– Я почтительно преподношу в дар вам этого монаха, отведайте его, – хозяин пещеры с опаской ответил:

– Ты пока помолчи об этом! Монаха привяжи к столбу в саду позади дома, и, если его ученики через несколько дней не придут за ним, мы его поджарим, испечем или сварим и съедим не спеша. А вдруг заявятся его ученики, тогда неприятностей не оберешься.

Восемь оборотней схватили Сюаньцзана и крепко-накрепко связали. Слезы полились из глаз у бедного монаха. «Какое горе! – восклицал он про себя. – Где вы сейчас, мои ученики? Если успеете вернуться вовремя, то я спасен, а не успеете – погибель меня ждет».

Между тем Сунь Укун с Чжу Бацзе, преследуя тигра, вдруг увидели, как он подпрыгнул, а затем притаился у скалы. Тут Сунь Укун взмахнул своим огромным посохом и с такой силой ударил тигра, что даже руки заныли. С такой же силой Чжу Бацзе ударил тигра вилами. Но колотили они, как оказалось, шкуру тигра, надетую на камень, а не самого тигра.

– Провел он нас! – воскликнул Сунь Укун. – Напялил шкуру тигра на камень, а сам сбежал. Надо нам быстрее возвращаться, а то с учителем как бы не стряслось беды.

Они поспешно бросились назад, но Сюаньцзана нигде не было.

– Он похитил нашего учителя! – вскричал тут Сунь Укун.

Они бросились на поиски, шли долго и наконец увидели выступ над горой и вход в пещеру.

– Вот что, брат, – сказал Сунь Укун. – Спрячь в каком-нибудь ущелье пожитки, чтобы их не унесло ветром, а коня пусти погулять. Сам же сиди и не показывайся. Я пойду к их повелителю и померюсь с ним силами. Надо его изловить, иначе нам не спасти учителя.

С этими словами Сунь Укун поправил на себе одежду, подтянул тигровую шкуру и, схватив посох, ринулся прямо к пещере. У входа на каменной плите была высечена надпись: «Пещера Желтого ветра на горе Желтого ветра».

Сунь Укун остановился, словно в землю врос, и крикнул:

– Эй ты, оборотень! Освободи моего учителя, только живо, не то я сровняю с землей твое логово!

Хозяин пещеры переполошился и стал ругать стража-тигра:

– Я велел тебе обойти горы и выловить диких кабанов, горных козлов, глупых баранов и жирных оленей. А тебе зачем-то понадобился Танский монах! Говорил я тебе, что сюда заявится его ученик, чтобы вызволить своего учителя.

– Успокойтесь, мой повелитель, сейчас я возьму себе полсотни помощников, расправлюсь с ним и поднесу его вам на угощенье.

– Я могу дать тебе еще семьсот воинов, только излови этого Сунь Укуна. Тогда мы вместе полакомимся Танским монахом и я побратаюсь с тобой. Ну а если Сунь Укун задаст тебе хорошую трепку, меня не вини!

Тигр-страж отобрал пятьдесят самых сильных бесов, подвязал к поясу два меча из красной меди и с оглушительным барабанным боем, размахивая флагами, выскочил из пещеры.

Они несколько раз схватывались с Сунь Укуном, в конце концов оборотень обессилел и пустился наутек. Но возле ущелья наткнулся на Чжу Бацзе, который своими вилами пронзил ему голову.

– Это он и похитил нашего учителя, хорошо, что ты подоспел, а то он мог улизнуть, – сказал Сунь Укун.

– А где сейчас учитель? – спросил Чжу Бацзе.

– В пещере, у самого повелителя, – отвечал Сунь Укун. – Я тотчас же пойду вызову его на бой и прикончу.

– А остальных бесов пригони сюда, с ними я расправлюсь, – сказал Чжу Бацзе.

И вот, держа в одной руке посох, а другой волоча за собой убитого оборотня, Сунь Укун направился к пещере.

Если хотите узнать, удалось ли Сунь Укуну одолеть властителя пещеры и спасти Сюаньцзана, прочтите следующую главу.

Итак, оборотни, уцелевшие после боя, с изорванными знаменами и разбитыми барабанами, бросились обратно в пещеру к своему повелителю и сказали:

– О повелитель! Тигр потерпел поражение и бежал в восточные горы.

Эта весть так расстроила старого оборотня, что он слова не мог вымолвить и сидел, погруженный в раздумье, опустив голову. В это время перед ним предстал страж, охранявший вход в пещеру, и доложил:

– Эта волосатая обезьяна убила тигра, приволокла его к пещере и теперь шумит и ругается там.

– Да что же это такое! – воскликнул старый оборотень. – Я и пальцем не тронул его учителя, а он взял да убил моего тигра! Принесите-ка мне живо мои доспехи, сейчас я отомщу ему за моего тигра!

Старый оборотень надел доспехи, привел себя в порядок и, взяв стальные вилы с трезубцем, во главе воинов-оборотней выскочил из пещеры. Вид у него был бравый.

– Кто тут странствующий монах Сунь Укун?! – заорал во все горло оборотень.

Сунь Укун, который стоял в это время с победным видом на убитом тигре, держа в руках посох, крикнул:

– Я Сунь Укун! Ну-ка, живо освободи моего учителя!

Сунь Укун, как вы знаете, мал был ростом, и оборотень, увидев его, со смехом сказал:

– Экая досада! Я собирался сражаться с настоящим храбрецом, а тут какая-то козявка заявилась.

– А ты разок стукни меня своими вилами по голове, и я сразу вырасту!

– Это можно, раз ты такой твердолобый! – крикнул в ответ оборотень. – Сейчас стукну!

Сунь Укун ничуть не испугался и даже с места не сдвинулся. Тогда старый оборотень размахнулся и изо всех сил хватил Сунь Укуна вилами по голове. Но Сунь Укун лишь слегка покачнулся и действительно стал ростом в целый чжан.

Тогда старый оборотень взмахнул своими вилами и нацелился прямо в грудь Сунь Укуну. Сунь Укун ловко отбил удар и своим посохом нанес удар противнику по голове. И вот у пещеры Желтого ветра между ними разгорелся бой.

Раз тридцать схватывались противники, но пока неизвестно было, кто победит. Тогда Сунь Укун выдернул у себя пучок шерсти, пожевал ее, выплюнул и произнес заклинание. В тот же миг появилась целая стая обезьян. Каждая – точное подобие Сунь Укуна. В таком же одеянии, с таким же посохом в руке. Они плотным кольцом окружили оборотня. Тут оборотень быстро повернулся лицом к юго-востоку и стал извергать потоки воздуха. В тот же миг налетел Желтый ветер, и начался ураган.

Он разметал в разные стороны обезьянье воинство Сунь Укуна.

Тогда Сунь Укун встряхнулся, вернул на место выдернутый у себя клок шерсти и, взмахнув посохом, ринулся на противника. Но оборотень дунул на Сунь Укуна с такой силой, что тот зажмурил свои огненные глаза и не мог больше сопротивляться. Оборотень же вернулся к себе в пещеру.

Между тем Чжу Бацзе, как только начался ураган, взял все пожитки и, ведя на поводу коня, укрылся в ущелье. Он не знал, что сталось с Сунь Укуном, не знал, жив ли учитель.

Пока он сидел так, предаваясь печальным думам, ураган стих и небо прояснилось. Вокруг стояла тишина, ни барабанного боя, ни других признаков сражения. Чжу Бацзе не знал, что делать дальше, как вдруг раздался страшный грохот и появился Сунь Укун.

– Беда стряслась, – сказал Сунь Укун. – Этот оборотень напустил такой ветер, что мне пришлось бежать от него. И теперь у меня все время слезятся глаза.

– Время позднее, а нам даже переночевать негде, – сказал Чжу Бацзе.

– Ночлег мы найдем, это дело нетрудное, – сказал Сунь Укун. – Отдохнем, а утром вернемся сюда и расправимся с оборотнем.

Когда они вышли из ущелья, было уже почти темно. Вдруг на южном склоне горы завыла собака. Путники остановились и, вглядываясь в темноту, увидели какое-то строение и огонек.

Не разбирая дороги, они двинулись прямо на огонек и вскоре очутились у ворот какого-то дома.

На стук вышел старец, а с ним еще несколько деревенских парней с вилами, граблями и метелками в руках.

– Кто там шумит за воротами? – спросил старец.

– Мы ученики Танского монаха, паломника за священными книгами, – отвечал Сунь Укун. – Нашего учителя похитил оборотень Желтого ветра, и завтра утром мы пойдем драться с ним. А пока дозвольте нам у вас переночевать.