– У него же сегодня первый рабочий день после отпуска, – пожал плечами Николай.

– И почему же он так опаздывает в свой первый рабочий день, интересно было бы узнать? Может, он собирается продлить свой отпуск? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, осведомился Рыбкин.

– Нет, он вчера звонил, сказал, что сегодня обязательно выйдет, – заступился за коллегу Олег. – Может, он того... в пробку попал?..

– Ну и работнички! – покачал головой Рыбкин. – Ладно, как только приедет Мальков, пусть ко мне зайдет. И ты, Максим, – неожиданно продолжил подполковник, – тоже загляни.

– Ну, пацаны, – нарушил молчание Саша, как только за Рыбкиным закрылась дверь, – кажется, вас направляют на очень крутое дело!

Все дружно засмеялись.

– Ты как, – обратился он к Максиму, заглянув через его плечо в книгу, – выучил шестнадцатую статью?

– Выучил! Представь себе! И хватит меня подкалывать. Сам-то ее небось не помнишь?

– Ты же у нас самый молодой, – ответил Олег, – потому и подкалываем. Будешь через год полковником – будешь нас подкалывать.

Все снова засмеялись.

Минут через пятнадцать в кабинет вошел загорелый парень лет тридцати, с темными кудрявыми волосами. Это и был оперативный работник Сергей Мальков, только что вернувшийся из отпуска.

– Сергей, – сказал Олег, – тебя тут Рыбкин обыскался, чуть нам всем головы не поотрывал за то, что тебя нет. Так что пригладь кудри и иди с Максимом к начальнику на ковер!

– А что случилось? – поинтересовался Мальков. Видно было, что он еще не привык к мысли о том, что его отпуск кончился, и мысленно продолжал проводить время где-то в более приятном, нежели пятый отдел, месте.

– Не знаю. Но мы тут посовещались и решили, что он затевает какое-то крутое дельце и хочет вам его поручить...

– Ладно уж вам, крутое... У нас все дела крутые, – усмехнулся Сергей. – Ладно, – обернулся он к Максиму, – пойдем.

Максим вылез из-за стола, и они вместе направились к кабинету начальника. Постучав в дверь, Сергей не стал дожидаться, когда их пригласят войти, и толкнул дверь.

– Товарищ подполковник, разрешите войти? – вопросил он в открытую дверь. – Вы ведь нас вызывали?

– Вызывал. Я уж подумал, что ты отпуск решил продлить, – улыбнулся Рыбкин.

– Да нет, что вы, просто по дороге проблемы возникли, – стал оправдываться Сергей.

– Ладно, сыщики, – серьезно сказал Рыбкин, – через час пойдете со мной на совещание к полковнику Селиверстову. Так что приведите себя в порядок.

– Это как? – с улыбкой осведомился Мальков. – Никак нужно стволы с собой взять, бронежилеты надеть?

– Ладно, я вижу, что ты после отпуска еще в нерабочем настроении, – усмехнулся в ответ Рыбкин. – Через полчаса ко мне с блокнотами и ручками. Я же сказал – на совещание пойдем.

– Есть! – шутливо козырнул Мальков, стукнув ботинками друг о друга, и, резко повернувшись, вышел из кабинета.

Максим последовал за Сергеем.

– Ну что, молодой, – обратился к нему Сергей, когда они оказались за дверью, – нам с тобой, видимо, придется в ближайшее время стать напарниками. Какое-то дело хотят нам поручить.

– С чего ты так решил? – удивился Максим.

– Посуди сам: если с блокнотами и ручками приглашают, значит, какого-то фигуранта нам с тобой подкинут.

– Вряд ли мне что-нибудь серьезное поручат, ведь я же только месяц здесь работаю...

– Как знать, – неопределенно ответил Сергей, – может, тебя внедрить хотят? Может, под прикрытием будешь работать?

– Куда внедрить? Под каким прикрытием? – не понял Максим.

– Как в фильме «Место встречи изменить нельзя», помнишь? Шарапова в банду внедрили. Так и тебя... Слушай, – неожиданно рассмеялся Сергей, – да ты и вправду на Шарапова чем-то похож!

– Ты лучше на себя самого посмотри, – сказал Максим обиженно.

Вернувшись в кабинет, они застали всю компанию в процессе обсуждения последнего футбольного матча.

– Зачем вас Рыба вызывал? – спросил Олег, отвлекшись от футбольной темы.

– На совещание какое-то велел собираться, – ответил Сергей.

– Говорил же я, что какую-то разработку серьезную вам дадут, – всезнающе ухмыльнувшись, резюмировал Олег и, бросив взгляд на Максима, кивнул на книжки. – Ты повтори шестнадцатую статью! Наверняка начальник спрашивать будет.

– Хватит тебе... Лучше сам повтори, а то, не ровен час, спросят!

Через тридцать минут они с Сергеем, держа в руках ручки и блокноты, стояли возле кабинета Рыбкина. Тот вылетел из двери и на бегу бросил через плечо:

– Пойдемте к начальнику РУОПа на совещание.

– Вы же сказали, что у Селиверстова... – начал было Сергей.

– Совещание будет проводить Селиверстов, а состоится оно в кабинете Ушакова, – пояснил Рыбкин.

Вскоре все они уже сидели в просторном кабинете начальника РУОПа. Сам Ушаков возвышался над своим рабочим столом и был занят просмотром каких-то бумаг, изредка делая в них пометки. Время от времени звонил один из телефонов, Ушаков, не глядя, снимал трубку и бросал несколько отрывистых фраз.

Постепенно все участники совещания расположились за длинным столом, стоящим в центре кабинета. Здесь практически ежедневно проводились планерки с начальниками отделов. А те, в свою очередь, раз в неделю проводили подобные мероприятия с личным составом каждого подразделения.

На сей же раз совещание касалось какого-то важного оперативного вопроса. Полковник Селиверстов окинул взглядом присутствующих.

– Вроде все в сборе, – сказал он, сверяясь с бумагой, в которой были записаны фамилии всех участников совещания. Помимо начальника отдела Рыбкина, Сергея и Максима, на совещании присутствовало еще три человека. Одного из них Максим узнал сразу. Это был Игорь Николаев, отвечающий за спецтехнику РУОПа, с помощью которой проводилось оперативное наблюдение и прослушивание.

Тем временем полковник Селиверстов открыл совещание. Он начал свое выступление лаконично.

– Значит, так, – обратился он к присутствующим, – есть указание возобновить оперативное дело по одному из авторитетных фигурантов. Мы решили, что основными разработчиками операции будет спецбригада, которая создается приказом начальника РУОПа, в составе, – и он начал перечислять фамилии участников совещания. – Эта бригада, в свою очередь, будет разделена на группы, наделенные соответствующими функциями и полномочиями.

Через несколько минут Максим узнал, что они с Сергеем попали в бригаду, которая будет заниматься ведением наружного наблюдения. Неожиданно Рыбкин, немного привстав, обратился к Селиверстову:

– Извини, Вадим Борисович, ты забыл самое главное – назвать имя фигуранта наших действий.

– Как, разве я об этом ничего не сказал? – удивился Селиверстов, бросив почему-то косой взгляд на начальника РУОПа. – Вы должны его хорошо знать, – обратился он к Рыбкину.

– Мы-то, предположим, знаем, кто это, – ответил Рыбкин, – но молодые товарищи понятия не имеют, о ком вы говорите.

– Конечно, – сказал Селиверстов. – Вот наш фигурант. – И, достав из большого конверта несколько фотографий, он положил их на стол.

На фотографиях был изображен лысоватый мужчина средних лет, явно грузин по национальности. Это был небезызвестный Отари Давидович.

Фотографии были разные. На одной он стоял рядом с милицейскими генералами, на другой – с известными эстрадными певцами. Были фотографии, где Отари был сфотографирован в президиуме на каком-то торжественном заседании. Все говорило о том, что будущий фигурант вращался в достаточно высоких сферах общества.

Участникам совещания передали краткую справку на будущего фигуранта, с которой все по очереди ознакомились.

В конце концов этот листочек с надписью «секретно» в верхнем правом углу попал к Максиму. Текст был немногословен и сух.

«Отари... родился в 1949 году в небольшом грузинском городке, где и провел свое детство. В юности активно занимался спортом, в частности греко-римской борьбой, успешно участвовал в различных соревнованиях, имеет звание мастера спорта.