Как настоящий военачальник, Хоремхеб быстро утвердил свою власть по всей стране, применяя драконовские наказания по отношению к преступникам, изложенные в его «Великом указе». Виновным в коррупции отрезали носы, затем ссылали в Силе в районе Дельты, а воров подвергали сотне ударов. Не менее важным для нового фараона было исправление ущерба, причиненного Эхнатоном старым богам: он велел уничтожить храмы Атона в Карнаке и начал работы по обустройству нового двора и пилона в честь Амона там, где впоследствии был выстроен Большой гипостильный зал. Хоремхеб также позаботился об исключении имени еретического царя и его непосредственных преемников из списка фараонов, так что получалось, будто он сам напрямую наследовал Аменхотепу III; это была попытка вычеркнуть тягостный эпизод из истории Египта. Тот факт, что гробница Тутанхамона была бережно сохранена, свидетельствует о том, что фараон стремился укрепить позиции власти, действовал не из личной мести или злобы. Не имея собственного наследника, Хоремхеб выбрал в качестве преемника еще одного военного. Рамсес был его старым другом и надежным товарищем, уже имевшим детей и внуков — идеальная фигура для основания новой династии, способной вернуть Египту былое величие.

Рамсес I (ок. 1295–1294 гг. до н. э.) прекрасно понимал, что от него требуется, и серьезно относился к возложенной на него ответственности; он желал положить начало новой победоносной династии (Девятнадцатая, ок. 1295–1186 гг. до н. э.), а потому заимствовал титулатуру Яхмоса, почитаемого родоначальника Восемнадцатой династии. Будучи уже в преклонных годах, Рамсес пребывал на троне немногим более шестнадцати месяцев, но его сын и соправитель Сети I (ок. 1294–1279 гг. до н. э.) вынашивал те же планы и потому энергично взялся за создание армии, которую взялся возрождать еще Хоремхеб; Сети провел серию успешных кампаний, вернувших Египту статус империи.

Подавив восстание кочевников из пустыни (бедуинов) на Синае, он обезопасил пути в те края, направив войско в Левант. Когда он вышел на побережье, ему удалось захватить ряд портов и установить контроль над важными морскими маршрутами, по которым переправляли столь ценный ливанский кедр; в итоге на границе остались лишь небольшие, стратегически важные буферные государства Амурру и Кадеш, соседствовавшие с Хеттской державой. Сети знал, что не сможет удержать в подчинении эти два государства после возвращения армии в Египет, а потому предложил хеттам перемирие, оставив под их контролем Амурру и Кадеш, но удержав за собой побережье Леванта.

Преимущества твердого и энергичного правления Сети вскоре стали очевидными и в Верхнем, и в Нижнем Египте, а царская сокровищница, опустошенная за время правления Эхнатона, пополнилась за счет налогов и податей. Солдаты и рабочие получали неплохое содержание, заново были открыты заброшенные рудники и шахты, поставлявшие материалы для создания прекрасных памятников и обеспечивавшие работой многочисленных ремесленников. Первым новым проектом Сети стал гигантский храм в Абидосе: высокое здание из очень светлого известняка с великолепными горельефами, созданных искусными мастерами. Скальная гробница фараона высотой 137 м в Долине Царей стала самой глубокой и длинной из всех там имеющихся, а ее росписи и рельефы по праву считаются одними из лучших в мире.

Молодой сын Сети Рамсес II (ок. 1279–1213 гг. до н. э.) уже в юном возрасте проявил себя многообещающим военачальником. Еще подростком он получил возможность предпринять набег на ливийские племена, бежавшие от голода и угрожавшие западным границам Египта, а потом возглавил поход против бунтовщиков в Нубии. Когда умер его отец, стало ясно, что Рамсес имел склонность к войне и вовсе не был доволен мирным соглашением, заключенным отцом с хеттами. Тутмос III, великий царь-воин Восемнадцатой династии, в свое время завоевал для Египта Амурру и Кадеш, и для возрождения величия империи Рамсесу необходимо было вернуть эти земли.

Укрепив ливийскую границу за счет создания цепочки крепостей на западной оконечности Дельты, Рамсес на четвертом году правления (1275 г. до н. э.) отправился на Ближний Восток. При виде огромной египетской армии правители Амурру быстро перешли на сторону фараона. Муваталлис, царь хеттов, пришел в ярость от нарушения перемирия, установленного Сети, и собрал в провинциях и в союзнических странах крупные военные силы, насчитывавшие до сорока тысяч человек. Неопытный и, возможно, вдохновленный юношеской безрассудной отвагой, Рамсес клюнул на дезинформацию, подброшенную ему вражескими агентами, поверил, что хеттская армия находится в сотнях миль к северу, а потому выдвинулся вперед с легким авангардом, чтобы занять город Кадеш под самым носом у Муваталлиса. В действительности хорошо вооруженная хеттская армия уже ждала его под стенами города; Рамсес попал в ловушку.

Хетты бросились на египтян, а фараона окружал лишь малочисленный отряд. Согласно официальному описанию битвы, молодой царь выхватил оружие, пришпорил боевого коня и воззвал к Амону с просьбой защитить его, а потом с воинственным криком бросился на врага. Он казался в тот миг богом, единолично решившим смести с пути хеттов, и тут дал о себе знать Амон в лице неожиданно появившегося на поле боя египетского подкрепления из Амурру, которое ударило по хеттским колесницам. Войска фараона объединились и удержали позиции, а потом отбросили противника к реке Оронт, захватив трофеи и пленников. К ночи две армии стояли на противоположных берегах реки, оказавшись в патовой ситуации. И вновь пришлось заключить перемирие, после чего два царя-соперника с триумфом вернулись в свои столицы.

Однако в пропагандистской войне Рамсес, несомненно, остался победителем. История о «победе» фараона сохранилась на стенах храмов и в различных рукописях, так что в веках битва при Кадеше стала легендарной, величайшей в истории Древнего мира, а Рамсес превратился в настоящего героя. Реальность была несколько иной, так как хетты быстро вернули себе Амурру и Кадеш, как только египтяне вывели основные войска. В течение шестнадцати лет две державы пристально наблюдали друг за другом, пока наконец не был составлен мирный договор, записанный на серебряных пластинах, хранившихся в хеттских и египетских храмах. И это означало окончание вражды. После того установились более или менее добрососедские отношения, торговля сделалась сопоставимой по объему с эпохой Аменхотепа III. Отношения улучшились настолько, что тринадцать лет спустя новый хеттский царь Хаттусилис предложил в жены Рамсесу свою дочь и пообещал фантастическое приданое, и девушка вошла со всеми почестями и церемониями в обширный гарем, состоявший из прекрасных женщин, основу которого заложил для сына Сети, когда Рамсес был еще мальчиком.

Огромный дворцовый комплекс фараона был выстроен в блестящей новой столице Пирамисе («дом Рамсеса») неподалеку от Авариса в восточной части Дельты, прекрасном месте, окруженном озерами пресной воды и плодородными полями. Это и есть «город Рамсеса», описанный в Библии; вероятно, он был построен рабами-евреями незадолго до того, как Моисей вывел их из Египта, — до библейского Исхода. Маловероятно, что они пересекли Красное море, скорее, это ошибка перевода, подразумевалось еврейское «Йам Суф», то есть «Море тростника», — болотистые районы с зарослями папируса неподалеку от новой столицы.

В восточной части Дельты обитало много иностранцев, в описанную эпоху среди них были и апиру («хабиру», — термин, означавший любого пленника, но многими интерпретируемый как «еврей»), которых принуждали работать на стройках фараона. Отдаленную связь с библейским рассказом можно заметить в упоминании безвременной смерти сына-первенца Рамсеса во время последней, самой страшной из семи, эпидемии чумы. Несомненно, некоторые апиру принадлежали к сыновьям Израиля, о них есть краткие упоминания в надписях преемника Рамсеса, фараона Меренптаха; и эти люди стремились бежать из Египта и начать новую жизнь. Однако египетские письменные источники ничего не рассказывают об Исходе; то, что стало эпохальным событием в истории евреев, осталось незамеченным египтянами.