25 сент. 1915
Петроград
III. САГИ, БАЛТИКОЙ РАССКАЗАННЫЕ
СКАЗАНИЕ О ИНГРИД
1
На юго-восток от Норвегии, в Ботническом шхерном
заливе,
Был остров с особенным климатом: на севере юга
клочок.
На нем – королевство Миррэлия, всех царств и
республик счастливей,
С красавицею-королевою, любившей народ горячо.
2
У Ингрид Стэрлинг лицо бескровно. Она – шатенка.
Стройна. Изящна. Глаза лиловы. И скорбен рот.
Таится в Ингрид под лесофеей демимондэнка.
Играет Ингрид. Она поэзит. Она поет.
3
Она прославлена, как поэтесса. Она прославлена, как
композитор.
Она прославлена, как королева. Она прославлена
всеславьем слав.
Наследник маленький, Олег Полярный – и дочь
прелестная Эклерезита,
И принцем-регентом суровый викинг, но сердце
любящее – Грозоправ.
4
Эрик Светлоокий, Севера король, любит Ингрид
нежно,
Любит Ингрид тайно, любит Ингрид вечно.
Эрик Светлоокий, Севера король, хочет к ней мятежно.
Ищет с ней случайной встречи и сердечно
Пишет: “Королева! выслушать изволь: ждет с тобой
свиданья Севера король”.
5
Ингрид прочла посланье, Ингрид смеялась нервно,
Ингрид кусала губы: Ингрид любила его!
Но Грозоправ был мужем! Но Грозоправ был первым,
Первым, невинность взявшим; кроме нее – ничего!..
6
И отвечает Ингрид Эрику, и отвечает Ингрид
дальнему,
Такому дальнему и милому страны полярной королю:
“Привет влюбленному, – любимому! Привет, как я
сама, печальному!
Привет тому, о ком тоскую я! Привет тому, кого
люблю!”
7
И больше ни слова. Пойми, как желаешь.
Пойми, как умеешь. Пойми, как поймешь.
8
Плывет эскадрилья в столицу Сияиж.
О Эрик! в Миррэлию ты ли плывешь?
9
Его корабль с штандартом короля
В восходный час
Приплыл.
И свита дев, страну ее хваля,
Поет: “Для нас
Край мил”.
10
Выходит Ингрид на южный берег,
При Грозоправе идет к нему:
– Тебя встречаю, пресветлый Эрик,
Ты осветляешь земную тьму.
11
Но край мой, не правда ли, светел? но край мой, не
правда ли, ясен?
И светлого гостя встречает не менее светлый народ.
Я знаю, что Эрик отважен! Я знаю, что Эрик
прекрасен!
Я знаю, что любит он Ингрид и смело к себе призовет!
12
Ты прости, Грозоправ: я тебя не хочу.
Светлоокому Эрику рада…
13
Потянулась рука Грозоправа к мечу
И свершила мгновенно, что надо.
14
Грозоправа хоронили, Грозоправа провожали,
Грозоправа называли: “Справедливый Грозоправ”.
В замке Ингрид начертали в спальне новые скрижали:
“На несчастии другого каждый счастье строить прав”.
15
Это было в счастливой Миррэлии,
В синей тени лазоревых слив.
Златолира же оменестрелила
Сердцу Игоря сладостный миф.
СЛЕПАЯ ЗИГРИД
Слепая Зигрид девушкой была.
Слепая Зигрид с матерью жила.
Их дом стоял над речкою в лесу.
Их сад впивал заристую росу.
До старого села недалеко.
Им Диза приносила молоко,
Хорошенькая шведка из села.
Слепая Зигрид девушкой была.
Она была добра и молода,
Но так уродлива и так худа,
Что ни один прохожий селянин
Не звал ее в траву своих долин.
Коротко ль, долго ль – только жизнь текла.
Слепая Зигрид девушкой жила.
Слепая Зигрид жаждала любить:
Ах, кто придет любовью упоить?
Никто не шел, но шел за годом год.
Слепая Зигрид верить устает,
Слепая Зигрид столько знает слез,
Что весь от них растрескался утес…
И старый дом, и затаенный сад,
Уже, дрожа, обрушиться грозят.
И безобразный лик ее слепой
Все безобразней с каждою весной.
И час настал: в закатный час один
Пришел ее мечтанный властелин…
Седой скопец… и, увидав ее,
Вскричал: “Отдайте прошлое мое!”
Но он заглох, его безумный крик:
Холодный труп к груди его приник.
Слепая Зигрид девою жила,-
Слепая Зигрид девой умерла.
1915. Май
Эст-Тойла
“ПРИВИДЕНИЕ ФИНСКОГО ЗАЛИВА”
“Привиденье Финского залива”,
Океанский пароход-экспресс,
Пятый день в Бостон плывет кичливо,
Всем другим судам наперерез.
Чудо современного комфорта -
Тысячи вмещающий людей -
Он таит от швабры до офорта
Все в себе, как некий чародей.
Ресторан, читальня и бассейны;
На стеклянных палубах сады,
Где электроветры цветовейны
Знойною прохладой резеды.
За кувертом строгого брэкфэста
Оживленно важен табль-д-от.
Едет Эльгра, юная невеста,
К лейтенанту Гаррису во флот.
А по вечерам в концертозале
Тонкий симфонический оркестр,
Что бы вы ему ни заказали,
Вносит в номеров своих реестр.
И еще вчера, кипя как гейзер,
Меломанов в море чаровал
Скорбью упояющий “Тангейзер”,
Пламенно наращивая вал.
И еще вчера из “Нибелунгов”
Вылетал валькирий хоровод,
И случайно мимо шедший юнга
Каменел, готовый на полет…
А сегодня важную персону -
Дрезденского мэра – студят льдом,
И оркестр играет “Брабансону”,
Вставши с мест и чувствуя подъем.
Побледнела девушка-норвежка
И за Джэка Гарриса дрожит,
А на палубе и шум, и спешка:
Их германский крейсер сторожит!
Но среди сумятицы и гама,
Голосов взволнованных среди,
Слышит Эльгра крик: “Иокагама
Показалась близко впереди!..”
Точно так: под солнценосным флагом
Шел дредноут прямо на врага,
Уходящего архипелагом,-
Несомненно, немец убегал.
Но теряя ценную добычу -
Английский громадный пароход -
Немец вспомнил подлый свой обычай:
Беззащитный умерщвлять народ.
К пароходу встав вполоборота,
За снарядом выпускал снаряд,
А корабль японский отчего-то
Промахнулся много раз подряд…
Вдруг снаряд двенадцатидюймовый
В пароходный грохнулся котел,
И взревел гигант, взлететь готовый,
Как смертельно раненный орел.
Умирали, гибли, погибали
Матери, и дети, и мужья,
Взвизгивали, выли и стонали
В ненасытной жажде бытия…
Падали, кусали ближним горла
И родных отталкивали в грудь:
Ведь на них смотрели пушек жерла!
Ведь, поймите, страшно им тонуть!
Только б жить! в болезнях, в нищете ли,
Без руки, без глаза – только б жить!
“Только б жить!” – несчастные хрипели:
“Только б как-нибудь еще побыть…”
Был из них один самоотвержен;
Но, бросая в шлюпку двух детей,
И толпою женщин ниц повержен,
Озверел и стал душить людей.
Женщины, лишенные рассудка,
Умоляли взять их пред концом,
А мужчины вздрагивали жутко,
Били их по лицам кулаком…
Что – комфорт! искусства! все изыски
Кушаний, науки и идей!-
Если люди в постоянном риске,
Если вещь бессмертнее людей?!
1915. Июнь
