Явилась мне божественная дева
{199};
Зеленый лавр вился в ее власах;
Слова любви, и жалости, и гнева
У ней дрожали на устах.
«Я вам чужда; меня вы позабыли,
Отвыкли вы от красоты моей,
Но вы в груди на век ли потушили
Святое пламя древних дней?
О русские! Я вам была родная:
Дышала я в отечестве славян,
И за меня стояла Русь святая,
И юный пел меня Боян
{200}.
Прошли века; Россия задремала;
Но тягостный был прерываем сон:
И часто я с восторгом низлетала
На вещий колокола звон.
Моголов бич
{201} нагрянул: искаженный
Стенал во прах поверженный народ,
И цепь свою, к неволе приученный,
Передавал из рода в род.
Моголец пал; но рабские уставы
Народ почел святою стариной.
У ног князей, своей не помня славы,
Забыл он даже образ мой.
Где ж русские? где предков дух и сила?
Развеяна и самая молва,
Пожрала их нещадная могила,
И стерлись надписи слова.
Без чувств любви, без красоты, без жизни
Сыны славян, полмира мертвецов,
Моей понять не могут укоризны
От оглушающих оков.
Безумный взор возводят, и молитву
Постыдную возносят к небесам.
Пора, пора начать святую битву,
К мечам! за родину! к мечам!
Да смолкнет бич, лиющий кровь родную!
Да вспыхнет бой! К мечам с восходом дня!
Но где ж мечи за родину святую,
За Русь, за славу, за меня?
Сверкает меч, и гибнут, как герои,
Но не за Русь, а за поляков честь,
Когда ж, когда мои нагрянут строи,
Исполнят вековую месть?
Что медлишь ты? Из Западного мира,
Где я дышу, где царствую одна
И где давно кровавая порфира
С богов неправды сорвана,
Где рабства нет, но братья, но граждане
Боготворят божественность мою
И тысячи, как волны в океане,
Слились в единую семью,—
Из стран моих, и вольных и счастливых,
К тебе, на твой я прилетела зов
Узреть чело тиранов горделивых
И внять стенаниям рабов.
Но я твое исполнила призванье,
Но сердцем и одним я дорожу,
И на души высокое желанье
Благословенье низвожу».
