— Аж дурно, — недовольно сказала Стояна, закрывая ладошкой нос.

Мы опустились за насыпь. Видно было, как все обдумывают сложившуюся ситуацию.

— Думаю, что отряд горняков разделился, — выдвинул я предположение. — Куда выходит ущелье?

— В долину, — односложно ответил Упрямый.

Если судить по его рассказам, и ещё по самодельной карте, долина была окружена полукольцом Большого Серпа. Ущелье, называемое Сухим Горлом, не давало сомкнуться этой горной цепи. Оно протянулось с севера на юг, и выводило к побережью острова.

— Эти тоже будут уходить, — сообщила Стояна, продолжавшая вести наблюдение.

Мы снова выглянули из-за камней: арвы неторопливо собирали лагерь. Минута-другая и вереница горняков зашагала по каменистому ущелью. Они двигались к узкому проходу, что виднелся среди отвесных черных скал примерно в версте от бивака.

Ещё полчаса и арвы будут вне нашей зоны досягаемости. Это было понятно даже слепцу.

— Не успели, — досадно проговорил Упрямый.

— Куда они идут дальше? — задал я вопрос, обращаясь к нему.

— Куда? В один из посёлков, — ответил гибберлинг.

— А сколько их тут? Ты ни слова не сказал, что у арвов несколько…

— Не сказал, — сердито бросил Упрямый. — Я знаю про самое крупное… главное поселение, что на северо-востоке долины. Думаю, что горняки пошли туда.

— Что будем делать? — обеспокоенно спросили Крепыши.

— Что? — переспросил я, оглядывая вереницу арвов, среди которых виднелась небольшая полуживая фигурка пленного гибберлинга.

Далековато же они… неожиданно напасть не выйдет… да и пока ещё спустимся, нас сто раз заметят… Вот если бы их каким-то образом задержать…

Арвы продолжали двигаться в сторону долины. Крутые отроги ущелья, спускающиеся книзу, были сплошь покрыты громадными обломками скал.

Я проследил дальнейший путь горняков, и вдруг натолкнулся на неплохое решение.

— Готовьтесь к атаке! — вскомандовал я, доставая лук.

— Что нам делать?

— Спускайтесь вон к той распадке. Там затаитесь, — закончил я, и тут же направился к утёсу слева.

— А ты? — донеслось вслед.

— Отрежу им путь! Они направятся к вам. Выждите момент и лишь тогда нападайте. Я ясно выразился?

Все кивнули.

Несколько минут и вот я на краю дальнего утёса, прикрываюсь скальными нагромождениями от глаз арвов.

Дыхание ровное, не сбитое. Руки крепки, дрожи нет… Это хорошо! Это отлично!

Зачарованная стрела заняла своё место, заскрипела тетива. Сладостный звук… Думаю, не все поймут, лишь тот кто испытывал азарт от предвкушения предстоящего сражения. Когда кровь «кипит», а разум холоден и отточен, как меч. Когда глаза горят, пожирая противника, что говориться «с потрохами».

Ну, Бор, начали!

Один… два… спокойней, Бор… дыши ровнее… три… целься… четыре… пять… точнее целься… шесть… замри… семь… пора!

— Взрыв! — тетива тихо тенькнула, и стрела умчалась вперёд.

Секунда… вторая… третья… Бах!

Точно! Ай, да я!

Взрыв увеличил раскол и тем самым как бы «оторвал» большущий обломок скалы. Он стал медленно наклоняться вниз, а потом плашмя хлопнулся на камни.

Грохот заставил отряд арвов остановиться. Видно было, как они растерянно глядят на начинающий неспешно сползать обломок, не зная, как поступить.

Один из горняков бросился назад. Это послужило сигналом для всех, и спустя несколько секунд арвы скопом мчались в сторону той распадки, где укрылись гибберлинги.

Пора и мне…

Спускаться с утёса было трудно. И пока я это делал, арвы и гибберлинги сошлись в схватке. Но на стороне последних была внезапность.

Несколько минут, и горняки наголову разбиты.

Вот, что значит не быть готовым к бою. Сколько раз сталкивался с одной и той же ситуацией: одни нападают, другим приходится защищаться, и в момент сражения побеждает тот, кто оказывается сильнее духом… Да, неожиданность, это значительное преимущество, но настоящий боец должен уметь собраться в критический момент.

Если ты атакуешь, то представь себя в этот момент стремительной волной, сметающей всё на своём пути. Если же защищаешься, то будь скалой, о которую и разбивается волна…

Судя по всему, арвы представляли себя трусливыми зайцами. Иметь преимущество в числе и так бездарно его растратить — это глупо… очень глупо.

И только потому мне нисколько их не жаль. Не смогли совладать со своим страхом.

А ведь кто-то говорил мне, что они уважают лишь силу… Будем считать, что убийством, мы оказали им неимоверную честь.

Итак, горняки были разбиты. Из нашего отряда же, в принципе, никто не пострадал.

Крепыши сгрудились у пленного гибберлинга. Я был ещё на подходе к ним, но уже видел, что тот или ранен, или находится в сильном потрясении. Пленного трусило, как осиновый лист.

— Атли! Атли! — склонились ратники над распростёртым на земле телом своего товарища.

Откуда-то появилась Стояна. Она присела возле гибберлинга.

— Кажется… кажется, цел, — после внимательного осмотра, сказала друидка.

Атли странно улыбнулся.

— Да, он же пьян! — вырвалось у Орма.

Я, наконец-то, приблизился и, грубо раздвинув сгрудившихся ратников, принюхался.

— Не похоже…

Но тут подоспел Упрямый.

— Он не то, чтобы пьян, — сказал купец. — Просто… просто его опоили… Так легче управляться с пленными.

— Чем опоили? — спросил я.

Упрямые немного смутились. Мне отчего-то тут же вспомнился тот вечерний разговор про мочу.

— Говори! — я схватил Атли и тряхнул его, что есть силы. — Да, говори же!

Голова гибберлинга смешно дёрнулась, будто была пришита к плечам нитками.

— Бор, — схватил меня за руку Орм. На его мордочке отразился испуг. — Бор, что ты?

— Твою мать! — прохрипел я, снова схватив Атли за грудки.

— Ты видишь, в каком он состоянии? — оправдывал Крепыш пленного.

— Со мной… со мной… в порядке, — заплетающимся языком попытался сказать тот. — Всё в порядке…

Он действительно походил на выпившего. Но характерного запашка не ощущалось.

— Где Бйярни? Где твой брат? — тряхнул я Атли.

Быстроногий никак не мог сфокусировать свой взгляд. Его голова по-прежнему болталась из стороны в сторону.

— Они забрали его… забрали… — безэмоционально отвечал Атли.

— Куда?

— Туда, — неопределённо показал гибберлинг. — Или… туда…

Я смачно выругался.

— Они… они собираются принести его… принести его…

— Куда принести?

Атли отрицательно замотал головой:

— Нет… нет… не «куда»… принести в жертву… этому…

Мы все замерли, жадно вслушиваясь в речь Быстроногого.

— Хотят побладррр… побладрр… — ить… своего бога, — глупо улыбнулся Атли.

Его глаза, наконец, перестали блуждать с предмета на предмет и остановились на Орме.

— Понял? — Быстроногий попытался изобразить серьёзность.

— Кого поблагодарить?

— Ну… ну… забыл…

— Какого бога? — я затряс Атли. — Да соберись же!

— Откуда мне знать… их… ледяного бога… так, кажется, он и сказал… Да хрен их поймёшь… лопочут на своём…

— Кто сказал?

— Какой-то арв…

— Куда они пошли?

— К алтарю.

— Где это?

Атли пожал плечами. Едва я отпустил его, как он смачно плюхнулся на землю.

— Я понял, где это, — подал голос Упрямый.

— Где?

— Джунские развалины на севере… в горах…

— Ты так думаешь? Или знаешь точно?

— Уверен…

Так… так… так… Что же выходит? Бйярни Быстроногого, дозорного с Бурой сопки, отволокут в горы… Там его принесут в жертву…

Голова отказывалась работать. Я ходил кругами вокруг своих собственных мыслей, а те, будто прятались за высоким забором…

Соберись, Бор! Соберись же!.. Что делать?

Арвов мы не догоним… да и через долину идти опасно. Бросать же гибберлинга на произвол судьбы — тоже, как бы, не порядочно… не честно…

Что же ты, Бор, выбираешь? Риск?

Если так, то не исключен вариант, что весь отряд может тут погибнуть, а, значит, никто на Корабельном Столбе не узнает о том, что арвы научились пользоваться джунскими порталами… Это, конечно, самый худший вариант…