Джеймс не особо аккуратно переписывал книгу, иногда надолго замирая, пытаясь понять, что же написано.

«1754 год (батюшки, это же когда было?), Хогвартс (ну, не Дурмстранг же!). 986 учеников (да, маловато, однако, размножаться еще не научились), 6 учителей (а нам так не повезло, у них ведь и Филча с его скелетом не было!)…».

Джеймс уголком глаза смотрел, как Малфой аккуратно вписывает буквы, поднимая глаза на книгу. За окном становилось все темнее.

Дверь в класс отворилась, и туда заглянула школьная староста, видимо, ниспосланная Мерлином во спасение двух юных волшебников:

— Простите, профессор, можно вас на минутку? — девушка насмешливо посмотрела на наказанных второкурсников.

МакГонагалл, метнув на мальчиков предостерегающий взгляд, покинула кабинет. И Джеймс, и Скорпиус тут же расслабились, отложив перья.

— Черт, у меня тут написано, что Кубок взял Рейвенкло, — заметил Джеймс, потягиваясь.

— Наверное, вратарь Слизерина отправил ловца Гриффиндора в больничное крыло, — предположил Малфой, дернув уголком бледных губ.

— Почему это? Может, ловец Гриффиндора отправил в нокаут вратаря Слизерина, — возмутился Джеймс, повернувшись к Малфою.

— А какая разница?

— Что значит, какая разница? Большая…

— Да никакой. Все равно Кубок достался Рейвенкло, так что кто кого, разницы нет…

Джеймс пожал плечами и отвернулся, наверное, впервые задумавшись над словами слизеринца. А это глупо…

— Можете идти, завтра продолжите, — вернулась профессор МакГонагалл. Мальчишки поднялись, поспешно собирая свои вещи. — Не забудьте, господа, что завтра у вас обоих Трансфигурация…

Черт, больной нюхлер!!! Джеймс, бросив взгляд на часы, поспешно покинул кабинет, даже ни с кем не попрощавшись. Он ведь совершенно не имеет представления, что там по Трансфигурации задано. А даже если бы и имел, шансов выполнить работу у него немного…

Джеймс буквально влетел в гостиную Гриффиндора, вызвав громкое недовольство Полной Дамы, чей портрет чуть не расшибся о стену. Но мальчику было не до нежностей с картинами…

Джеймс остановился посреди комнаты, буквально сканируя ее взглядом. Здесь были и старшекурсники, которые небольшими группами готовились к экзаменам, и первоки, игравшие в плюй-камни и настольный квиддич.

А, вот и тот, кто сейчас был нужен Джеймсу позарез. Графф сидел за столом вместе с Клодом Вейном, они быстро что-то писали, склонив головы к учебнику.

— Привет, — Джеймс подошел к ним и даже улыбнулся. Однокурсники подняли на него глаза, на лице Граффа отразилась смесь испуга и вопроса. — Ричард, не поможешь мне с Трансфигурацией?

— Нет, — покачал головой Графф, переглянувшись с Клодом.

— Ну, тогда завтра не исходи слюной, когда МакГонагалл сдерет с меня десяток баллов, — пожал плечами Джеймс, ожидая, что уж это подействует на Ричарда обязательно. Странно, но не подействовало.

Так… Ага, Паттерсон.

— Сюзанна, если ты мне не поможешь, я удавлюсь, — Джеймс бухнулся рядом с девочкой на диван. Она улыбнулась, поднимая глаза от книги, которую читала.

— А что, Малфой тебе помочь не может?

— При чем тут этот слизняк? — изумился Джеймс, поворачивая голову и успевая заметить, что Графф и Вейн смотрят в его сторону.

— Ну, по школе ходит слух, что вы с ним теперь друзья.

— Кто это такую чушь сказал?! — Джеймс даже подпрыгнул на месте.

Сюзанна пожала плечами:

— В чем тебе нужна помощь?

— Да уже ни в чем, — отмахнулся мальчик, увидев, что в гостиной появился Тедди Люпин.

Джеймс не видел крестника отца с тех пор, как того унесли в больничное крыло, а в обители мадам Помфри о Тедди тоже никто ничего не говорил. Но, судя по тому, что Люпин прошел к камину, здороваясь с Вудом, с ним все было хорошо.

— Эй, Тед.

— О, привет, Джим, — Тедди улыбнулся мальчику, поглядывая на часы. — Как ты?

— Нормально. А ты? Мы вроде как в одно время в больничном крыле были…

— Ну, да, — кивнул Люпин, усмехаясь. — Я даже приходил к тебе, пока ты спал, а потом уже не рискнул: вы с тем мальчиком так громко протестовали против того, чтобы к вам пускали посетителей, что я решил не рисковать.

— Понятно, — Джеймс посмотрел на свои ноги. — Извини, что тогда так вышло, у ивы.

— Да ладно, бывает.

— Слушай, Тед, ты мне можешь помочь с Трансфигурацией?

— Прости, но я ухожу, — Тедди похлопал второкурсника по плечу.

— Куда это?

— У меня важная встреча, — подмигнул мальчику Люпин и направился к портрету.

Встреча? Джеймс на минуту застыл, оглядываясь, потом подошел к портрету и выглянул за него.

Вот ощипанная борода Мерлина! У окна стояли Тедди и Мари-Виктуар, держась за руки. Тедди! И Мари-Виктуар! Вот прохиндей, так и стремится с нами породниться!

Джеймс шмыгнул обратно в гостиную, решив, что Трансфигурация не самое важное в жизни.

Сегодня их с Поттером одолжили в пользование Слизнорту. Малфой уже подумывал, что на их услуги стоит очередь, а МакГонагалл собирает плату.

Все-таки хоть какое-то разнообразие в карьере домовика. В этот вечер они проводили время в прохладе подземелий, разбирая по коробкам и шкафчикам ингредиенты для зелий.

Слизнорт, как всегда витающий где-то в своих усатых мечтах, оставил мальчиков вдвоем, потому что до сих пор пребывал в блаженной уверенности, что два его любимых ученика (почему Поттер был любимцем Слизнорта, Скорпиус понять не мог) не могут враждовать, а та их дуэль была просто недоразумением. МакГонагалл может только позавидовать такому беспечному взгляду на жизнь…

— Малфой, а, Малфой…

Видимо, Поттеру надоело молчать и тихо перебирать листья аконита.

— Что тебе?

— А ты чего всегда такой насупленный и важный, как индюк? Ну, ходишь с видом «я бог, а остальные — мои рабы»…

Скорпиус лишь хмыкнул:

— Поттер, это поведение нормального и воспитанного человека. Воспитание, если ты понимаешь, о чем я…

— Долбанное воспитание тогда, — сделал далекоидущий вывод гриффиндорец, отбрасывая прочь гнилой лист. — Этакая дрессировка для хорьков…

— Ежики вот дрессировке не поддаются, — лениво вставил Скорпиус, не настроенный на то, чтобы в очередной раз врезать Поттеру по первое число за его глупую болтовню.

— Малфой, а ты улыбаться-то по-человечески умеешь? — не унимался лохматый. Ну, хоть какое-то развлечение в монотонной работе, а то Скорпиус уже боялся, что свихнется и возомнит себя домовым эльфом. — Или есть там в вашем великом талмуде традиций…

— «Магический сборник священных правил поведения представителей»… — на автомате начал говорить Скорпиус, но Поттер его невоспитанно оборвал (чего ждать от лохматого?):

— Не надо повторять, мой мозг не выдержит этого второй раз, — усмехнулся мальчишка, расслабленно садясь на стуле. — Может, у вас там есть какое-нибудь такое дебильное правило: «Если Малфой улыбнется, как обычный смертный, из его задницы вылезет пушистый белый хвост»… Ну, или что-то в этом роде.

— Нет, Поттер, составители сей книги, слава Мерлину, были на более высокой ступени умственного развития, чем ты. Зато там есть замечательный пункт: «Если кто-то бросит тень на сии правила и традиции, для любого Малфоя святым долгом является переубедить сомневающегося любыми доступными средствами».

Поттер рассмеялся, чуть не рухнув со стула, на котором качался.

— Так и быть, можешь кинуть в меня чем-нибудь…

— Спасибо, Поттер, воздержусь, не думаю, что в сборнике учитывали отзывы умственно неразвитых ежиков, — хмыкнул Скорпиус, заканчивая со своими коробками и потягиваясь.

— А хорьков там учитывают? — не забыл отозваться Поттер, но Малфой лишь дернул уголком губ, поднимаясь. — Слушай, легко, наверное, быть Малфоем, да? Ну, зазубри правила, следуй им — и ты просто супер-мега-хорек со всеми вытекающими…

— Поттер, на твоем месте я бы молчал. Не думаю, что жизнь сына Гарри Поттера изобилует сложностями. Ну, если не считать тех, которые ты сам себе создаешь…