«Чёрта с два — отражать им эпоху!..» Чёрта с два — отражать им эпоху! Нашли мне занятье! Загляните в глаза — да не бойтесь! — Где ваша эпоха? Там стоит человечек в нелепом обдёрганном платье. Посмотрите, пока он один: Хорошо ему жить или плохо, Каково декабрями дышать, Каково отражаться? Отшатнулся и сгинул... И щупал себя: не засвечен? И дышал, и боялся: живой! Остальное — эрзацы. Остального, по сути, и нет. Лишь один человечек. 1981 Киев «Попрощаюсь легко и строго...» Попрощаюсь легко и строго, Догрызу вишнёвый листок... Так куда же моя дорога, Раз не Запад и не Восток? Где исход моего Исхода, Если в пене мятежных мук Сквозь позор моего народа Ненавидяще дышит Юг? Что осталось, куда с котомкой? Где устать, дописав тетрадь? Голубые мои потомки, Не судите — не выбирать! Чужероднейшую по крови, Но светлейшую из дорог... Как серебряный могендовид, Упадёт на рельсы снежок. 1981 Москва «Не бессонница, просто недосып...» Не бессонница, просто недосып: По глазам песок! Не споткнуться бы (ах ты, волчья сыть!) И оглох висок. Занемела бровь, и у самых глаз — Бестелесный звон. Да обрывком песенка запеклась — Давний фон. «Я кораб-лик клеи-ла...» Да. Алло! Наконец-то... Как там? Письмо дошло? Вот собаки. Ладно, не в первый раз. Мы в порядке. Держимся. Что у вас? Никого не трогали со вчера? Ах уже. С крещеньем. И то — пора! Ну и как ты — стреляным воробьём? Завари-ка кофею, да запьём. Похандрим немножечко — Горе не беда! Поболтаем ложечкой Врозь по городам... Не сверчок за печкою — Не уберегу. Ты у Чёрной речки На том берегу. 1981 Киев «Я метну из-за пазухи...» Я метну из-за пазухи Апрель-весну — Отогрелась! Рукавом взмахну И кольцом блесну, Во холсты высот Отпущу струну — Как хотелось! И ответным выстрелом Грянет свод — Опереньем белым Пропоют насквозь Меж небес и вод Аполлона стрелы. И, последней бледности Не успев, Голову закину В апрель-полёт! И взойдёт гроза, И крыло прольёт, Разметав по сумеркам Божий гнев. 1981 Киев ЖЕНСКИЙ РАЗГОВОР
Когда я буду богатой, Я выброшу все обмылки, Чулки перестану штопать, Когда я стану богатой. Я новой джинсовой юбкой Сотру с соседки ухмылку И для гостей клубники Куплю на четверть зарплаты. Как только разбогатею — Куплю парашютного шёлка, Сошью обалденную куртку — Модную, с капюшоном! Ещё заведу собаку... Нет, настоящего волка! Дам Таньке с Алёшкой денег На воду с тройным крюшоном. Куплю хрустальную вазу И, первой дождавшись свары — Как брякну её о стену! — Чтоб знал, что нервы дороже. Ещё заведу на кухне Чешскую скороварку... Ой нет, не буду готовить, А накуплю пирожных! 1981 Киев «Как стеклянный шарик, невесть куда закатиться...» Как стеклянный шарик, невесть куда закатиться (Уж кто-то, а они всегда пропадают бесследно: В самом трудном углу не найти, лишь пыль на ресницах. Паучок на стене да кружок от монетки медной). Закатиться, я говорю, где никто не достанет: Там стеклянные шарики катятся по ступеням, То ли сумерки, то ли ветер между мостами — Словом, странное место, где я не отброшу тени. Выше горла уже подошло: закатиться — Ото всех углов, сумасшедших лестниц и комнат! Не писать, не звонить! Ну разве только присниться, Как затерянная игрушка, которую днём не вспомнят. 1981 Киев «Догорят наши письма...» Догорят наши письма — и будет хороший сентябрь. Отшумят перелёты — и всех нас минуют потери. Горьковатый покой Навсегда разольют по сердцам Свет над вишней, и дом за горою, И всё, как хотели. Мы залечим обиды, Забудем, как прячут глаза, Соберёмся все вместе и сдвинем весёлые вина. И с улыбками вспомним историю блудного сына — Эмигранта, Который с повинной вернулся назад. 1981 Киев |
