11
По долгу кайтселита я с ружьем
До четырех утра брожу вдоль хижин,
Расползшихся чудовищным ужом.
Не тронь меня, кто кем-нибудь обижен:
Чем помогу? – ружье мое без пуль,
И вид его угрозный неподвижен.
Убийцу даже – я убить смогу ль?…
12
Я несомненно скверный патриот,
Но я могу не радоваться бою
У петербургских западных ворот:
Быть может, жизнь несет тот бой с собою,
А значит – и искусство, и-любовь.
В нем чувствуется что-то голубое.
А в голубом всегда сияет новь.
13
Деревня спит. Оснеженные крыши -
Развернутые флаги перемирья.
Все тихо так, что быть не может тише.
В сухих кустах рисуется сатирья
Угрозья голова. Блестят полозья
Вверх перевернутых саней. В надмирье
Летит душа. Исполнен ум безгрезья.
IV. СИРЕНЬ СРЕДИ ЛЮТИКОВ
ОСЕННЯЯ ПАЛИТРА
Вид поля печальный и голый.
Вид леса уныло-нагой.
На крыше одной – белый голубь,
И карий – на крыше другой.
И море, – и то как-то наго
У гор оголенных грустит.
И суша, и воздух, и влага -
Все грусть и унынье таит.
МАЛИНОВЫЙ BERCEUSE
В ней тихо бродила душа
Тургенев
В ней тихо бродила душа.
Она была так хороша.
Душа хороша как она:
Пригожа, светла и нежна.
И не было места средь дня,
Чтоб ей не хотелось меня.
И не было суток в году,
Чтоб мог я помыслить: “не жду…”
Она приходила ко мне
И тихая, и в тишине.
Когда приходила она,
Тишала при ней тишина,
И жизнь была так хороша:
В ней тихо бродила душа.
ЭТО – ОНА
Если вы встретите женщину тихую,
Точно идущую в шорохах сна,
С сердцем простым и с душою великою,
Знайте, что это – она!
Если вы встретите женщину чудную,
Женщину, чуткую, точно струна,
Чисто живущую жизнь свою трудную,
Знайте, что это – она!
Если увидите вы под запискою
Имя прекрасней, чем жизнь и весна,
Знайте, что женщина эта – мне близкая,
Знайте, что это – она!
СОНЕТ XXXI
ДИССО
Изысканна, как жительница Вены,
В венгерке дамской, в платье bleugendarme,
Испрыскав на себя флакон вервэны,
Идет она, – и в ней особый шарм.
К ней цужат золотые караваны
Поклонников с издельями всех фирм…
Лишь донжуаны, чьи карманы рваны,
Берут ее глазами из-за ширм…
Изящница, очаровалка, венка,
Пред кем и герцогиня – деревенка,
В ней что-то есть особое совсем!
Изысканка, утонченка, гурманка,
С весталковой душой эротоманка,-
Как у нее выходит: “Жду вас в семь…”!
РОНДЕЛЬ XVI
Люблю лимонное с лиловым:
Сирень средь лютиков люблю.
Лимон фиалками томлю.
Пою луну весенним словом:
Лиловым, лучезарным, новым!
Луна – подобно кораблю…
Люблю лиловое с лимонным:
Люблю средь лютиков сирень.
Мне так любовно быть влюбленным
И в ночь, и в утро, в вечер, в день,
И в полусвет, и в полутень,
Быть вечно жизнью восхищенным,
Любить лиловое с лимонным…
РОНДО XXI
Далеко-далеко, там за скалами сизыми,
Где веет пустынями неверный сирокко,
Сменяясь цветочными и грезными бризами,
Далёко-далёко,
Ильферна, бесплотная царица востока,
Ласкает взор путника восходными ризами,
Слух арфой, вкус – негой бананного сока…
Потом испаряется, опутав капризами
Случайного странника, и он одиноко
Тоскует над брошенными ею ирисами,-
Далёко-далёко!
ГАЗЭЛЛА XI
Я помню весеннее пенье весла,
За взлетом блестящим паденье весла.
Я помню, как с весел струился рой брызг.
В руке твоей твердо движенье весла.
Когда ты гребла, в сердце стих возникал:
Он зачат, сдается, в биеньи весла.
Когда ты гребла, музыкально гребла,
Не брызги текли, – упоенье с весла.
И вся ты в полете была золотом,-
Так златно твое окрыленье весла!
ПОЭЗА ТВОИХ КОНТРАСТОВ
Ты так ясна и, вместе с тем, туманна.
Ты так верна и, вместе с тем, обманна.
И нет к тебе дорог.
Уста чисты, – слов грешных ими хочешь.
Рыдая, ты отчаянно хохочешь.
Развратный облик строг.
Тебя не взять, пока ты не отдашься.
Тебя не брать – безбрачью ты предашься.
Как поступить с тобой?
Ты так горда и так несамолюбна.
Ты – без следа, но в мире златотрубна,
К тебе влекусь с мольбой.
ПОЭЗА ЛЕТНЕЙ ВСТРЕЧИ
Я шел по берегу реки
Тропинкой в центре склона.
Ромашки – точно мотыльки,
И все вокруг зелено.
На повороте, на крутом,
Как будто из Жюль Верна,
Возникла в уровень с кустом
Хорошенькая серна.
И этой встречею врасплох
Захвачены мы стали,
Из губ ее метнулся вздох -
Испуга ли? – печали?
Спустя мгновенье, – как стрела,
Она неслась обратно.
Ужель душа моя была
И серне непонятна?…
ПОЭЗА О ВЕРАНДЕ
Не ваша ли веранда, Лина,
Где розовеет lieberlong,
Закутанная вся сиренью,
Мне навевает настроенье -
Цитировать из “Ванделина”,
Сзывая слушателей в гонг?
Внемли, тенистая веранда,
Душисто красочным стихам,
Поэме истинной и чистой.
Пусть некий голос соловьистый,
Который нежно любит Сканда,
Звучит с тебя по вечерам.
ПОЭЗА ВЕСЕННЕГО ОЩУЩЕНИЯ
От тоски ты готова повеситься,
Отравиться иль выстрелить в рот.
Подожди три оснеженных месяца,-
И закрутит весна хоровод.
Будут петь соловьи о черемухе,
И черемуха – о соловьях.
Дай-то бог револьверу дать промахи
И веревке рассыпаться в прах.
Будут рыб можжевеловой удочкой
Подсекать остриями крючка.
Будет лебедь со снежною грудочкой
Проплывать по реке, так легка.
Будут почки дышать влагой клейкою,
Зеленеть и струить аромат,
И, обрадованные лазейкою,
Ливни шейку твою обструят.
Зачеремушатся, засиренятся
Под разливной рекою кусты.
Запоют, зашумят, завесенятся
Все подруги твои, как – и ты.
Зазвенит, заликует, залюбится
Все, что гасло зимой от тоски.
Топором все сухое обрубится,
Смело сочное пустит ростки.
Чем повеситься, лучше загрезиться.
Не травись и в себя не стреляй.
Как-нибудь перебейся три месяца,
Ну, а там недалеко и май!
