Ларс смотрит на хозяина. Смотрит не мигая. Во взгляде его читается неприкрытая угроза. Убью, говорит этот взгляд.

Кави, испугавшись худшего, встает меж двух мужей.

— Ларс, друг мой, — обращается он к палачу, — помни свое место. Смири себя.

По лицу Ларса стекает струйка крови. Разжав пальцы, он выпускает руку Песны.

— Добрый совет, Кави. Благодарю. — Ларс берет жеребца за поводья и отдает их Песне. — Магистрат, прошу простить меня, я признаю вину. Буду молиться, чтобы путь твой дальше прошел гладко.

Песна не отвечает. Лишь выхватывает у Ларса поводья, взбирается на жеребца и с места берет в карьер.

Уносится в сторону горизонта, оставляя пыльный след.

Каратель доволен собой: он сумел сдержаться. А Песна умрет потом. Не сейчас. Чуть позже.

Ждать недолго осталось.

Штаб-квартира карабинеров, Венеция

Для Вито, Валентины и остальных членов убойного отдела сутки больше не делятся на ночь и день. Жизнь теперь состоит из одной лишь работы, бесконечных брифингов, встреч и выездов на места преступлений.

Следующий брифинг назначен в кабинете, смежном с тем, в котором команда Карвальо буквально поселилась. Середина длинного стола заставлена металлическими кофейниками со свежесваренным напитком, старыми белыми чашками на блюдечках, тусклыми стеклянными бокалами и целыми башнями из баллонов воды, похожими на скульптурное изображение небоскребов в исполнении детской дизайнерской студии.

Майор Вито Карвальо оглядывает собравшихся — все ли пришли? За дальним концом стола сидят Сильвио Монтесано и два его ассистента, по левую руку от них — Рокко Бальдони и Валентина Морасси. Лучше б ее здесь не было. Вито хотел заставить ее взять отгулы, чтобы спокойно избыть свое горе, но лейтенант отказалась. Якобы труд — лучшая терапия. Если бы не срочность брифинга, Вито отвел бы Валентину в сторону и растолковал, насколько такой подход губителен.

Справа от Монтесано и его помощников расположились специалист особого научного отдела Изабелла Ломбарделли и ее ассистент. В данную минуту они с патологом оживленно обсуждают нечто в разложенной перед ними папке.

Остальные места заняты командирами подгрупп, смен и теми, кто руководит обысками домов и служит офицерами связи с государственным обвинителем.

И наконец, на брифинг пришел Том Шэман. Вито долго думал, прежде чем пригласить американца. С одной стороны, требуются его познания в сатанистике, с другой — он не полицейский, чтобы допускать его на рабочее совещание. В конце концов верх взяла интуиция. К тому же в расследовании серийных убийств пара рук плюс дееспособный ум лишними не будут.

— Спасибо всем, что пришли. Давайте же начнем. — Вито делает паузу, позволяя судмедэкспертам завершить разговор. — Сейчас лейтенант Бальдони введет нас в курс дела на сегодняшний день. Рокко…

Миниатюрный офицер встает с места и подходит к стенду с подписью «ЖЕРТВЫ».

— На сегодня у нас три трупа. — Ему приходится привстать на носочки, чтобы перевернуть лист. — Первая жертва — подросток, Моника Видич. Вторая — расчлененный мужчина в возрасте примерно шестидесяти лет; личность не установлена. Третья — также расчлененный мужчина, от двадцати пяти до тридцати лет. Оба неопознанных трупа обнаружены в мешках на дне лагуны, — Рокко старается не смотреть в глаза Валентине, — неподалеку от того места, где погиб наш коллега, Антонио Паваротти.

Рокко указывает на патолога.

— В конце совещания профессор Монтесано предоставит новый отчет. А пока, профессор, можете ли вы что-нибудь сказать о времени смерти жертв?

Сильвио Монтесано откашливается.

— Мы провели серию тестов с применением стронция, железа и полония, чтобы определить содержание в костях радиоизотопов с коротким периодом полураспада. Таким образом удалось установить, что старший мужчина пролежал в воде примерно полтора года, тогда как второй — около года. Следовательно, разница в датах смерти составляет предположительно шесть месяцев.

Бальдони тем временем переворачивает на стенде второй лист.

— Итого, у нас три тела. Двое мужчин и девушка, Моника Видич. Старший мужчина был убит и утоплен около полутора лет назад. Вторая жертва, мужчина лет двадцати пяти — тридцати, погиб с год назад. И наконец, третья жертва, пятнадцатилетняя девушка найдена в этом месяце. — Рокко обращается к эксперту из особого научного: — Изабелла, вы можете на основе этих фактов составить целостную картину?

Изабелла в штатском: синяя водолазка и джинсы. Своим видом она приковала к себе взгляды всех мужчин еще прежде, чем начала говорить.

— Профессор Монтесано и его помощники изолировали костяные части на обоих телах, выловленных в лагуне. — Она достает из папки распечатки слайдов и рисунков на кальке. — Мы же применили экологический сканирующий электронный микроскоп, ЭСЭМ, на костях, чтобы поближе взглянуть на всевозможные следы от пилы. В итоге выяснили, что для разделки обоих трупов убийца применил бензопилу.

Поднимает руку один из офицеров, ведущий подгруппы в возрасте за тридцать, который, судя по щетине, уже давно не брился.

Благосклонно улыбнувшись, Изабелла позволяет прервать себя.

— Si? — говорит она.

— Бензопила довольно велика, с ней по улицам не походишь. Ее почти невозможно спрятать, и она шумит при работе. Может, убийца воспользовался лучковой пилой? У меня есть одна такая, тяжелая. Я дрова ею пилю.

Улыбка на лице эксперта становится шире.

— Вот и пилите дальше, потому что лучковая пила — тяжела она или нет — не распилит толстую кость человека. Дело в расположении зубцов.

— Grazie, — благодарит офицер и опускается в кресло, жалея, что задал вопрос.

Изабелла продолжает оттуда, где остановилась:

— Оба мужских трупа были разделаны одной и той же пилой. Вероятнее всего, это очень мощная модель с цепью длиной в полметра. — Тут она переводит взгляд на офицера, задававшего вопрос о лучковой пиле. — Такой аппарат имеет двигатель рабочим объемом примерно в пятьдесят кубических сантиметров, как у мопеда. То есть убийца даже и не думал скрывать свои действия.

Вито чувствует, что не может не вмешаться:

— Хотите сказать, обе жертвы мужского пола были разделаны одной пилой?

Изабелла отвечает не сразу.

— Верно, — говорит она.

Вмешивается Монтесано.

— Пожалуйста, — обращается профессор ко всем, — учтите, ключевое слово здесь — «разделаны». При помощи пилы жертвы именно разделали, не убили.

— Профессор совершенно прав, — соглашается женщина-ученый. — Я вовсе не говорю, будто убийство совершил один человек или даже несколько. Раскрыть это уже в вашей компетенции.

Определеннее Изабелла ничего сказать не может — таковы обстоятельства. Она отходит в сторону, уступая место Рокко Бальдони, и тот открывает новый лист на стенде.

— Кое-что еще для сведения. Жертвы найдены в радиусе десяти километров друг от друга. Те, что подняты со дна лагуны, разложились, а потому мы не можем наверняка сказать, что печень у них вырезали намеренно, однако этого органа в телах нет. Отсутствие печени — самый явный признак, по которому можно связать все три убийства. Профессор Монтесано сообщает: в задней части черепа старшей жертвы имеются множественные следы от удара тупым предметом. Предположительно камнем или молотком. У второй жертвы, несмотря на позднюю стадию разложения, найдены колотые раны сбоку на шее. Помните, Монику Видич похитил и удерживал человек хладнокровный и хорошо себя контролирующий. Он перерезал девушке горло, стоя к ней лицом. То есть убийства не вызывают у него дурноту, он к ним привычен, раз намеренно смотрел жертве в глаза. Наш специалист по анализу картины преступления высказывается в пользу теории об одном постепенно набирающем опыт преступнике. Первое нападение он совершил трусливо, со спины и в спешке, а значит, был неуверен в себе. Второе — сбоку, применив нож; то есть осмелел и к жертве подошел ближе. И наконец, третье — с полноценным похищением и выверенным лишением жизни; это говорит об отточенной технике.