«Мы ёлку с тобой принесём — дикарёнка смешного...» Мы ёлку с тобой принесём — дикарёнка смешного, И она от испуга замрёт у тебя на руках. Как давно мне знаком этот детский рождественский страх — Застеклённый огонь, и с мороза не вымолвить слова! Я на робкую лапку надену кольцо с янтарём, Я витую цепочку повешу ей вместо игрушки, А потом ты ладонь проведёшь по колючей макушке И, учтиво склонившись, поздравишь её с январём. — С январём, наш зелёный малыш. Ничего, не гляди, Что не постлана белая скатерть и стены чужие. С январём, с январём! Это значит — декабрь позади, Двадцать пятый мятеж позади, а мы всё-таки живы! Не дрожи, дурачок, наш декабрь угоняет коней, Не смотри — это просто от ветра колеблется штора... Мы сейчас сочиним к нашей сказке хороший конец — И поверим в него на сегодня. А завтра не скоро. 1980 Киев НЕВРАСТЕНИЧЕСКАЯ СЧИТАЛКА Эх, раз, ещё раз — Брось бумаги в унитаз! Раз-два, раз-два — Не качай свои права! Раз-два-три — Ни о чём не говори! Раз-два-три-четыре — Чтоб не взяли на квартире! Раз-два-три-четыре-пять — Дальше страшно продолжать... 1979 Ленинград «Где вместо воздуха — автобусная брань...» Где вместо воздуха — автобусная брань, Где храп барака вместо новоселья... Ах, родина, зачем в такую рань, Как сонного ребёнка из постели, Ты подняла меня? Татары ли насели? Да нет — молчок! Лишь тьма да таракань, Да русский дух. А гуси улетели. 1980 Киев «На Батыевой горе...» На Батыевой горе — Там стоял наш дом: Как на чёрном серебре — Белым серебром. Три бетонные стены, Полоса стекла... Три недели тишины, Света и тепла! Было нечего терять, Да ключи в горсти: Наглотавшись января — Дух перевести. Наше доброе жильё, Временный приют... То вино, что не допьём — Другие допьют! Приручили все замки, Хлеба принесли. На столе черновики Снегом наросли. А прощаться подошло — Горе не беда! Нам уже не тяжело Было — в никуда. 1980 Киев «О, как мы умели любить: оживляли перстами!..» О, как мы умели любить: оживляли перстами! О, как отрешённо мы плакать под утро могли! Теперь-то мы всё понимаем, но как мы устали. О, как мы устали к полудню, и ноги в пыли. И были развилки — Но надписи маревом стёрло, И были печали — Но мы продолжаем идти. Пульсирует солнце, и кровью пропахшее горло Не может ни звука, И дрожь размывает пути. Но мы уже знаем, когда исполненье гаданья, И что там за птицы чернеют на дальних полях. В четвёртом часу — и не раньше! — Второе дыханье. И тёплая пыль, что под сорок, Осядет на шлях. 1980 Киев «Не берись совладать...» Не берись совладать, Если мальчик посмотрит мужчиной — Засчитай, как потерю, примерная родина-мать! Как ты быстро отвыкла крестить уходящего сына, Как жестоко взамен научилась его проклинать! Чем ты солишь свой хлеб — Чтоб вовек не тянуло к чужому, Как пускаешь по следу своих деловитых собак, Про суму, про тюрьму, Про кошмар сумасшедшего дома — Не трудись повторять. Мы навек заучили и так. Кто был слишком крылат, Кто с рождения был неугоден — Не берись совладать, покупая, казня и грозя! Нас уже не достать. Мы уходим, уходим, уходим... Говорят, будто выстрела в спину услышать нельзя. 1980 Киев «Сквозь последний трамвай протолкаюсь...» Юрию Галицкому Сквозь последний трамвай протолкаюсь — Во славу ничью, И последнего герба медяшка уже отдана, И последнюю очередь номером отстою — И не буду знать, что это она. И забуду, а это значит — прощу, А потом для мальчика о циклопьей стране В старой книжке с кириллицей отыщу Непутёвую сказку — и сын не поверит мне. Онемел мой апрель под наркозом последних дел. Тяжело вздохнуть — и выдохнуть тяжело. Но с грифончиком, что невесть откуда к нам залетел, Я зайду попрощаться, поглажу ему крыло. 1980 Киев «Что чернильницы доливают...» Что чернильницы доливают — Безнадёжный обряд почтамта! Сургучами на наковальне Косо смазывают штампы. Воровское клеймо таможен — На плече любви уходящей. Слава Богу: выжил и дожил, Остальное — в почтовый ящик! Да и это сгребут оттуда И без почестей захоронят. Колокольчик болит по чуду... Тише-тише, король на троне! Королева в спальне не плачет: Там закрыта дверь — и ни звука. Оставляя кукол и мячик, Уходя на взрослую муку — Королева письма листает С той же скоростью, что и пламя. Видишь, дым стоит над мостами. Со вчера стоит над мостами. 1980 Киев |
