Вскоре в животе правителя так заурчало, что казалось, там загрохотали колеса нескольких телег. Ему сразу же подставили стульчак, и он сходил подряд раза три, а может, и пять, после чего испил немного рисового отвара и возлег на ложе. Две придворные дамы проверили царский стул. Не пересказать даже, сколько там оказалось грязи и слизи, причем был целый комок непереваренной пищи из клейкого риса. Дамы подошли к ложу государя и доложили:

– Корни вашей болезни удалены!

Правитель еще больше обрадовался от этих слов и с аппетитом съел чашку риса.

Вскоре он почувствовал облегчение в груди, дыхание его стало ровным, и кровь заиграла в жилах. Он воспрянул духом и ощутил силу в ногах. Сойдя со своего ложа, он облачился в парадные одежды и сам, без посторонней помощи, направился в тронную залу. Увидев Танского монаха, он сразу же повалился ему в ноги и принялся благодарить. Танский монах поспешил в свою очередь поклониться правителю. Когда церемония поклонов была закончена, правитель, поддерживая Танского монаха, подозвал к себе самых важных сановников.

– Напишите скорей приглашение, – приказал он, – и отправьте гонцов на постоялый двор за тремя высокочтимыми учениками благочестивого наставника. Мы устроим пир в честь дорогих гостей.

Радуясь и ликуя, наши три монаха отправились во дворец.

Придворные чины встретили их с почетом, провели в восточную залу, где их давно уже ожидали Танский монах, правитель Пурпурного царства и все важные сановники-царедворцы, которые приготовились пировать. На почетном возвышении в зале стояли четыре стола, уставленные всевозможными постными блюдами, до того аппетитными, что глаза разбегались, глядя на них. Впереди стоял еще один стол со скоромными блюдами, такими же аппетитными. Справа и слева были расставлены в строгом порядке четыреста, а может, и пятьсот небольших столиков.

Пир был в самом разгаре, когда правитель, высоко подняв чарку, поднес ее Сунь Укуну и обратился к нему с такими словами:

– Преосвященный благочестивый монах! Твоя милость ко мне так же велика, как гора Тайшань. Не знаю даже, чем отблагодарить тебя за исцеление. Уж как хочешь, но выпей эту большую чарку, и я кое-что расскажу тебе.

Сунь Укун выпил, и государь стал говорить:

– Были у меня три государыни. Одну я звал Цзиньшангун, Золотая, потому что была она мне дороже всех, вторую, вдовствующую государыню, звал Юйшэнгун – Яшмовая, а третью, наложницу, Иньшангун – Серебряная. Сейчас у меня остались только две государыни: Серебряная и Яшмовая… Три года назад, как раз в праздник Лета, мы вместе с Золотой государыней и придворными прислужницами находились в Гранатовой беседке дворцового сада, развертывали там пирожки с рисом, запивая крепким желтым вином из фиалкового корня чанпу, в которое обмакивали листья полыни для отвращения злых духов, и смотрели лодочные гонки. Вдруг налетел сильный ветер и в воздухе показался оборотень, который назвался Сай Тайсуй – сильнейший из всех злых духов. Он заявил, что обитает в пещере Чудесного оленя-единорога, на горе Диковинного носорога, сказал, что ему нужна жена, и потребовал, чтобы я отдал ему мою любимицу, Золотую государыню, не то он сожрет меня, моих придворных, а также всех жителей столицы. Что было делать? Во имя спасения моей страны пришлось отдать ему Золотую государыню. Вот тогда-то я и занемог от испуга, причем рис, который я ел во время праздника, так и лежал у меня комом в желудке. Вдобавок меня одолела тоска, от которой я не мог избавиться ни днем ни ночью. И вот ты меня спас! Теперь я чувствую себя совершенно здоровым и бодрым, словно и не было у меня никакого недуга.

Выслушав правителя, Великий Мудрец взял в руки огромный кубок в виде рога, в два приема осушил его и спросил у правителя:

– А не хочешь ли ты, чтобы твоя Золотая царица снова вернулась к тебе?

У царя навернулись слезы на глаза, и он ответил:

– Все думы мои о ней, но разве могу я надеяться на ее возвращение?

– А что ты скажешь, если я приведу в покорность злого оборотня?

Правитель опустился на колени и промолвил:

– Если ты спасешь мою любимицу, я покину дворец вместе со всеми своими царицами и их прислужницами и стану твоим подданным-простолюдином, передам тебе всю страну с ее реками и горами, чтобы ты правил ею как государь.

Глядя на правителя в столь необычной позе, Чжу Бацзе не выдержал и громко расхохотался.

– Вот так царь! – воскликнул он. – Совсем забыл о приличиях! Как можно из-за бабы отказаться от своей страны, от рек и гор, да еще встать на колени перед монахом?

Сунь Укун подбежал к правителю, поднял его с колен и спросил:

– А являлся ли этот оборотень еще раз сюда, после того как похитил царицу?

– Да, являлся, – отвечал государь. – В том же году в десятой луне он явился за двумя прислужницами царицы. В третьей луне прошлого года потребовал еще двух дворцовых прислужниц, в седьмой луне – еще двух. В нынешнем году, во второй луне, – опять двух. Теперь не знаю, когда он снова появится. Я так боюсь оборотня, что устроил себе убежище под землей и, как только налетает ветер, предвещающий его появление, сразу прячусь туда со своими двумя царицами и девятью наложницами.

– А можешь ты показать мне это убежище? – спросил Сунь Укун.

Тогда правитель взял его за левую руку и повел к своему убежищу. Их сопровождала целая свита придворных. Они прошли через весь дворец, вошли во дворцовый сад, но никаких признаков убежища не было видно.

– Где же ты прячешься? – нетерпеливо спросил Сунь Укун.

Как раз в этот момент два евнуха взяли каждый по лому и подсунули их под большую квадратную плиту, лежавшую посреди лужайки.

– Здесь! – отвечал правитель. – В этом подземелье глубиной более двух чжанов расположено девять дворцовых зал. Днем и ночью тут горят фонари.

Только он это сказал, как поднялся ураганный ветер, и правитель полез в подземелье. За ним последовали Танский монах и сановники.

Чжу Бацзе и Шасэн тоже хотели спрятаться, но Сунь Укун их задержал.

– Братья! Не бойтесь! Давайте посмотрим, что за оборотень такой заявился сюда!

Только он это произнес, как показался оборотень.

Вот как он выглядел:

Сунь Укун пристально посмотрел на оборотня и сказал:

– Вы оставайтесь здесь, а я мигом слетаю посмотрю, что это за оборотень и как его зовут, чтобы мне сподручнее было вызволить Золотую царицу и возвратить ее здешнему правителю.

– Делай как знаешь, только нас не впутывай, – ответил на это Чжу Бацзе.

Сунь Укун совершил прыжок и по благодатному лучу взвился в небо.

Победил ли он оборотня, сражаясь с ним в воздухе, изловил ли его и освободил ли из плена Золотую царицу – обо всем этом вы узнаете из следующих глав.

Итак, Сунь Укун, приняв воинственный вид и держа в руках железный посох, взошел на благовещий луч, поднялся в воздух и крикнул:

– Откуда ты взялся, мерзкий дьявол? Куда несешься?

В ответ чудовище заорало:

– Я головной дозорный из войска нашего царя – Сай Тайсуя, обитающего в пещере Чудесного оленя-единорога на горе Диковинного носорога! Сейчас по его приказу я явился сюда за двумя дворцовыми прислужницами для нашей повелительницы – Золотой царицы! А ты кто такой, что осмеливаешься спрашивать меня?