Всю жизнь И. С. Козловский поддерживал отношения со многими деятелями украинской культуры разных поколений. Были среди них певцы, дирижеры, актеры, писатели. Но ближайшим по духу, по эрудиции, по влюбленности в природу и музыку был Максим Рыльский. И до сих пор растут в Марьяновке два дубка, посаженные И. Козловским и М. Рыльским.

В Украину, в родную Марьяновку он приезжал почти каждый год, в последний раз — года за 4 года до смерти.

Завещание И. С. Козловского знали все близкие и друзья, но письменно певец его не оформил. Поэтому и до сих пор не осуществлена его мечта — быть похороненным в Марьяновке. Здесь он сам спланировал парк возле дома, в котором родился: с аллеями в форме креста, в центре которого хотел быть погребен… Парк этот заложен певцом в 1970 г., тогда же, когда он основал и оборудовал на собственные средства в родном селе музыкальную школу: приобрел Электроорган, два рояля (на одном из которых играл в свое время С. Рахманинов), полный комплект инструментов для духового и симфонического оркестров. Сам подбирал преподавателей, настаивая на необходимости общего художественного образования и приоритете ансамблевого пения.

С хором марьяновских школьников певец дал не один концерт в Киеве, Каневе, Черкассах, Москве и других городах. Теперь в Марьяновке, в хате, где родился И. С. Козловский, открыт Мемориальный музей выдающегося певца.

Павел Вирский — выдающийся украинский хореограф, реформатор украинского сценического танца, создатель (1937) и многолетний руководитель Государственного академического ансамбля народного танца Украины (с 1977 — имени П. Вирского). Народный артист СССР (1960), лауреат Государственной премии СССР (1950, 1970) и Государственной премии Украины им. Т. Г. Шевченко (1965).

Он родился 25 февраля 1905 года в Одессе. Одесская балетная труппа, основанная в 1910-х гг., с окончанием гражданской войны быстро восстанавливала свою былую славу. С 1923 — под руководством балетмейстера Р. И. Баланотти один за другим ставились лучшие классические балеты: «Лебединое озеро», «Конек-Горбунок», «Копелия», «Корсар»… Когда темпераментный, впечатлительный мальчик из издерганной годами гражданской войны и голодовкой городской жизни однажды попал на балетный спектакль, — попал в театре в другой мир — мир прекрасных дам и благородных рыцарей, мир, в котором принц всегда побеждал злого волшебника, — это решило его судьбу.

Совсем юным, Вирский поступает в Одесское музыкально-драматическое училище, где хореографическое отделение возглавлял В. И. Пресняков (ранее — великолепный характерный танцовщик Мариинского театра в Петербурге, участник Русских сезонов в Париже, пропагандист ритмической гимнастики Далькроза и «свободной пластики» Айседоры Дункан).

В 1923 году юноша уже был зачислен артистом балета и танцевал как в спектаклях Р. Баланотти, так и в новаторской постановке «Иосифа Прекрасного», поставленного в Одессе знаменитым русским хореографом Касьяном Голейзовским. Ученик М. Фокина, Голейзовский в тот период призывал «сдать в архив старую классику» и неустанно искал новые для хореографии формы. Одесский театр стал первой экспериментальной хореографической лабораторией на Украине. «Одесса — балетный Голливуд, современная фабрика нового танца! Именно отсюда должен распространиться по всей Украине новый балет!» — ликовало местное издание «Театр, клуб, кино» в 1927 году.

В такой атмосфере начинался творческий путь Павла Вирского. Общение с К. Голейзовским пробудило в молодом танцовщике интерес к изучению хореографического фольклора, утвердило в нем веру в безграничные и выразительные возможности хореографии, в плодотворность творческого поиска.

Окончив учебу в Одессе в 1927 году, он затем год (1927–28) стажировался в Московском театральном техникуме у знаменитого Асафа Мессерера (кстати — родного дяди Майи Плисецкой). Вновь педагогом П. Вирского стал талантливый танцовщик, сочетавший в своем исполнительском творчестве благородную мужественную манеру, виртуозную технику и актерское мастерство. В репертуар А. Мессерера входили романтические, лирико-комедийные, героические, характерные и гротесковые партии классических балетов. Но в то же время он прославился как исполнитель хореографических миниатюр, в том числе и собственных постановок («Футболист» и др.). Таким образом, Вирский формировался как хореограф в сфере смелого эксперимента, сочетавшегося с уважительным и одновременно новаторским освоением классического наследия.

Работать Вирский поехал домой — в Одесский оперный театр. Первые годы его самостоятельной творческой жизни были типичными для каждого танцовщика — ежедневная многочасовая работа у балетного станка, новые — в основном характерные — партии в классических балетах. Однако Вирский почти сразу начинает заниматься и постановочной работой. В содружестве с выпускником Одесского музыкально — драматического училища Николаем Болотовым они в 1928 году показывают оригинальную, самобытную по сценическому решению постановку балета Р. Глиера «Красный мак» (где в искрометном матросском массовом танце «Яблочко» П. Вирский танцевал виртуозную партию Вестового, а Н. Болотов мужественного Капитана). А в 1929 году ставят «Эсмеральду» Ц. Пуни, в которой Вирский танцует партию Клода Фролло.

Ученики одних и тех же педагогов, Вирский и Болотов органично дополняли друг друга: если Болотов тяготел к режиссуре и оригинальным пантомимическим мизансценам, то Вирский мыслил яркими танцевальными образами, легко создавал интересные танцы, обладал тонким ощущением современных пластических интонаций. В балетах Н. Болотова и П. Вирского («Лебединое озеро», «Корсар», «Дон Кихот» и названных выше) гармонически сочетались танец и пантомима, в единое целое сливались элементы классической и народной хореографии.

В 1930 году постановку первого героико-революционного балета В. Фемилиди «Карманьола» в Одессе осуществил М. Моисеев.

П. Вирский и Н. Болотов представят свое, во многом более удачное, прочтение «Карманьолы» — в Московском художественном театре балета, руководимом Викториной Кригер.

В 1931–33 годах П. Вирский и Н. Болотов — балетмейстеры Одесского театра. В 1933–34 возглавляют труппу Харьковского театра им. Н. Лысенко, где ставят «Раймонду» и «Эсмеральду». В 1934–35 годах они руководят балетной труппой в Днепропетровске, где впервые ставят блистательный комедийный балет на материале «Декамерона» — «Мещанин из Тосканы» (муз. В. Нахабина). Это, пожалуй, наиболее интересный балетный спектакль 30–40-х годов в Украине, прошедший почти по всем балетным сценам республики. Кстати, сам П. Вирский выступил в этом балете в партии распутного аббата Чапелетто.

Однако все это творческое многообразие явится лишь преамбулой к деятельности, которая изменит творческое лицо Павла Павловича Вирского и определит его место в истории украинской культуры.

Начинать эту деятельность ему пришлось почти с нуля: украинский сценический танец существовал до той поры лишь в виде вставных номеров в спектаклях украинского музыкально-драматического театра да единичных украинских операх. Правда, существовал уже, хотя и небольшой по объему, тем не менее фундаментальный, труд В. Верховинца «Теория украинского народного танца». Как постановщик, Василий Верховинец стремился представить на сцене лишь этнографически точную копию народного танца, что не всегда соответствовало остальному спектаклю и музыкальному материалу — когда речь шла об опере.

Первым шагом Павла Вирского на новом пути была постановка в Одессе в конце 20-х танцев в опере Н. Лысенко «Тарас Бульба». Исполненный эмоционального вдохновения и могучей силы «Казачок», — яркая театрализация народного танца, обогащенного виртуозной техникой с видоизмененными акробатическими трюками — был первым противопоставлением прямому перенесению на сцену фольклорно-танцевальных образцов в их изначальном виде. Предложенное П. Вирским развитие национальной танцевальной лексики на основе классического балета сразу встретило признание среди танцовщиков и хореографов.