Они спустились вниз и продолжили беседу в ресторане. Джо заставил себя съесть яичницу, Карен справилась только с кусочком тоста. Она спросила, когда они смогут вернуться домой, и Лайн повторил, что не раньше чем через неделю. Увидев мольбу в глазах женщины, Лайн сказал, что срок может быть сокращен на день или два, в том случае, если вся команда будет работать круглые сутки. Полицейский попросил супругов Мессенджер составить список одежды и прочих срочно необходимых им вещей.

Оба детектива ушли в середине дня. Выйдя в фойе отеля, Карен и Джо обнаружили там стаю репортеров и быстро ретировались наверх, в свою комнату. Когда-то помещение было просторным, но после того, как большую комнату разделили на две или три маленьких, каждая напоминала пещеру – высокую и узкую.

Пока Джо убеждал себя и Карен смотреть на события не так мрачно, раздался стук в дверь. Это был Блейк. Джо с радостью приветствовал его.

Блейк с ужасом оглядел комнату:

– Слушайте, ребята, не хотите ли переселиться ко мне?

Карен покачала головой.

– Нет, спасибо, Блейк, – сдержанно поблагодарила она.

Джо кольнула враждебность ее тона, но Блейк, как обычно, ничего не замечал или все игнорировал. Он предложил им проехаться в его автомобиле по городу, посмотреть на прохожих, проверить несколько отелей – нет ли где следов Стасси. Карен возразила, что останется здесь, вдруг случится чудо и позвонят насчет Джека.

В машине Джо вытащил из бумажника фотографию Джека, которую всегда держал при себе; вглядываясь в изображение сына, он как бы пытался оживить его образ. Они ехали вдоль приморского района, останавливались у каждого отеля, беседовали с персоналом, описывая внешность Стасси и показывая фото Джека. И так улица за улицей.

– Ты не рассказал мне, что произошло со Стасси, почему она должна была уехать? – спросил Блейк во время одной из остановок.

Джо объяснил ему причину, и Блейк изумился.

– А я-то думал, что эта малышка девственница.

– Я тоже так думал.

– Не хочешь посмотреть газету? – спросил Блейк, когда они проезжали мимо газетчика, который держал плакат – «Охота за брайтонским убийцей-похитителем».

Джо покачал головой.

– А у полиции есть какие-нибудь другие версии? – поинтересовался Блейк.

– Они говорят, нет.

Блейк похлопал его по плечу.

– Все будет о'кей, Джо. Парнишка найдется, будь уверен.

– Я думаю, что Карен не сможет долго выносить этого.

– Она сильная женщина, Джо.

– Смерть Барти чуть не убила ее. – Он прикусил губу. – И меня тоже.

– Но на этот раз этого не случится. – Блейк посмотрел в зеркальце и перестроился в средний ряд дороги. – Знаешь, я не думаю, что тебе стоит заклиниваться на Стасси. Я не могу поверить, что она могла кого-либо похитить, хотя вполне могла вырубиться и действовать бессознательно. Может быть, нам стоит внимательно присмотреться к твоим соседям?

Джо пожал плечами.

– Конечно. – Он посмотрел на Блейка. – Ты так добр.

Блейк некоторое время молча вел машину. Потом заметил:

– Я полагаю, что кто-нибудь должен дать знать семье Стасси о том, что она считается пропавшей без вести. Я, пожалуй, позвоню Марку Брюстеру, пусть он передаст эти плохие известия.

Джо пришлось пробиваться через толпу журналистов в фойе отеля. В номере он увидел Карен. Она сидела в кресле, глаза у нее были красные, а лицо – мокрое от слез. Новостей – никаких. Только звонки репортеров. И один звонок Лайна, который сообщил Карен, что они смогут перебраться обратно домой в субботу. Он добавил, что, пока не узнают, кто убийца и похититель, им будет выделена полицейская охрана. Адвокат, присланный полицией, представился им, затем пришел доктор, чтобы осмотреть Карен. Они заказали ужин в номер, не желая встречаться внизу с журналистами. Сразу после ужина легли в постель. Врач дал Карен снотворное, а Джо, несмотря на изнеможение, спал беспокойно, все время просыпаясь в ожидании звонка. Но телефон молчал.

Лайн появился утром.

– Боюсь, что новости плохие, – сказал он. – Человека с парижского рейса нашли. Мальчик оказался его собственным сыном. Здесь имел место обычный семейный конфликт: отец забрал мальчика у своей бывшей жены.

Известие привело Джо в уныние. Он посмотрел на Карен. Она молча выслушала Лайна, и только напряженное выражение лица выдавало ее глубокую тоску.

«Он жив, – хотел сказать ей Джо. – До тех пор пока нет новостей, мы еще можем надеяться».

Лайн задал еще несколько вопросов о Стасси и сообщил, что запросил полицию Гонконга и рекомендовал связаться с ее семьей в надежде получить сведения о ней.

После того как он ушел, Карен сказала Джо, что хотела бы пойти в синагогу, и попросила его пойти вместе с ней. Он согласился.

Синагога находилась всего в одном квартале от отеля. Они вошли и сели. Карен молилась, Джо молча думал. Потом они взяли такси и поехали к себе на Кранфорд-роуд, чтобы взять машину Джо. Странно было видеть у дома заграждение из белой ленты, череду полицейских машин, толпу журналистов и телевизионщиков. Джо быстро отъехал прочь, выведя из гаража свой «сааб»: он не хотел даже мельком встречаться с Дереком Аркрайтом и выражать ему соболезнование. Он сегодня не вынес бы никаких встреч.

Сделав несколько кругов по окрестностям, ближайшим кварталам, они стали просто колесить по городу. Джо знал, что это бесполезно, но все равно лучше так, чем сидеть в убогой комнате, как звери в клетке. Ехать в университет он тоже не мог. Нельзя было оставить Карен.

Несколько раз они останавливали машину и звонили в отдел происшествий, чтобы поговорить с Лайном или Гавросом, но там по-прежнему не было новостей.

После семи, когда Джо уже открывал увесистым гостиничным ключом их номер, раздался телефонный звонок. Джо в два прыжка оказался у трубки.

– Алло?

В ответ раздался трясущийся старушечий голос:

– О… Э… Я, кажется, набрала не тот номер?

«Освободи линию, старая сова», – подумал он, собираясь уже повесить трубку – вдруг полиция из-за нее не смогла до него дозвониться.

– С кем вы хотели поговорить? – коротко спросил он.

– Понимаете, мне потребовалось много времени, чтобы узнать ваш телефон. Я звонила в справочную службу, но не знала вашего адреса… потом стала звонить еще куда-то и, наконец, в полицию. И вот… я не знаю, понимаете…

– Не знаете чего? – У него иссякло терпение.

– Ну… до того ли человека я дозвонилась. – Голос нервно задрожал.

– Так с кем же вы хотели поговорить?

– Понимаете… мне так неудобно… Я пытаюсь связаться с профессором Мессенджером.

Джо нахмурился:

– Я вас слушаю.

– Это вы тот джентльмен, про которого говорили в шестичасовых новостях по телевидению – в вечерней программе Би-би-си?

– Возможно… не знаю. Я не видел передачу.

– Вы отец мальчика, которого… который пропал?

– Увы, это так, – сказал Джо. – Чего же вы конкретно хотите?

– Пожалуйста, простите меня, профессор. Я стара и несколько растерянна. Нервничаю. Полиция пытается установить контакт с молодой леди, связанной с пропажей вашего сына. Ее имя…

– Анастасия Холланд. Иностранка.

– Да. Вы хотите с ней поговорить?

Куда она клонит? – подумал он. Может быть, она видела ее – и Джека? И заговорил более вежливо:

– Да, очень хочу. И полиция тоже хочет.

Она взволновалась еще больше:

– Я… Я думаю, дорогой профессор, для вас это может оказаться затруднительным.

– Это почему?

– Ну, понимаете, я сразу же ее узнала. Это ужасно! Но я не ошиблась…

– Послушайте, – сказал Джо, теряя терпение. – Простите, но я не понимаю, зачем вы позвонили. Эта линия должна быть свободна для связи с полицией.

– Прошу вас, позвольте мне объяснить, профессор. Мне кажется, они ошиблись, показали не ту фотографию.

– Не ту фотографию кого?

– Девушки. Они сказали, что это Анастасия Холланд – но на фото моя племянница Сьюзен. Сьюзен Роуч.