Березой у окна, Теперь на целом свете Осталась я одна. Кукушечка ― подружка, Одна я навсегда, Кукуй, моя кукушка, Считай мои года. 1938 «Вечер был мутнее дыма…» Вечер был мутнее дыма, Ветер снежен, путь далек, И простого пилигрима Приютить велел пророк. Я вошел в твое жилище, Обогрелся у огня; Принесла к огню ты пищу, Не взглянула на меня. Знаю, я тебе не пара, Твой отец богатый бей, От Валлоны до Скадара Равных нет ему людей. У бродяги-иноверца Нет на свете ничего, Только сердце, только сердце Однолетки твоего. Завтра я уеду рано, Не проснется твой отец. Ты услышишь каравана Невеселый бубенец. «Просить, просить и получать отказ…» Просить, просить и получать отказ, Просить у каждого прохожего полушку И в тысячный, быть может, раз Протягивать пустую кружку. Не все равно ли ― зрячий иль слепец, Молящий тихо, громко ли просящий; Не все равно ли ― кто он, наконец, У подворотни с кружкою стоящий, Напрасно ожидающий чудес. О, твой романс, старательно забытый: ― Мадридский нищий, щедрость Долорес, И поцелуй красавицы Пепиты. 1938 «Ты с каждым годом мне дороже…» Ты с каждым годом мне дороже, Ты с каждым годом мне родней, Ты никогда понять не сможешь Любви безвыходной моей. Ты не оценишь эту нежность, Названия которой нет, Всю обреченность, безнадежность Моих однообразных лет, Ты обрекла меня на муку, Но буду славить вновь и вновь Я нашу страшную разлуку, Неразделенную любовь. 1938 «Все те же убогие хаты…» Все те же убогие хаты, И так же не станет иным Легко уходящий в закаты Над хатами розовый дым. Как раньше ― при нашем отъезде ― Все так же в российской ночи Мерцают полярных созвездий В снегах голубые лучи. И с детства знакомые елки Темнеют в промерзлом окне, И детям мерещатся волки, Как раньше мерещились мне. Покоя никто не нарушит В снегах погребенном краю, И сонные детские души Ночуют у Бога в раю. 1930 «Сердце сердцу весть подает…» Сердце сердцу весть подает, Глупое сердце все еще ждет, Все еще верит в верность твою, В какую-то нежность в далеком краю; Все о тебе сердцу хочется петь, ― Бедное сердце не хочет стареть. 1938 «Возвращается ветер на круги свои…» Возвращается ветер на круги свои, Повторяются дни и мои, и твои, Повторяется все ― только наша любовь Никогда не повторится вновь. «О, как нам этой жизни мало…» О, как нам этой жизни мало, Как быстро катятся года. Еще одна звезда упала, Сияв над нами, отсияла ― Не засияет никогда. Но береги наш дар случайный, Идя с другим на брачный пир, ― Возвышенный, необычайный, Почти неощутимый, тайный ― Лишь нам двоим доступный мир. 1938 СТИХИ. 1942 I К музе Какой мой долг перед тобой, когда Не год, не два, а долгие года, С рождения, быть может, мы с тобой Обручены таинственной судьбой. Как не любить друг друга нам, когда Не виделись с тобой мы никогда. Ах, не любовь! Тому названья нет, Что оставляет свой бессмертный след, Что раз найдя, мы жадно ищем вновь: Животворящее дыхание стихов. 1941 «Жизнь не проста и не легка…» ― Жизнь не проста и не легка. За спицею мелькает спица. Уйти б на юг, и в казака По-настоящему влюбиться. Довольно ждать, довольно лгать, Играть самой с собою в прятки Нет, не уйти, а убежать, Без сожалений и оглядки, Туда, где весело живут, Туда, где вольные станицы, И где не вяжут и не ткут Своих нарядов молодицы; Где все умеют пить и петь, Где муж с женой пирует вместе, Но туго скрученная плеть Висит на самом видном месте. Ах, Дон, Кубань - Тмутаракань! А я в снегах здесь погибаю. Вот Лермонтов воспел Тамань, А я читаю и мечтаю, И никуда не убегу… Твердя стихи о Диком Поле, Что знаю я и что могу, Живя с рождения в неволе. И мой недолгий век пройдет В напрасном ожиданье чуда, ― Московский снег, московский лед Меня не выпустят отсюда. 1940 |
