— Ненавижу… — сквозь зубы прошептала я, не открывая глаз, чтобы не видеть его.

— Хмм… А Брин прав. Ты действительно знаешь СЛИШКОМ много… — рассуждая вслух, мрачно отозвался Элгар и, кажется, ушел.

Мне не пришлось даже слать его к черту, напрягать голосовые связки. Он наверняка почувствовал в воздухе мое непреодолимое желание выцарапать ему глаза, воткнуть нож и медленно прокрутить, наблюдая, как он мучается… «Теплые чувства, нежность и забота — все это мастерская игра, всего лишь способ ослабить мою бдительность и незаметно опутать психотропной паутиной… Стоп! — я подняла лицо от лежанки, — Оборотни не владеют тонкой магией. Они не могут подчинять себе чужую волю! Что же ты за тварь, Элгар? Кто ты такой?.. Новая раса… Не о ней ли говорил Аксан? Ну конечно! „Его семья создала новое государство и… даже новую расу“… И как я раньше не связала эти вопиющие факты?!» Я села, крепко обхватив себя руками, и, пялясь в темноту, продолжила развивать тему: «Оборотни не могут… А с чего я вообще взяла, что он оборотень?.. Вампиры ведь тоже перевоплощаются в свои тотемы. Так, подруга… Главное не тронуться. Спокойно. Аксан говорил еще, что кровь Эла может быть для меня опасна. А настолько заразны только оборотни. Значит, все я правильно поняла. Но, блин, владеющий магией зверь… это может быть пострашнее вампира»

Я ворочалась до самого рассвета. Холод и бесконечный поток мыслей не оставили мне ни единого шанса отдохнуть. «А еще… еще Эл говорил, что он никогда не был человеком». Но как такое возможно? Он что… рожденный зверь? Мне казалось, волки не размножаются. По крайней мере, из скудных хроник Юми, я помню, что женщины, забеременевшие от волков, погибали…

О Юми ходили легенды. Официально ее считали шизофреничкой. Никто всерьез не принимал ее рассказы о жизни в «закрытом городе». А в позапрошлом году она довольно загадочно погибла… Теперь, глядя на хищников, общаясь с ними, я все чаще вспоминала о ней и благодарила судьбу за то, что когда-то встала на сторону «шизофренички» и со стопроцентным доверием подошла к ее литературным трудам. Читать ее было нелегко. Слишком уж мерзко и мрачно описывала она тех, кого мы считали романтичными. Сейчас, пялясь в темноту, я вспоминала ее жизнь, и становилось еще жутче от осмысления всего, что произошло с ней, тогда еще совсем маленькой девочкой. На глазах у Юми так называемые «анархии» убили ее семью. Девочку забрали с собой, и следующий год она была живой игрушкой вампира, некой важной фигуры в совете объединения под названием «Тьма». О культуре и письменности вампиров в ее хрониках не было почти ничего. Вероятно потому, что страдая от пыток и засыпая на каменном полу, на железном поводке, у ног «господина», Юми меньше всего задумывалась об их культуре. Впрочем, не обо всех хищниках она отзывалась плохо. В книге фигурировал волк, трепетно оберегающий ее в лагере от других узников. А так же некие «праведные вампиры», сражавшиеся с Тьмой, и конечно же волк, бывший солдат одного из местных вооруженных формирований, спасший ее, ценой собственной жизни… Я помнила заключительные слова ее книги наизусть: «…Мы уже видели кордон. Поперек разбитой дороги нагроможденные бетонные плиты, за ними ежи, а за ними… обложенный мешками блок-пост, небрежно покрытый железными листами. Только никого не было видно. Ни единой души. Сэм остановил джип, заглушил мотор и сказал мне „Ну вот, малышка. А ты не верила. Мы спасены!“. Я огляделась. Рассвет, тишина, гудящая в ушах, шальной холодный ветер мел разбитую дорогу. Потом Сэм вышел, и я тоже. Он, улыбаясь, взял меня за руку, и мы пошли… вперед, к Большому миру, по дороге из Ада. Я подумала „Это же сон! Так не может быть. Сколько же раз мне снилось, как я перехожу эту границу… Но ведь она совсем не такая недостижимая! Это всего лишь несколько метров разбитой дороги!“ Меня оглушил хлопок. В тишине он так ударил по ушам, словно электрический разряд. А потом Сэм остановился, и его рука почему-то разжала мою ладонь…»

Я прикрыла глаза, ощущая, как подкатывают слезы. Маленькая Юми даже не сразу поняла, что ее спасителя равнодушно снял снайпер. Девчонке и в голову не пришло, что люди могут так поступить со своими… Однако на нее у этого «бравого стрелка» не хватило то ли патронов, то ли смелости. И девочка спаслась, прожив два года в этом аду, покинула «зону» за несколько часов до бомбежки, вернулась в цивилизацию. Чтобы среди людей… прослыть невменяемой, а позже вероломно убитой спецслужбами в собственной квартире. «Вот такой он… „новый“ мир. МОЙ мир… чудовищнее этого… во сто крат»

Треск костра рядом с кибиткой и разговоры лесных бандитов не смолкали до утра, и я уже почти привыкла засыпать под них. Даже как-то спокойнее было спать, зная, что рядом… вампиры. «Вот это я махнула!» — анализируя свои ощущения, ужаснулась я. Конечно же я имела в виду, что рядом свои, друзья, защитники, те, кому Эл поручил приглядывать за мной. Да вот только на что мне оставалось рассчитывать, если сам Элгар оказался не самым порядочным «РобинГудом»?..

Как я уже сказала, засыпать под приглушенные разговоры мужчин я привыкла. И когда все вдруг как один замолчали, стало как-то не по себе. Настолько, что я даже вскочила с койки, прислушиваясь. Пара коротких реплик взволнованным шепотом… затем суета и хруст снега, мощные прыжки, треск веток за кибиткой… и снова тишина. Не выдержав, я высунулась на улицу. Большой костер одиноко полыхал на опустевшей поляне. Никого! Ни единой живой души. Разве что задремавшие лошади на той стороне поляны. Лес понемногу светлел, и я смогла различить за деревьями, что опустели и все соседние костры. Стараясь понять, что происходит, я еще раз оглядела бледнеющее небо и снова вслушалась, выбираясь из своего убежища. С востока донесся далекий неясно окрашенный вскрик. Примерно туда, судя по треску, ломанулись и все мои знакомые. Тревога носилась в воздухе, шум усилился… Оставив шкуру, я устремилась на звук, по сугробам, след в след, вглядываясь в сумрачный лес. Движение уловила не сразу. Лишь пройдя метров триста. Первое, что я заметила — огромную тень, мечущуюся меж верхушек высоких, но лысых елей. Задевая ветви, ломая сухие стволы, она с немыслимой скоростью бросалась камнем вниз, выхватывала людей, как игрушечных солдатиков, и взвивалась ввысь, к макушкам, за них… А впереди на моем пути шло самое настоящее сражение. Звенели мечи, утробно ревели волки, визжали, орали люди и звери. Вспышки вампирской плоти то там, то тут прорезали полумглу. Я замедлила шаг, глядя по сторонам. На снегу через каждые два-три метра чернели угли или обезглавленные, искалеченные тела волков. «Не вглядываться!» — скомандовало мне сознание. Стараясь выровнять пульс и сообразить, что делать дальше, я вновь подняла глаза на свалку впереди. Дерущиеся не отступали. Растянувшись на всю длину обозримого пространства, они медленно, но уверенно оттесняли неприятеля к деревне. За моей спиной к нашим бежало подкрепление. Вцепившись в необъятный мокрый ствол неизвестного мне дерева, я прижалась к нему, как к родному, чтобы только меня не снесли свои и не заметили чужие. По линии фронта прошелся победный вопль. Завидев повстанческое подкрепление, враг видимо решил обратиться в бегство. И наши погнали их со свистом, поливая градом огненных шаров, как недавно медерийцы гнали по улицам нас… Когда вокруг все практически стихло, я решилась отцепиться от дерева и попытаться вернуться, пока Эл не обнаружил мое отсутствие. Но откуда-то сверху, едва ли не мне на голову, с оглушительным треском и салютом из щепок… летело то огромное черное, свернувшись в клубок! Обогнув ствол, я едва успела прилипнуть к нему. На землю рухнуло ЭТО что-то, и вроде бы обмякло, начало раскрываться… Я пригляделась. Орел Хааста расправлял безжизненные крылья, а из его цепких лап выползал довольно здоровый бугай в синем подранном мундире. Намокшие волосы облепили его лицо. Пошатываясь, мужчина поднялся на ноги… «Аксан! Черт… Ты не горишь, значит… еще жив! Что же делать?!» — в панике соображала я. Офицер обошел огромную птицу, наблюдая ее обратную трансмутацию. Что-то подсказывало мне, что если вампир меняется, значит ему становится хуже. Времени на раздумья не осталось. Бросившись к ближайшей куче тлеющих углей, я пропахала коленями борозду по снегу и схватила тяжелый меч мертвеца. Обернулась. Медериец конечно заметил это движение. Сгребая с лица темные пряди, он шагнул ко мне, разглядывая из-под бровей с праздным любопытством. Не слишком беспокоясь из-за полумертвого вампира, он решил разобраться сначала со мной, на что я, собственно, и рассчитывала. Хотя, о чем я думала, собираясь драться с солдатом магической армии… сложно сказать. Поднимаясь с колен, я не сводила с широкоплечего офицера глаз. Меч оказался неимоверно тяжел. Не то чтобы неподъемен, но явно вдвое тяжелее тренировочного муляжа. Судя по усмешке на лице моего противника, выглядела я с этой хреновиной весьма комично. Кроме того, не решалась сделать ни единого шага ему навстречу. Мужчина остановился за несколько метров до меня, выставил руку ладонью вверх и шутливо поманил. «Скотина… Что ж делать то?! — отчаянно нахмурилась я, — А если он сейчас выпустит из этой руки „электрошок“, как тогда они расправились с Даниэлем?..» Ситуацию развернул Аксан. Он пошевелился и негромко застонал от боли видимо поломанных костей. Офицер молниеносно развернулся и бросился к недобитому вампиру, вытягивая кинжал из голенища сапога.