Это и есть «Петровский шлюз». Поднявшись на высокий участок берега, мы видим, что старый канал идет совершенно прямо и без всякого излома присоединяется к тому каналу, вдоль которого мы ехали — в той самой точке, где пересекли «ров».

Старый канал был рассчитан на кораблики петровских времен. В конце XIX века Мариинскую систему капитально реконструировали, чтобы пропускать суда шириной 9,6 метра, длиной 75 метров и с осадкой до 1,8 метра. Перестроить нижний шлюз Белозерского канала было бы гораздо сложнее и обошлось бы дороже, чем соорудить новый. Поэтому нижний участок канала попросту забросили, и под небольшим углом к нему в обход «Петровского шлюза» прорыли другой с заново построенным шлюзом. Этот новый шлюз получил название «Чайка». Возле него вырос поселок водников, располагающийся в остром углу между старым и новым каналами: несколько одноэтажных домиков, небольшие мастерские, склады, начальная школа… Поселок тоже называют Чайка. Но это все лирика, а официально существует «Гидросооружение № 34»: как это можно без номеров!

— Но почему шлюз называется «Петровским»? Что Петр-то, сам Петр — был он здесь или нет? — допытываемся мы.

— Вот этого я вам не скажу, — улыбается наш собеседник. — При мне не бывал.

Те сведения, которые у него есть о канале, донесла молва — «старики рассказывают»… Между тем канал обречен, Волго-Балтийский водный путь снова реконструируется, близится к завершению строительство основной плотины на Шексне. С пуском новой системы весь грузопоток направится через приподнятое Белое озеро, а по обводному каналу пойдет только лес да деревянные суда, чтобы доработать свой срок службы. Расходов на поддержание канала в технической исправности в дальнейшем не предусматривается.

Так доживают свой век старики, ветераны экономического становления России. А ведь у них была своя юность, свой расцвет… Неужели никто так и не напишет истории Мариинской системы?

Возвращаемся в Белозерск. По окраинам он мало отличается от массы провинциальных русских городов, но центральное ядро преподносит один за другим историко-архитектурные сюрпризы. Хорошо сохранились старинные церкви, в том числе ценимый знатоками Успенский собор постройки XVI века. Нас больше привлекают лабазы и гостиный двор. Ведь это вокруг них разворачивалась жизнь древнего города во всей своей материальной реальности, а в церквах только замаливались грехи, содеянные тут, в этих невзрачных толстых стенах, под этими низкими сводами… Но самое достопримечательное в Белозерске — это его крепостные сооружения. Как ни в одном российском граде, почти в полной неприкосновенности здесь сохранился оборонительный земляной вал. А ведь он сооружался в XIV веке!

Еще интереснее набережная. Канал идет у самого берега озера, отгороженный от него дамбой высотой метра два-три. Местами за дамбой выступают плоские полуостровки, но кое-где озеро плещется у самой дамбы, совсем рядом с каналом. В связи с сооружением Шекснинской плотины, которая поднимет уровень Белого озера, дамба будет надстроена.

Дно озера, как и у Липина Бора, очень отлогое, но не такое твердое, песчаное, а с наносом вязкого ила. Молодежь купается не в озере, а в канале: хотя вода в нем и грязнее, зато там глубже, можно поплавать и даже попрыгать головой вниз с самодельного трамплинчика…

Когда по каналу идет пароход, он занимает его в ширину почти весь. Часто проплывают пассажирские суда: как и в Архангельске, местное сообщение здесь осуществляется главным образом по воде. Прошел пароход, снова наводятся понтонные «лавы», и вы можете перейти через канал к озеру.

Выезжаем дальше на юг. Удивляемся, как это мы могли, живя в России, до сих пор не повидать Белозерска!

Километрах в пятнадцати за Белозерском слева от дороги раскинулась, окруженная лесами и лугами, группа озер необыкновенной красоты с островками и мысочками причудливых очертаний, стадами, пасущимися на них, с «челнами рыбарей», от которых трудно оторвать взор, когда скользят они неслышно по зеркальной глади, оставляя позади себя переливчатый павлиний хвост…

— На будущий год сюда приедете отдыхать? — говорит мой напарник, сменивший меня за рулем.

Юный насмешник угодил в самую точку: я как раз подумал, что если мне теперь приезжать на отдых во все места, облюбованные за эту поездку, то пришлось бы отдыхать со страшной интенсивностью до конца моих дней. Но другим буду без устали советовать непременно побывать на Северной Двине, на Онеге, на Белом озере. Во всяком случае, южанам надо отдыхать только на севере!

Чудесен участок дороги за селом Бечевинка. С северного склона широкой котловины мы видим ее противоположный склон, прорезанный, как по линейке, тоненькой стрелкой дороги, и подъем отсюда кажется очень крутым, а между нами и той дорогой лежит огромная чаша, выстланная густым хвойным покровом, синеющим в начинающихся сумерках.

Заметно меняется облик деревень. Исчезает характерная для северо-запада Вологодской области рыхлость и разбросанность, застройка становится компактнее, улицы уже, и дома стоят теснее.

И архитектура приближается к типу, обычному для средней России: привычной пропорции срубы, многие дома обшиты тесом, а тесовая кровля попадается совсем уже редко. Появляются затейливые палисадники, украшенные зеленью. Перед домами высятся рослые деревья — тополь или береза. Давно уже не встречалось селений, сгруппированных под собирательным названием.

Череповец встречает заревом огней. Звенят трамваи. Мы не слышали их от самого Архангельска. Нас приветливо приняли в одной из гостиниц. Здесь уютно обставленные номера, горячий душ, и если вам надо постирать белье, вы оставляете его утром с запиской, а на другой день получаете готовым.

Перед минувшей войной в Череповце было 35 тысяч жителей, сейчас — около 100 тысяч. Город продолжает быстро расти, кварталы многоэтажных жилых домов буквально на глазах пристраиваются один к другому, как в мультипликационном фильме.

Разумеется, это неспроста, для такого роста нужны особые дрожжи. Читатель, конечно, уже догадывается, о чем разговор. Да, конечно: рассказ о современном Череповце надо начинать с Череповецкого металлургического завода. Ему-то в первую очередь и обязан город своим подъемом.

С утра едем на завод. Он расположен на некотором отдалении от города, к нему ведут трамвайные и автобусные маршруты. Первое, чем поражает этот гигантский индустриальный комплекс (только группа одних подсобных цехов стоит большого машиностроительного завода), — это даже не его величина, а превосходная рациональная планировка, гармоничная правильность контуров производственных сооружений, по-своему красивых, несмотря на всю свою громоздкость.

Небольшие здания цеховых контор с бытовыми помещениями, лабораторий, технических отделов изящны, как загородные особняки. На всей территории — асфальт, бетон, ровненькие бетонные бровки проезжих путей, девственно чистые газоны, нигде не помятые, несмотря на отсутствие заграждений и надписей, грозящих штрафом, молодые деревца с трепещущей нежной листвой, и цветники, чудесные, заботливо обработанные, как в образцовом городском сквере. Не верится, что это металлургический завод.

И действительно, Череповецкий завод во многом отличается от других предприятий черной металлургии. Прежде всего своей молодостью. Его первая доменная печь вступила в строй в августе 1955 года. Завод строился с учетом всех достижений современной техники. Во многом череповецкие металлурги и строители прокладывали новые пути. Сборка доменных печей крупными блоками еще и теперь считается передовым методом монтажа, а между тем она уже применялась на строительстве второй череповецкой домны в 1955 году.

Удивительная чистота на территории череповецкого металлургического гиганта в большой степени объясняется тем, что у его доменного цеха нет шихтного двора — одного из главных рассадников пыли и грязи на старых заводах. Руда приходит на завод в обогащенном состоянии, в виде концентрата с 60-процентным содержанием железа. Прежде чем загрузить в домну, его обрабатывают на агломерационной фабрике, превращая в офлюсованный агломерат. Охлажденный в огромном чашевом охладителе — это тоже новинка металлургической техники, — агломерат подается в доменную печь не в железных вагонах по громоздкой железнодорожной эстакаде, а при помощи обычных транспортеров. Все эти процессы максимально автоматизированы с применением дистанционного управления. Удивительно ли, что череповецкие домны выдают чугун исключительно высокого качества и работают на самом передовом технологическом режиме, имея самое высокое давление дутья, самые высокие температуры и самый низкий расход кокса.