— Все. Хватит. Еще немного, и все это перестанет быть проблемой. Говорят, завтра мы прибываем в какой-то там порт, — буркнула я, укладываясь на подушку, завершая разговор, — Приятных снов, — съязвила я и повернулась к оборотню спиной.

— Уна, я вас не брошу, — взволнованно зашептал Элгар, — И не собирался… Ты слышишь?..

Я чуть повернулась к нему.

— Твои головорезы считают иначе.

— Плевать мне, что они считают. Я согласился с Брином лишь для того, чтобы пираты не подняли бунт.

Он говорил с заметным трепетом, опасаясь, что я вновь ему не поверю. Я обернулась, чтобы увидеть глаза Элгара. И они были так же искренны, как и его слова.

— Ты чертовски хороший актер, Эл… — вздохнула я, — Только как понять, когда ты не играешь… — рассуждая вслух, я вернулась на исходную и прикрыла усталые глаза.

Парень обнял меня и притиснул к себе, согревая. Мне не хотелось отстраняться, да и сил на это уже не было. Плотнее сомкнув веки, я позволила себе расслабиться в этой иллюзорной безопасности. Отбросить к черту все сомнения и хоть ненадолго забыться в руках хладнокровного… но все же нежного хищника.

— У тебя будут неприятности, — вздохнув, зашептала я уже в полудреме.

— Ничего. Справлюсь. Давно пора перестать идти на поводу у этой шайки умников, — рассуждая вслух, ответил Элгар, — И не пытаться угодить всем. От этого действительно одни неприятности. И никакой благодарности, лишь ненависть… и тех и других.

Я обернулась, утыкаясь лбом в мягкую бороду.

— Я тебя не ненавижу, Эл… — тревожно хмурясь, заверила я.

Парень беззвучно засопел мне в макушку, стискивая укутанные одеялом плечи.

— Я знаю, — грустно улыбнулся он, — Просто… У моих родителей были принципиально различные взгляды на многие вещи, и… мне часто приходилось наблюдать их ожесточенные споры. В такие моменты становилось… невероятно больно и трудно, ведь для меня они оба были по-своему правы. Я старался держаться в стороне. Успокаивал мать… потом шел к отцу, и для каждого находил, что сказать в защиту. Но отец каждый раз упрекал меня в мягкотелости. Он утверждал, что невозможно быть одновременно по обе стороны баррикад, ведь когда-нибудь мне придется сделать собственный выбор… И чем дольше я буду убеждать себя, что нет в этом необходимости, тем больнее будет принять решение… — мысленно вновь очутившись в далеком прошлом, шептал Эл, наверное, вспоминая строгий образ отца.

— А мама?.. — вдруг спросила я, возвращая его из задумчивого небытия.

Элгар будто и не ждал от меня участия, решил, что я давно уже сплю. Услышав мою заинтересованность, он довольно хмыкнул и сильнее стиснул мою продрогшую тушку.

— Мама?.. В точности повторяла его слова. Когда-то ей самой пришлось сделать подобный выбор…

— И, наверное, достаточно болезненный?.. — рисуя в воображении отъявленного негодяя и преступника в центре группового фамильного портрета, предположила я.

— Более чем. Правда, она всегда утверждала, что ни о чем не жалеет.

— И ты… в конце концов, встал на чью-либо сторону?

— Мне не пришлось… — Элгар тяжело вздохнул, немного отстраняясь, и я поняла, что затронула еще не затянувшуюся рану в его душе, — К сожалению, а, может быть, и к счастью… Мне не довелось их рассудить. Они погибли вместе. Почти мгновенно, в одну и ту же секунду, крепко сцепив объятья. Отец увидел летящую ей в спину стрелу и… прикрыл собой, но стрела прошла навылет, крученая, с невероятной мощью… пронзая оба сердца.

«Они до последнего безумно любили друг друга… И не важно, кем они были, и какие роли играли в этом мире. Не важно, что думали по-разному. Важно, что чувствовали… одинаково…» — вдруг поняла я, глядя, как серые глаза, неподвижно уставившись в потолок, мерцают непролитыми слезами. Мне и самой хотелось зарыдать сейчас. Видеть беззвучное страдание Эла было невыносимо. Как и осознавать, что «никогда этот гад не испытает ко мне ничего подобного!» Парень вздрогнул. Широко распахнув глаза, он скосился на меня, пугая безумным взглядом. Я поднялась с подушки, гадая, чем вызвано его странное замешательство и, не пора ли делать ноги от греха… но оборотень ухватил меня за руку, не отводя ошеломленного взгляда, и я поняла, почти почувствовала, что сканирует.

— Эл?.. Ты… в порядке?.. — нервно усмехнулась я, но сжала его ладонь, потому, что уже несколько минут боролась с желанием утешить его, коснуться.

Серые глаза, еще поблескивая влагой в полутьме, озарились искренней счастливой улыбкой, немного безумной, но оттого не менее очаровательной. Элгар приподнялся, качая головой, и потянул меня к себе. Не до конца понимая, что происходит, я растерялась, но парень не дал мне опомниться. Теплые, мягкие, невероятно нежные губы пленили разум, едва только прильнули к моим замерзшим губам. Я словно оттаяла. Словно всю свою жизнь ждала лишь этого мгновения. Подалась навстречу, не открывая глаз дотронулась до колючей щеки, убеждаясь, что мне это не снится. Все мое естество замерло, прислушиваясь к вершащейся магии, не рукотворной, нет! Естественной, присущей всем смертным, но такой необыкновенной… тонкой, едва уловимой. Хотелось броситься Элу на шею, прижаться, чтобы ощутить каждую родную клеточку его прекрасного тела, но, в то же время, мною овладел щемящий страх… что все это может разрушиться одним только словом, взглядом, жестом. Оказаться миражом, иллюзией… мастерской и хладнокровной игрой. «Разве такое возможно? Разве ЭТО можно сыграть?..» — опомнилась я, размыкая веки, слипшиеся от слез. Эл отстранился, но лишь настолько, чтобы легче было дышать. Я, с дрожью, заглянула в его глаза. В них тоже плескался испуг! Похоже, оборотня тоже мучили опасения! Но не в подлинности моих чувств. Скорее он боялся, что смутил меня или… поспешил.

— Я не лгу… — зашептал Эл с ласковой улыбкой, — И никогда больше не солгу тебе, Уна… Ни в чем. Даже в самой ничтожной мелочи…

— Кхм… А кто-то говорил, что не слышит меня, потому что поставил невидимую стену?.. — обличительно сощурилась я на сие заявление, но тоже сжала подрагивающие губы в смущенной улыбке.

— Я действительно это сделал. Дурак… — бережно прочесывая пальцами длинные локоны моей челки, покаялся Элгар, признавая, что совершил ошибку.

— Тогда откуда ты узнал, чего я боюсь?.. — качнула головой я, припадая щекой к его ладони.

— Ты когда-нибудь видела, как по весне бурлящий поток высокогорных вод проламывает плотину?

Я покачала головой, утыкаясь носом в рукав его рубашки.

— А я это только что почувствовал, — шире заулыбался парень, и роль разоблачителя по праву перешла ему, — В моей тихой долине еще не случалось подобной бури.

— Я… пробила твой блок?.. — еще не до конца осознавая, что же именно произошло, усмехнулась я.

— В щепки… — смешно поморщил нос Элгар и, раньше, чем я успела что-либо осмыслить, вновь завладел моей душой, целуя, уже не так осторожно. Неистово, порывисто, страстно, но притом самозабвенно и чувственно, не оставляя мне ни единого шанса усомниться в его искренности. И пал еще один невидимый барьер. Я обняла оборотня за шею, зарылась пальцами в мягкие волосы. Элгар сжал ладони пониже талии и потянул к себе. Очутившись у него на коленях, я прервала поцелуй, чтобы отдышаться. Уложила руки на разгоряченные плечи и чуть осадила ошалевшего от страсти хищника.

— Что… Что не так?.. — шепотом почти взмолился Эл, заглядывая мне в глаза.

— Все так… — вновь сбивая дыхание, смущенно усмехнулась я, — Все просто… замечательно, — дрожащими от восторга пальцами изучая его лицо, уверяла я.

Но Элгар, не сводя с меня глаз, коснулся пояса, потянул… и я рефлекторно опустила ладонь на его руку.

— Вот, я и смотрю… — с упреком заметил он, растянув свой дежурный лисий прищур, милый, но ужасно хитрый.

Я вздохнула, виновато опуская глаза. Мне и самой было не до конца понятно, что со мной происходит. Теплые пальцы костяшками прошлись по щеке… и внутри что-то неприятно сжалось. Глядя на обнаженный, безупречный торс глубоко симпатичного мне мужчины, я вздрогнула, скосившись на ладонь на моем плече. На короткую долю секунды показалось, что та покрыта шерстью! Всего лишь больное воображение, недосып… Но от этого внезапного озарения мне стало так больно и страшно, что захотелось броситься за борт. Закрыв лицо руками, я изо всех сил старалась не разреветься. Элгар замер, прислушиваясь к эмоциям, захлестнувшим меня.