— Уна, ты уверена?.. — негромко возразил Аксан.

Я кивнула.

— Сколько уже можно валяться, — проворчала я, вновь оборачиваясь к тому месту, где все это время лежала неподвижная мясистая туша… — Хотар… — шепотом от волнения выпалила я и, напрочь позабыв обо всем на свете, бросилась к перекинувшемуся мальчишке в разодранных лохмотьях вместо одежды.

Ноги меня держали слабо, но я доползла к нему на карачках, опираясь на здоровую руку. Хотар все еще был без сознания, и то, что ему удалось перекинуться, вовсе не вселяло в меня надежды на благополучный исход. У мальчишки было обожжено пол лица, а вся грудь испещрена черными полосами от когтей! Я коснулась маленькой ладошки, взяла ее в свои руки…

— Эл-гар! — не оборачиваясь, всхлипнула я каким-то не своим голосом.

Принц неспешно подошел.

— Что случилось?..

Я подняла на него практически ослепшие от ужаса глаза.

— Он… Мне кажется, он… не дышит… — выдохнула я, сжимая мягкие, но совершенно холодные пальчики Хотара.

— Да брось, Уна, — нахмурился Эл, склоняясь к мальчишке, — Раны не глубокие… — ровно сообщил он, оглядывая царапины, уткнул два пальца в сонную, под скулой…

Я отвернулась, чтобы не видеть и не слышать того, что Элгар скажет сейчас.

— Все нормально, — громко и четко объявил принц, и теплая ладонь скользнула по моей напряженной спине, — Просто очень слабый и редкий пульс. Обычная кома.

— Кома?.. — повторила я, трагично морща лоб, но принц вдруг мне улыбнулся.

— Все будет хорошо, Уна, расслабься. Во время сопора хищник восстанавливает силы, — сжалился он, наверное, уже не в силах видеть мои страдания.

Я шумно выдохнула, стараясь сбросить напряжение и поверить Элу. Его частичная «оттепель» немного согрела мне сердце, но парень вернулся к костру, и я вновь с тревогой оглядела Хотара. Ребята звали к себе, погреться, но я так и не покинула свой пост. Лишь, когда небо начало светлеть, я поняла, что встать все-таки придется. Элгар пошел за лошадьми, Аксан раскидывал угли из кострища. Я выдохнула в ладони, чтобы хоть немного отогреть их, повернулась…

— Пг-ривет… — шепнул Хотар и, скривившись от ноющей ломоты в затекших мышцах, попытался улыбнуться, отчего вышла совершенно уморительная рожица, — Опять я все самое интег-ресное пг-роспал?..

Я расхохоталась сквозь ладони, размазывая слезы по щекам.

— Ага… Как сурок продрых… — в истерике выпалила я, оглядывая ребят и замечая растерянные, но светлые улыбки на их лицах.

— А… кто такой сугг… суг-рррок? — уточнил Хотар, заранее насупившись, и сел с крайне серьезным видом.

Я закатилась уже в голос, чувствуя, как сводит живот и вибрация отдает в плечо, но ничего не могла с собой поделать.

— Это ты! — хватая его в охапку, радостно объявила я, — Ты мой маленький сурок… — крепко-крепко обнимая мальчишку, выдохнула я, наконец приходя в себя.

— Неее, я — волк, — гордо протянул Хотар, но тоже обнял меня и потерся о куртку носом. Улыбка на моих губах застыла, сведенная нервной судорогой.

— Уна, нет! — надломленный вопль Элгара испугал меня еще больше, чем сама ситуация. Принц бежал к нам с другого конца поляны, бледный, как полотно! Увидев его, Хотар сам отскочил от меня, как ужаленный, и был готов провалиться сквозь землю, обхватил запачканными ладошками лицо… Мне был не до конца понятен весь трагизм ситуации, и потому я просто ошеломленно хлопала ресницами, глядя, как Эл подлетает ко мне и начинает сдирать с моих плеч куртку, не тратя времени на объяснения. Я даже робко сопротивлялась, но, увидев истинный ужас в серых глазах, побоялась перечить. Сорвав с меня рубашку, он зачерпнул снега в ладонь и принялся промывать еще не затянувшуюся рану. Я дернулась назад, но подоспел Аксан. Набросив мне на плечи свой плащ, вампир придержал меня.

— Холодно… — капризно возразила я.

— Терпи! — мрачно отозвался Аксан, и тогда мне стало по-настоящему страшно…

Волнение ребят, трагичные гримасы на их лицах… Я начала соображать, что произошло что-то очень скверное, или, что не намного легче, может произойти! Элгар оттирал кожу от запекшейся крови с таким усердием, что ледяные крупицы оставляли царапины, а вновь потревоженная рана опять начала кровоточить. Но, видимо, именно этого эффекта принц и добивался. Вскоре его движения приобрели четкий круговой характер, и я поняла — Эл пытается выдавить из раны… какой-то яд! «Яд?.. Откуда там может быть яд?!» — смутно соображала я, кусая губы от боли и более чем скверного предчувствия. От ледяного растирания меня бросило в жар, накатило внезапной волной… Возможно, и от боли… Но Элгар, заметив румянец на моих щеках, оторопело осел на снег и бессильно опустил руки на колени.

— Поздно… — едва слышно выдохнул Аксан, озвучивая мысли принца.

— Р-ребята… — протянула я, превозмогая внезапно навалившуюся, лихорадочную слабость, — Вы не хотите… со мной поделиться своим… горем?.. — раздраженно хмурясь, выпалила я, потому что уже осточертела эта «немая драма».

Эл переглянулся с Аксаном и вновь опустил глаза.

— Кровь выродка… — негромко вздохнул он.

Я поморгала на него с полминуты, но так и не дождалась вразумительных разъяснений.

— Ну, допустим… — я сглотнула, чувствуя, как в горле пересохло, — Волчья кровь… попала в мой организм. Это… грустно, конечно. Но… вы так всполошились, словно это яд!.. — сквозь лихорадку, усмехнулась я.

— Для тебя… так и есть.

Элгар отер ладонями лицо и поднял глаза к светлеющему небу, чтобы ветер высушил слезы, грозящие выйти из берегов дозволенного мужчине.

— Для меня?.. — пропавшим голосом повторила я, — Но почему? Разве люди, раненые волками… не становятся подобными им?

— Да, но… это кровь выродка… — тоже спотыкаясь о слова, прохрипел Аксан, укутывая меня, — Чтобы пережить… подобное обращение, тебе потребуется много сил, — наконец выдал он, — А нам — мужества, — он недвусмысленно обернулся на Элгара.

— Она справится! — встретив его взгляд, стиснул зубы принц, забирая из его рук мою ослабшую тушку.

По дороге в Нодегарм я время от времени отключалась, потом приходила в себя, смутно чувствуя тепло Элгара, его сильное плечо, его запах… и вновь проваливалась в полуобморочный сон. Глаза жгло, мышцы ломило. По всем признакам у меня нешуточно поднялась температура. Но одна единственная мысль согревала мне сердце и даже помогала не думать о смерти — Элгар оттаял! «Он все-таки сорвал свою железную маску… Он вовсе не разлюбил меня. Это всего лишь игра… Мастерская игра чертовски талантливого актера. Только зачем?.. Неужели лишь ради того, чтобы мне было легче уйти? Дурак! Боже, Эл, какой же ты дурак! Ты своим благородством чуть не разрушил наше счастье… А я? М-да. Теперь я просто по глупости его разрушила… да еще, походу, и жизнь свою, вдобавок. Хотя… теперь уже не страшно. В твоих руках, мой принц… не страшно и умереть…» Бережно придерживающая меня рука судорожно сжалась, стискивая так, что стало трудно дышать. Губы приникли к горячей макушке. Он услышал…

— Все будет хорошо… — прошептал Эл, — Не бойся. Мы… справимся. Я обещаю…

Эта ласковая ложь — последнее, что я помню. Как мы прибыли во дворец, и с каким лицом нас встретила Эллаирис, я, к сожалению, не увидела. Но было очень интересно, только, когда я очнулась, расспросить было некого. В светлой, уютной комнате было пусто. Лишь треск дров в камине и густой горячий воздух… Он застревал у меня в горле. Меня замутило. Всю дорогу мутило, но только сейчас, когда я, забывшись, вдохнула чуть глубже, меня вывернуло наизнанку. Хорошо, что кто-то предусмотрительно оставил у кровати тазик… Сыворотка покинула мое бренное тело, оставляя один на один с «дьявольской болезнью».

Глотнув воды из чашки на тумбочке, я изнуренно уронила десятитонную голову обратно на подушку, ощущая горящими щеками блаженную прохладу шелковой постели. «Похоже, они не преувеличили. Я… на самом деле умираю? — снизошло до меня неприятное озарение, — Сыворотка не справилась с этим „ядом“, а значит… теперь либо я выкарабкаюсь сама, либо… Черт… Это не честно! Я не хочу умирать! Теперь, когда Элгар… уже точно любит меня! А я… готова бросить все ради него! И до исцеления Хотара осталось совсем чуть-чуть! Ну, пожалуйста, Господи! Не будь так жесток…» — сквозь плотно сомкнутые веки слезы сочились к вискам, но до подушки не добралась ни одна. Влага почти мгновенно испарялась на пылающей коже.