Жоржетта уже стала искать что-нибудь тяжелое: ей-богу, если эту идиотку сначала оглушить, а потом связать – было бы гораздо проще. Но вмешался Шарль:

– Шарлотта, я думаю, вам действительно лучше уехать прямо сейчас. Я извинюсь перед герцогиней за вас.

– Хорошо… – проблеяла та, соблаговолив, наконец, забраться в седло.

Уже сидя и взяв в руки поводья, она собралась было еще что-то сказать, но так как вряд ее слова были бы умными, Жоржетта просто стеганула лошадь по крупу, и та, встав на дыбы, пустилась рысью.

Шарлотта несколько раз оглянулась, они с Шарлем тоже смотрели ей вслед, пока та не скрылась из виду. Потом Шарль вдруг сказал:

– Послушайте, Жоржетта, вы, вероятно, все поняли не так: баронесса оказалась в этом замке совершенно случайно.

– Мне дела нет до вас с баронессой, Шарль, – прервала она его небрежно.

И замолчала, прислушиваясь к себе. Нет, она велела ему замолчать не потому, что не хотела слушать ложь, а потому, что ей действительно было все равно – планировали они с Шарлоттой эту встречу или нет.

– Забавно… – сказала Жоржетта вслух. Сказала и улыбнулась.

Потом вдруг начала снимать перчатку с онемевшей от холода руки, несколько мгновений разглядывала свои пальцы – единственным кольцом, которое было надето, являлась большая жемчужина в обрамлении мелких бриллиантов. Жоржетта стянула кольцо не без труда – оно всегда было ей маловато.

Жоржетта быстро вложила кольцо Шарлю в ладонь, сжала ее и уперла ему в грудь. Потом нашла в себе силы сказать:

– Простите меня, Шарль, – она все-таки заставила себя взглянуть ему в глаза, – простите, вероятно, я испортила вам жизнь.

– Простите и вы, что не оправдал ваших надежд, – отозвался Шарль, все еще не отпуская ее руку. – Мы же все равно останемся с вами друзьями, Жоржетта?

Жоржетта улыбнулась и ненавязчиво выдернула свою руку. Какой же он все-таки милый.

– Вряд ли, – она еще раз улыбнулась и, увидев колодец с водой, поскорее пошла туда – сейчас ей больше всего хотелось умыться и забыться сном.

Шарлотта стояла у окна и, не отрываясь, смотрела на дорогу, каждое мгновение ожидая, что появится карета мужа. Уже вечерело, на Седан опускались сумерки, и баронесса все больше убеждалась, что Жоржетта просто обманом заставила ее уехать. Окончательно уверившись в этом, она сокрушенно покачала головой и отошла от окна.

Глупо, как глупо!

Она торопилась сюда изо всех сил, мольбой и уговорами вынудила герцога де Тресси поскорее уехать, а потом раздала все свои карманные деньги, чтобы только дворня молчала о том, что здесь был посторонний мужчина. И зачем? Все только из-за глупой совершенно необоснованной ревности!

Шарлотта бросила еще один взгляд за окно и ахнула: в пыли по дороге летела карета – та самая, в которой барон уезжал в Испанию. В страхе отшатнувшись от окна, Шарлотта заметалась по комнате: так значит, это правда! Зачем барон хочет ее видеть так внезапно – узнал, что Шарль гостит по соседству? Узнал, что она виделась с ним?

Должно быть, так и есть – что же теперь будет? Что будет?!

Шарлотта отыскала на своей груди распятье и, сжав его в ладони, зашептала слова молитвы, прося Деву Марию вразумить ее и подсказать, что делать. Разумеется, ничего мудрого Шарлотта не придумала, но зато внезапно успокоилась. Глубоко вздохнула и села в кресло с высокой спиной, ожидая прихода мужа.

Она уже слышала торопливые шаги на лестнице, недовольный голос мужа, который велел слугам уйти прочь и, наконец, едва не сорвав дверь с петель, в залу ворвался барон.

Он молчал. Взгляд его был почти ненавидящим, губы сложились в плотную полоску, но он молчал. От этого молчания Шарлотта несколько потеряла самообладание и, что было сил, впилась пальцами в подлокотники кресла.

Барон начал приближаться.

– Я не ждала вас здесь, Максимильен, – не вытерпела первой Шарлотта, напряженно за ним наблюдая.

– Где вы были все это время, Шарлотта? – не ответив ей, спросил барон. – В Седане?

Шарлотта запнулась на мгновение, потом выдавила из себя улыбку и как можно спокойное ответила:

– Разумеется, в Седане…

– Не смейте мне лгать!

Баронесса не успела и ахнуть, когда муж, занес руку и наотмашь ударил ее по щеке. Шарлотта, слетела с кресла и оказалась на каменном полу, не смев даже плакать. Право, этого следовало ожидать, вот только… она думала, что ее муж другой.

Барон, кажется, и сам не ожидал от себя подобного, потому смотрел на нее немного испуганно, все еще пытаясь казаться суровым.

– Вы были в Фонтенуа! – проорал он. – Я видел вашу лошадь в герцогской конюшне! Вы были там? Отвечайте, были?

– Да! – выкрикнула Шарлотта.

Муж отшатнулся от нее – кажется, он боролся с желанием снова ее ударить. Шарлотте было не столько больно, сколько страшно и обидно.

– Я была в Фонтенуа! И виделась с мсье де Руаном. Но оправдываться мне перед вами не в чем, я не сделала ничего дурного!

И она все-таки расплакалась, ненавидя себя за это. Сквозь слезы только слышала, как барон подскочил к ней уже с совсем другим лицом и словами:

– Простите меня, Чарли, простите, я не должен был… – он поднял ее на ноги и, сам опустившись перед ней на колени, пылко целовал ее руки, не желая замечать, что Шарлотта отталкивает его и больше всего мечтает остаться в одиночестве. – Чарли, обещайте мне, что никогда больше не увидитесь с ним… обещайте, что уедете со мной сейчас же в Париж…

– Нет! – Шарлотта, плохо понимая, что делает, все же вырвала свои руки из его, оттолкнула мужа и торопливо направилась к дверям. – Нет, я никуда с вами не поеду, я не хочу вас видеть. Оставьте меня!

И бросилась по коридору к своим комнатам, захлопнув дверь будуара практически перед носом мужа. Однако, понимая, что бежать ей дальше некуда, прижалась лбом к двери и отчаянно плакала, молясь об одном, чтобы он поскорее ушел.

– Чарли! – Барон настойчиво стучал к ней. – Не заставляйте меня говорить через дверь, откройте немедленно!

– Уходите!

– Хорошо, я уйду, – ответил неожиданно муж, – мне все равно нужно ехать в Мадрид, я и так задержался свыше всякой меры. Но я вернусь через две недели и прошу… нет, требую! Да, требую, потому что я ваш муж и имею на это право: я требую, чтобы к этому времени вы были в Париже, или в Провансе, или в любом другом замке, лишь бы подальше от этого мальчишки! Возможно, я глупец, но я вам верю, Чарли. Так не разочаровывайте же меня!

Шарлотта сидела на полу возле двери, плакала, сотрясаясь от рыданий, и молилась, чтобы он поскорее ушел. Кажется, только через полчаса или даже больше она поняла, что по ту сторону двери никого нет. Уехал ли он совсем или просто отошел?

Шарлотта, утирая слезы, поднялась на ноги и тихонько повернула ключ в замочной скважине, выглянула в темный коридор. Должно быть, уже была глубокая ночь, и замок давно погрузился в сон, но Шарлотта все равно решила разыскать экономку и точно узнать, уехал ли ее муж.

Уже через пару шагов она увидела, что в гостиной, где все еще горели свечи, метнулась чья-то тень. Она осторожно заглянула, ожидая увидеть мужа, но – посреди гостиной стоял, очевидно только что войдя, Шарль де Руан.

– Господи, откуда вы здесь опять на мою голову? – не сдержавшись, простонала Шарлотта, – мне же одни беды от вас…

Однако вместо того, чтобы попытаться его прогнать, Шарлотта бросилась ему на шею, уткнулась лицом в грудь и теперь уже, не стесняясь, дала волю слезам.

– Простите, меня… – Шарль говорил и между словами осыпал ее заплаканное лицо, ее губы и руки поцелуями, – я знаю, что не должен был, но ваш муж только что был в Фонтенуа, а потом уехал в Париж. Он сказал, что увезет вас в Мадрид – это правда? Вы уедете с ним?

– В Мадрид?! – Шарлотта как будто очнулась и отступила от него.

Шарль же, сощурившись, смотрел теперь в ее лицо и вдруг спросил:

– Он что, ударил вас?