Когда из–за горизонта выкатилось кроваво–красное солнце, Араван сказал:

— Бэйр, отдыхай. Я буду дежурить первым и поведу счет дневной смене караула, а перед полуднем разбужу тебя.

— Я с удовольствием отдохну, — ответил Бэйр, — но не думаю, что мне удастся заснуть.

Юноша улегся поудобнее на снежную постель и сразу же задремал.

В течение всего светового дня, пока по желто–коричневому небу катилось багровое солнце, они вели наблюдение, отдыхая по очереди: Араван бодрствовал с восхода до полудня, Бэйр с полудня до того момента, когда красный диск начинал заходить за горизонт.

Проснувшись и придя в себя после сна, Араван спросил:

— Ну, что произошло, элар?

— Караул с внешней стены сняли, — ответил Бэйр, — а на внутренней он сменяется почти ежечасно. И еще, в охране главного форта сейчас занято меньше часовых, чем прошлой ночью, а те, кто стоит в карауле, кажется, чем–то взволнованы. Они явно нервничают и наблюдают в основном за тем, что происходит внутри, а не снаружи. Не представляю себе, что там могло случиться.

Араван пожал плечами:

— Кто их знает? Не спускай с них глаз, может, именно это волнение и будет нам на руку.

Сумерки перешли в ночь, а они все продолжали наблюдать, отмечая любое движение. Примерно через час после полуночи с востока задул сильный ветер, нагоняя свинцово–серые тучи, закрывшие собой звезды.

— Возможно, этот ветер принесет шторм, — сказал Араван, опустившись на колени перед одной из походных сумок и доставая из нее две галеты. — Если так, то лучшего времени, чтобы проникнуть в крепость, у нас не будет.

— Нет, дядя, — возразил Бэйр, — надо действовать сейчас и немедленно. На углах и у ворот еще стоит стража, но обе стеновые башни погрузились во мрак, хотя я и не видел, чтобы стража их покинула.

Араван, склонившись над краем расселины, стал пристально наблюдать за фортом. Бойницы башен освещали факелы, но две башни, одна из которых располагалась в центре восточной стены, а другая — в центре западной, были темными.

— Если там никого нет, значит, караул спустился вниз, не выходя из башен, — предположил Араван.

— Если в башне действительно пусто, мы сможем проникнуть туда раньше них, — поддержал его Бэйр.

— Единственный способ выяснить это, — произнес Араван, протягивая Бэйру галету, — идти туда сейчас, а галеты мы съедим на ходу.

— Может, нам послать Валке?

— В такую ночь, как эта, никакой плащ не скроет вспышки: нас могут заметить. К тому же, когда Валке вернется из разведки, в башню, если, конечно, сейчас она пуста, может вновь вернуться караул. Нет, нам надо идти, и идти сейчас.

— Настал момент проявить храбрость и натиск, да? — сказал Бэйр, когда они, закинув за спину сумки, начали спускаться вниз по крутой дороге, по сторонам которой возвышались сугробы. По возможности прячась за ними, эльф и юноша, срезав угол, двинулись прямиком к восточной башне.

Небо было плотно закрыто облаками, через которые не пробивался тусклый свет звезд, а восход черной луны не намного увеличил освещенность: все тонуло в угольно–черной темноте, и, если бы не слабо различимые во мраке огни факелов на угловых башнях и у ворот, даже зрение эльфа оказалось бы совершенно бесполезным. Однако, ориентируясь по этим слабым отблескам, Араван и Бэйр быстро обошли вокруг подножия холма и поднялись наверх, держа курс к восточной стене.

Они подошли незамеченными.

Бэйр дважды пытался забросить кошку с обернутыми мягкой тканью крючьями, и наконец, после второй попытки, послышалось приглушенное клинг! Кошка оказалась на верхней площадке стены. Бэйр потянул трос, кошка заскользила к парапету, за который и зацепились острые лапы. Проверив прочность крепления, Бэйр удовлетворенно кивнул, а потом, повернувшись к Аравану, произнес:

— Вот что я хочу сказать, дядя: наша первостепенная задача — завладеть Рассветным мечом, а не убивать Идрала. Если случится, что мы убьем его по пути, так тому и быть, но наша главная цель — меч. И как только мы его найдем, сразу же прочь отсюда, на Митгар, независимо от того, жив будет Идрал или нет.

Араван взглянул на юношу, словно впервые его увидел, а затем вздохнул и с выражением безысходности на лице медленно кивнул в знак согласия.

Они начали подъем. Первым поднимался Бэйр. Когда голова юноши оказалась чуть выше стены, он внимательно посмотрел сначала налево, затем направо. Наружная стена не охранялась. Бэйр взобрался на стену, Араван следовал за ним.

Наклонный пандус вел вниз, к месту для забоя скота; миновав его, отважная пара в темноте подобралась к основанию центральной башни.

Они стали подниматься по каменной кладке, цепляясь за неровности и шероховатости камней, за прорези бойниц. Внутри башни царили темнота и тишина. Они взбирались все выше и выше. Наконец они добрались почти до вершины, где идущий первым Бэйр подал Аравану знак замереть, и они оба, не дыша, приникли к каменной кладке. Вблизи послышались шаги стражников. Гортанные голоса приближались, свет факела становился все ярче, и Бэйр, сердце которого отчаянно колотилось, буквально врос в камни. Факел проплыл над его головой, а затем свет стал удаляться, голоса и топот становились тише и глуше по мере того, как рюкки шли дальше по стене.

Бэйр сделал глубокий выдох, впервые обратив внимание на то, что он все это время не дышал. Он перелез через парапет, посмотрел налево и направо, достал Кристаллопюр из–за стены и повернулся к Аравану, чтобы помочь ему преодолеть последний метр подъема, однако эльф уже стоял позади него. Взяв копье, Араван произнес тихим свистящим шепотом:

— Надень на голову капюшон и опусти глаза. Они не должны нас обнаружить.

Спрятав лица под капюшонами, они прошли через окованную железом дверь, ведущую внутрь центральной башни восточной стены. Теперь Араван с Кристаллопюром в руке шел впереди, Бэйр шел следом, сжимая в руке свою увесистую палицу. У внутренней стены башни виднелся широкий открытый люк, рядом на полу лежал увесистый железный стержень, предназначенный для того, чтобы в случае необходимости запереть ход; широкая винтовая лестница вела вниз, во мрак. Слабый свет от горящих во дворе факелов сочился через узкие бойницы. Араван стал спускаться, следом за ним шел Бэйр. Они вошли в другое помещение, в котором также был открытый люк и спиральная лестница вниз. С двух сторон помещения имелись широкие и высокие двери, которые были открыты настежь; за дверными проемами виднелись темные, неосвещенные проходы, проложенные внутри крепостной стены и ведущие неизвестно куда.

— Эти Двери такие громадные и коридоры за ними тоже.

— Специально для троллей [24],— ответил Араван.

— Орков?

— Да.

Они спускались все ниже и ниже, проходя через залы, не отличающиеся друг от друга. Они спустились вниз на четыре этажа, каждый высотой пятнадцать футов, пока достигли уровня, на котором располагалось основание башни, отсюда винтовая лестница вела под землю, и, опустившись, они снова оказались перед огромной, окованной железом дверью.

— Она ведет в подземелья, — прошептал Араван.

— И приведет нас к мечу, я надеюсь, и, возможно, к Идралу, — пробормотал Бэйр. Его сердце вдруг начало учащенно биться, и, подождав немного, он произнес: — Пошли.

Когда Араван ухватился за дверное кольцо, Бэйр зашептал ему на ухо:

— Помнишь, когда я в последний раз открывал дверь, чем это закончилось? — С этими словами он сжал в руке свою палицу и приготовился к встрече.

Араван приник ухом к массивной двери и стал прислушиваться. Бэйр старался не дышать. Наконец Араван сказал:

— Отдаленное гудение голосов, больше ничего.

Петли заскрипели, когда Араван медленно открывал громадную дверь, стараясь как можно меньше шуметь. Никто не поджидал их там, слышалось лишь гудение голосов — вопли, хохот, сопение и мычание, исторгаемые множеством глоток.