Димка Глаз два пытливых огонька, Которых ярче в мире нет, Слов неумолчный водопад И звонкий голос: «Дед, а, дед!» Неутомимых пара ног, Готовых в бег сорваться вмиг, А на затылке – хохолок, Который гладить я привык. Вопросов каверзных фонтан И непослушных пара рук, Бурлящий жизни океан — Таков он, мой чудесный внук. Что капелька росы чиста, В себя вобравшая весь свет, Непостижима и проста Душа в неполных девять лет. 86-ти бойцам 6-ой роты Псковской дивизии ВДВ Неравным был и страшным этот бой. Они своей судьбы не выбирали. Но, русские, они тут насмерть встали, Как деды в сорок первом под Москвой. В России есть ещё богатыри. Где встанем мы – там Куликово поле. Что ж, умереть – такая, видно, доля. Но победить нас? Выкуси возьми! Чтоб дома мир был, здесь идет война. Одни себе отчизну выбирают, Другие за Отчизну умирают. И людям этим – разная цена. Права иль не права моя держава, Судить и рассуждать теперь не мне. В чужой земле, откована в огне, Суворовских солдат гремела слава. Кто помнит их теперь по именам? Они о личной славе не мечтали, А шли и за Россию умирали. И знали – мёртвые не имут срам. Не вечна жизнь. Мы все умрём когда-то. Но в смерти есть бессмертия секрет. И краше для мужчины смерти нет За Родину погибшего солдата. Видение От крещенского мороза под ногою снег хрустит, Светел день, прозрачен воздух, ветерок под ёлкой спит. Белой шубою одета, как боярыня в мехах, Ель блестит, искрясь от света, вся в бесценных жемчугах. На душе светло и чисто, ни забот и ни обид, Ждет душа – вот-вот игристо колокольчик зазвенит, Приближаясь, нарастая, ближе, ближе – вот она! Тройка наша удалая, сердца русского струна! Пронесётся с храпом мимо, пристежная скосит глаз, Миг – и всё! Неотвратимо звон малиновый угас. Было ль, не было ль виденье? Иль пригрезилось оно? Словно сказки дуновенье в душу мне занесено. Заметается позёмкой след неведомых копыт. Снова тихо. Только звонко дятел в дерево стучит. Аркадий РАТНЕР
Обыкновенная история Когда карнавал приближался к концу, Я понял, что маска прилипла к лицу. Кусочки картона смыкали края, В кровавое кружево кожу кроя. Проклятую с криком содрал я с лица. Слуга не признал и прогнал от крыльца, А сын мне монетку с коня подаёт И спутнице шепчет: «Прелестный урод». Толпа накатила, скрутила в кольцо: Звериная сила, повадки скопцов, Их щёки в кармине, их зубы в крови. «О, Боже, помилуй, мне маску верни. Я знаю, что маска мне очень к лицу, Прости непомерную гордость глупцу», — Молил я того, кто мне душу давал. Вокруг постепенно стихал карнавал. Когда, не поссорившись, мы разошлись Когда, не поссорившись, мы разошлись, Себе недоимки простили, И вечер мотался, как вечный статист По вымытой чисто квартире, И солнце молило пустить на постой, А я, сев за маленький столик И взяв авторучку, над белым листом Бумаги… нет, дольше не стоит. Поэма родиться, увы, не смогла. Владея петровской столицей, Ласкала неверная летняя мгла Измятую мною страницу. Встреча со старым товарищем Старик Булгаков был неправ, Что рукописи, мол, нетленны. Они горят, как life и love, В прах превращаясь постепенно! Стреляют весело дрова, И тёплый воздух слёзы сушит. Горит десятая глава, И мёртвые пылают души. Взят Рубикон, в огне мосты, В траву затаптывают кони Невиденных картин холсты Под звук несыгранных симфоний… Достаток, званье, важный чин, Зимою – лыжи, море – летом. И только жалкие бичи Пьют горькую в помин поэта. Шёл старый дом на капремонт Шёл старый дом на капремонт, Его жильцы – на выселенье. Друзья сказали: «Ты бы мог Найти предмет повеселее. Мы все на капремонт пойдём, Да только назовут иначе: Свой номер сохраняет дом, А наш – без права передачи, Как стены обратятся в прах». А молот перекрытья рушил, И заползал бессмертный страх В гипотетические души. Людмила РЕДИНОВА Пасхальные свечи Пасхальные свечи. Пихтовые лапы. Очищенный пол от житейской лузги. И на полотенце любимые папой С сушёной черёмухой пироги. Окрашены яйца. В тарелке конфеты. И крынка с топлёным в печи молоком. И наша ватага не сводит с буфета Глазёнки, готовые съесть целиком Всё то, что вчера наготовила мама. Старалась с утра, без конца суетясь. И чистый передник с огромным карманом Мелькал у печи, белоснежно светясь. А вечером мама просила у Бога Здоровья и хлеба, и детям судьбу, И то, чтобы лёгкой была их дорога, И пальцами рук прикасалась ко лбу, В слезах, опуская глаза пред иконой, Молилась истошно, потом, ослабев, Ложилась у печки, тиха и покорна Всему, что в своей получила судьбе. Пасхальные свечи. Дитячьи забавы С яйцом по деревне… Воскресе Христос! В котомке льняной у огромной оравы Конфеты, печенья из маминых слёз. |
