Эта революция раскрыла широкие перспективы развития политической активности народов Российской империи. В Крыму Гаспринский вместе со своими единомышленниками, учениками и близкими друзьями, создает либерально-мусульманскую крымскотатарскую организацию «Иттифак эльмуслимин» («Союз мусульман»). В Государственной Думе была создана исламская фракция, среди членов которой преобладали представители тюркоязычных народов. Гаспринский организовал для нее издание еженедельника «Миллет» («Народ»).

Он не противопоставлял, а пытался соединить мировую, прежде всего европейскую, культуру с просвещенным исламом, добиться взаимопонимания и равноправия народов различных религиозных традиций.

Ощущая это свое призвание, Гаспринский в 1907 году снова отправляется в относительно либеральный (по сравнению с другими странами Востока) Египет, где начинает издание на арабском языке, понятном всем образованным мусульманам, газеты «Аль-Нахда» («Возрождение»). На берегах Нила его приветствуют как одного из признанных лидеров мирового мусульманского просветительского движения. Здесь он выступил с инициативой созыва в Каире Всемирного мусульманского конгресса, призванного объединить все реформистские силы и течения в мире ислама. Работа в этом направлении началась, однако напряженная политическая обстановка накануне Первой мировой войны, как затем и сама начавшаяся война, не позволили в полной мере реализовать намеченную программу.

В 1908 году Гаспринский возвращается в родной Крым, где происходит празднование 25-летнего юбилея его детища — газеты «Терджиман», имевшее широкий международный резонанс. Ее издателя и редактора приветствовали мусульмане со всей России, Турции и Иране, где он был хорошо известен, и не только в среде интеллигенции, но и на высоком государственном уровне. Об этом красноречиво говорят полученные им награды: Золотой орден Восходящей Звезды от эмира Бухары (1893), орден «Меджидие» (1894) от султана Османской империи и Орден Льва и Солнца от иранского шаха. Был удостоен Гаспринский и российской награды — Медали Санкт-Петербургского императорского технического общества (1897), за просветительскую и научную деятельность в составе Таврической губернской научной архивной комиссии.

Многогранная деятельность Гаспринского устраивала далеко, не всех как в России и мусульманском мире, так и в его родном Крыму, где начиная с рубежа XIX–XX веков (во многом под влиянием турецкой пантюркистской пропаганды) начинали усиливаться националистические настроения. Параллельно среди консервативных мулл зарождалось фундаменталистское течение, провозглашавшее иноверцев естественными врагами мусульман. С противоположной стороны, на деятельность Гаспринского с подозрением смотрели и российские власти, опасавшиеся усиления национальных чувств крымскотатарского народа. Но людей, любивших его, сформировавшихся на его идеях или разделявших его основные принципы, среди татар Крыма было несоизмеримо больше.

Умер Исмаил Бей Мустафа в самом начале Первой мировой войны — 11 сентября 1914 года в Бахчисарае и был похоронен у центра духовного образования мусульман Крыма — Зинджерли-медресе. Несмотря на тревоги военного времени, в последний путь его провожали тысячи людей. Похороны продемонстрировали единство татар Крыма, пробужденных к просвещению и обновлению культурных традиций Гаспринским. Эти его заслуги сполна оценены в наши дни. В городах Крыма его именем теперь называют улицы, а в Бахчисарае открыт его дом-музей.

Наш герой относился к идейным противникам из всех лагерей терпимо и сдержанно. Как человек, стоявший в духовном отношении значительно выше большинства своих соотечественников, он по-своему понимал их чаяния и стремления и до определенной грани всегда был готов к разумным компромиссам. Но при этом он никогда не поступался важнейшими для него принципами гуманности и просвещения, любви к родному народу и открытости всему передовому в западной, украинской, русской и любой другой культуре.

Этим Исмаил Гаспринский заложил фундамент демократической традиции в крымскотатарском национальном движении. Данный им импульс не только не угас, но и получил новое развитие в наши дни, когда значительная часть крымских татар после десятилетий изгнания смогла вернуться на землю предков и приступить к построению новой жизни.

«На дне моих воспоминаний и теперь горит тот маленький, но яркий огонь… Это огонь в кузнице моего отца. И мне кажется, что запас его я взял ребенком в свою душу для далекого странствия по жизни», — писал тот, кто осветил этим огнем самые темные уголки жизни своего народа, отобразив их перед целым миром, и прославил свой народ неутомимым трудом на широчайшей ниве европейской науки.

Иван Яковлевич Франко родился в селе Нагуевичи (сейчас Дрогобычского района Львовской области) 27 августа 1856 года.

Отец рано умер, но, заметив исключительную любознательность и одаренность сына, успел отдать его в начальную школу в селе Ясеница-Сольная. Позднее Иван окончил «нормальную школу» отцов василиан, где, кроме прочего, хорошо освоил немецкий и польский языки. Благодаря стараниям отчима в 1873 году он поступил в Дрогобыче в гимназию. Имея на протяжении всех лет исключительные успехи в учебе, успевая (как это будет и дальше) читать массу художественной и научной литературы, начав уже в гимназии писать стихи, Франко все же оставался «хлопским сыном».

Он в полной мере ощутил и гнетущую атмосферу режима, и пренебрежение со стороны обеспеченных соучеников. Впечатления школьного детства, выльются со временем в щемящие рассказы «Грыцева школьная наука», «Отец-юморист», «Карандаш» и др.

Первое стихотворение Ивана Франко называлось «На Пасху 1871 года» и было посвящено отцу. Еще в гимназии юноша занимается переводами произведений Гомера, Софокла, Горация, «Слова о полку Игореве», «Краледворской рукописи» (одной из тех знаменитых литературных мистификаций Вацлава Ганки, что были у истоков чешского национального возрождения).

В 1874 году во львовском студенческом журнале «Друг» под псевдонимом Джеджалык впервые появляются стихи восемнадцатилетнего Франко — «Моя песня» и «Народная песня».

Окончив гимназию 1875-м, Франко поступает на философский факультет Львовского университета. Здесь он окунается в водоворот украинской общественной жизни, становится членом «Академического кружка», знакомится с М. Павлыком, И. Белеем (с которыми в дальнейшем будет сотрудничать в общественных и редакционных делах), участвует в издании журнала «Друг». С 1877 года Франко начинает печатать рассказы из жизни бориславских нефтяников, имевшие, по его словам, «скандальный успех».

Начинается конфликт с властями. С июня 1877-го по март 1878 года писатель находится в тюрьме по обвинению в причастности к тайной организации, бывшей будто бы «ответвлением российских социалистических организаций». Бессмысленный процесс только убедил поэта в необходимости последовательной политической борьбы.

Выйдя на свободу, Франко поддержал М. Павлыка, который, тоже освободившись из заключения, приступил к организации нового журнала — «Громадський друг». Цензурные притеснения, конфискация тиража, судебные преследования принуждают М. Павлыка менять название журнала: третья его книга вышла уже под названием «Дзвiн». Здесь были помещены знаменитые «Каменяр» Франко. В четвертой книге журнала, которая вышла в начале 1879 года под названием «Молот», были напечатаны некоторые его сатирические стихотворения и окончание повести «Boa constrictor». С того же времени Франко издает на украинском языке брошюрки «Малой библиотеки», распространявшиеся силами университетской молодежи.

В 1880 году Франко арестовали снова. На этот раз он пробыл в тюрьме три месяца, а освободившись — едва не умер с голоду без работы. Власть делала все, дабы не допустить его влияния ни на студенческую молодежь, ни на читателей. Чтобы обеспечить себе минимальный уровень существования, с 1887 года писатель десять лет вынужден был работать «в наймах у соседей» — членом редакции польской газеты «Kurier Lwowski».