Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Но делать нечего. Он отложил свои вилы, поправил на себе одежду и начал спускаться с горы.

Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.

Глава восемьдесят вторая,

из которой вы узнаете о том, как обольстительная дева хотела сочетаться с силой Ян и как непорочное начало защищалось от ее посягательств

Итак, Чжу Бацзе спрыгнул с облака на вершину горы и отправился искать дорогу. Ему удалось найти тропу, он прошел по ней несколько ли, и вдруг внимание его привлекли две девы-оборотня, которые черпали воду из колодца. Вы спросите, как догадался Чжу Бацзе, что они оборотни? А очень просто. У дев были давно вышедшие из моды высокие прически. Чжу Бацзе подошел поближе и крикнул:

– Эй вы, нечисть!

Девы разозлились.

– Какой грубиян, а еще монах! – воскликнули они. – Ни с того ни с сего оборотнями нас обозвал.

И, схватив коромысла, девы принялись дубасить Чжу Бацзе по голове.

Он же, как вы знаете, не взял с собой никакого оружия, и ему нечем было отбиваться. Поэтому, получив несколько увесистых ударов, он обхватил голову руками и помчался обратно.

– Ну и злющие здесь оборотни! – стал он жаловаться Сунь Укуну. – Чуть голову мне не разбили.

Чжу Бацзе все по порядку рассказал: как увидел двух дев, как их окликнул, как они, обидевшись, схватили коромысла и принялись его мутузить.

– Мало они тебя били, – смеясь, сказал Сунь Укун. – Ни с того ни с сего обозвал порядочных женщин оборотнями! Когда же ты наконец научишься вежливости? Придется тебе еще раз сходить.

– Так ведь они, как только увидят меня, сразу же схватятся за коромысла.

– А ты прими другой облик и будь вежливым, – посоветовал Сунь Укун. – Приветствуй их как положено. Заведи разговор. Если окажется, что это они похитили наставника, то нам легче будет действовать; если же не они, то и возиться с ними нечего.

– Ладно, – ответил Чжу Бацзе. – Попробую еще разок к ним сходить.

Чжу Бацзе сунул за пояс свои вилы, спустился с горы, принял облик темнолицего толстого монаха и, подойдя к девам, совершил глубокий поклон:

– Почтенные! Бедный монах бьет вам челом!

Девы развеселились.

– Вот это настоящий монах! – защебетали они. – И поклонился как следует, и вежливые слова сказал. Ты откуда, почтеннейший? – спросили девы.

Чжу Бацзе растерялся, махнул куда-то в сторону рукой и пробормотал:

– Оттуда!

– А куда направляешься?

– Туда!

– Как тебя зовут?

– Как зовут? – повторил Чжу Бацзе, не зная, что ответить.

Девы звонко рассмеялись:

– Всем хорош этот монах, только простоват немного. Повторяет чужие слова, сам ничего сказать не умеет.

Тут Чжу Бацзе расхрабрился и спросил:

– Почтеннейшие! Вы для чего набираете воду?

– А ты и не знаешь, уважаемый, – затараторили девы, – наша хозяйка нынешней ночью притащила в пещеру Танского монаха и хочет завлечь его. У нас в пещере вода не чистая, вот она и послала нас сюда за этой прозрачной водой, в которой слились силы Инь и Ян. Скоро у нас начнется роскошный пир, разных яств наготовили видимо-невидимо, и все постные, специально для этого монаха. А вечером хозяйка породнится с ним!

Услышав это, Чжу Бацзе опрометью бросился бежать, крича на ходу:

– Давайте разделим поклажу и разойдемся в разные стороны! Девы-оборотни мне сказали, что их хозяйка устраивает сегодня роскошный пир, а после пира сочетается с Танским монахом!

– Надо отправиться вслед за девами. Мы дойдем до пещеры, а там начнем действовать, – сказал Сунь Укун.

Они пошли вслед за девами, но не прошли и двадцати ли, как девы вдруг исчезли из виду.

– По-моему, они скрылись в пещере, – сказал Сунь Укун.

Он внимательно осмотрел гору, там не было ни души. Лишь перед большой отвесной скалой стояла резная башня очень тонкой работы, перед которой росли цветы, а рядом ворота, обращенные на все четыре стороны, с башней в три яруса. Втроем они направились к этим воротам и увидели надпись: «Бездонная пещера горы Провал в пустоту».

Они стали искать вход в пещеру и на отвесной скале, где стояла башня, в самой ее середине, заметили отверстие как у большого чана, откуда струился луч света.

– Братец! – сказал Чжу Бацзе. – Это, наверно, и есть вход в пещеру!

– Странно! – промолвил Сунь Укун, оглядев отверстие. – Впервые вижу такой вход.

Сунь Укун припал к отверстию и начал всматриваться. Перед ним зияла глубокая пропасть. Да и в окружности пещера была, пожалуй, более трехсот ли.

– Чжу Бацзе, – сказал Сунь Укун, – бери вилы, а ты, Шасэн, вооружись своим волшебным посохом. Загородите выход из пещеры, а я полезу внутрь и все разузнаю. Если наставник и в самом деле там, я буду гнать оборотня к выходу, вы же не выпускайте его из пещеры.

Великий Мудрец поднатужился и прыгнул в пещеру. Под ногами у него оказалось благовещее облако, из которого исходило множество разноцветных лучей, а тело его тысячами слоев окружал благодатный эфир. Вскоре Сунь Укун очутился на самом дне пещеры и увидел яркий свет. Там, оказывается, было такое же солнце, как и на земле, шелестел ветерок, росли цветы, травы, плоды и деревья.

Любуясь открывшейся ему чудесной картиной, Сунь Укун заметил ворота, с которых двумя потоками струилась вода. Вокруг росли бамбуки и сосны. За воротами виднелось множество строений.

Сунь Укун встряхнулся, произнес заклинание и сразу же превратился в муху. После этого он взлетел на ворота и стал осматриваться. В беседке, украшенной цветами, он увидел деву-оборотня, которая восседала на высоком сиденье. Теперь она выглядела совсем не так, как в лесу Черных сосен, привязанная к дереву, или в монастыре, когда Сунь Укун чуть было не схватил ее.

Радостная и довольная, дева позвала к себе служанок.

– Скорее несите сюда постные блюда, – приказала она. – Мы поедим с дорогим гостем, а потом возляжем на ложе.

Услышав это, Сунь Укун влетел во внутреннее помещение и тут заметил, что окно на восточную галерею внизу почему-то темное, а вверху светится странным светом. «Наставник наверняка за этим окном», – подумал Сунь Укун, стукнулся головой о бумагу, пробил крохотную дырочку и пролез на галерею.

– Наставник! – окликнул он Танского монаха.

– Брат мой! Выручи меня! – взмолился Сюаньцзан, услышав знакомый голос.

– Я постараюсь, учитель! – отвечал Сунь Укун. – Когда на пиру дева-оборотень поднесет тебе вина, ты выпей чарочку. Я же превращусь в кузнечика, прыгну в чарку к деве и спрячусь под пеной. Она выпьет вино, и я сразу же попаду к ней в утробу. Там уж я ей задам: порву все внутренности, вырву сердце и печенку, разорву кишки, и она сдохнет на месте. Только тогда ты сможешь отсюда выбраться.

Не успел Сунь Укун договорить, как дева-оборотень пришла звать Танского монаха на трапезу и повела его к цветочной беседке.

Там она взяла своими нежными, словно выточенными из яшмы, пальчиками золотую чарку, наполнила ее до краев чудесным вином и поднесла Сюаньцзану.

– Милый мой! – промолвила дева. – Прошу тебя, выпей эту чарку за нашу счастливую встречу.

Танский монах пробормотал в ответ что-то невнятное, про себя читая молитву, и принял из рук девы чарку.

Между тем Великий Мудрец, превратившись в кузнечика, притаился за ухом наставника и все время шептал ему, что надо делать. Он велел Сюаньцзану осушить чарку, снова наполнить ее вином и поднести деве. Сюаньцзан все сделал, как ему велел Великий Мудрец. Как только вино в чарке у девы запенилось, Сунь Укун прыгнул прямо в пену и скрылся. Дева приняла чарку, но пить не стала, а дважды поклонилась Танскому монаху. После этого она взяла чарку, в которой пена уже осела, и увидела там кузнечика. Ей, конечно, и в голову не пришло, что это Сунь Укун. Она мизинчиком достала кузнечика и стряхнула на землю.

Сунь Укун, видя, что его замысел не удался, сразу же превратился в голодного коршуна, взлетел над столом и выпустил когти. Раздались грохот и звон: посуда и яства – все полетело на пол, а коршун улетел прочь.

145
{"b":"196222","o":1}