А вот маркиза Арагон, напротив, сочла нужным продемонстрировать свою симпатию моей сопернице. Она широко улыбнулась ей, отметила ее красивую прическу, похвалила платье. Чутье опытной придворной дамы подсказывало ей, какую сторону в этом конфликте ей надлежало принять.

А выглядела Соланж блистательно — в ней всё было изысканно и элегантно. А такой красивый наряд я прежде видела разве что в дорогом костюмированном кино. В соперничестве с ней бедняжка Беренис проигрывала по всем фронтам. И я вполне могла понять короля, который яркую и уверенную в себе Соланж предпочел своей скромнице-невесте. Вот только свое пренебрежение к ней ему не стоило демонстрировать столь явно.

Моим дальнейшим размышлениям помешал приход его величества. Он был в красивом бело-синем камзоле и поприветствовал нас едва заметным наклоном головы, задержав свой взгляд разве что на Соланж.

Он сел во главе стола, дав тем самым знак и нам сделать то же самое. Я чуть задержалась за окна, поскольку не знала, на какое место мне следовало сесть, и потом просто опустилась на то, которое осталось свободным. И оно находилось не рядом с его величеством!

Лакеи подносили блюда, накладывали на тарелки аппетитно пахнувшие кусочки мяса, рыбы, овощей. А я была голодна. И мне ужасно хотелось, наплевав на присутствие короля и на необходимость соблюдения этикета, просто насладиться всеми этими вкусностями. Но я сдерживаю себя и клюю по зернышку как птичка.

Наверно, на моем лице появляется какое-то странное выражение, потому что я вдруг замечаю на себе пристальный взгляд того красавчика, с которым Беренис, кажется, еще не знакома. Я поднимаю свой взгляд от тарелки и вижу улыбку на губах сидящего напротив меня мужчины. Весьма очаровательную улыбку, надо признать.

— О, мадемуазель Деланж, — услышала я голос короля, — кажется, вы еще не знакомы с герцогом Бризье? Венсан только накануне прибыл в Анфлер из Керцеи, где два года занимал пост нашего посла.

Брюнет мигом вскочил из-за стола, обогнул его и застыл передо мной. Я почти бессознательно протянула ему правую руку, и он запечатлел на ней поцелуй.

Должно быть, в этом обществе это была обычная форма приветствия, но отчего-то я напряглась. И когда герцог уже вернулся на свое место, я перевела взгляд на его величество и напряглась еще больше — по его губам блуждала странная улыбка.

И тут я вспомнила! Вернее, я выловила нужное воспоминание из памяти Беренис.

Ее первый бал в королевском дворце! Бал, который стал для нее кошмаром.

Учитель танцев из ближайшего городка Верден приезжал к ним в замок Деланж всего несколько раз. И сумел научить ее лишь двум танцам. Перед балом она честно рассказала об этом его величеству. И он заверил ее, что в этом нет ничего страшного, и что она постепенно всему научится.

А потому на бал она шла одновременно и с волнением, и с надеждой. Будучи невестой короля, она должна была выйти с ним на паркет хотя бы раз. И если он ангажирует ее на кадриль или контрданс, то она уж как-нибудь постарается с ними справиться и не подвести своего партнера. А другим кавалерам (ежели вдруг такие бы отыскались и вздумали ее пригласить) она просто вежливо откажет. Или вовсе станет выходить из бальной залы, когда начнет играть незнакомая мелодия.

Но вышло всё совсем не так, как она ожидала. И кадриль, и контрданс король танцевал с другими дамами. А к ней самой подошел, когда раздались звуки полонеза — того танца, который был ей вовсе не знаком. И она, танцуя с ним, совершила все мыслимые и немыслимые ошибки — делала не те фигуры, поворачивалась не в ту сторону, наступала его величеству на туфли. Она ловила обращенные на нее со всех сторон насмешливые взгляды и едва сдерживала слёзы. Какой неопытной и неуклюжей она себя показала! И как ей стыдно было перед королем, которому пришлось танцевать с такой партнершей!

Нет, его она ни в чём не обвиняла. Он просто перепутал танцы, вот и всё! Наверно, он подумал, что она не умеет танцевать именно кадриль и контрданс, вот и не пригласил ее на них. У него столько дел государственной важности, что такие мелочи вполне могли не запомниться.

Когда я вспомнила это, то сжала белоснежную льняную салфетку с такой силой, что чуть не порвала ее. В отличие от Беренис, я ничуть не сомневалась, что король сделал это намеренно. Он не любил свою невесту и не упускал ни малейшей возможности намеренно ее унизить. И хотя я могла понять его нежелание жениться на девушке, которую ему навязали, такие поступки не делали ему чести. Беренис уж точно не была виновата в том, что стала его нареченной.

Вот и сейчас его величество разговаривал в основном с Соланж. При этом он склонялся почти к самому ее уху, подчеркивая, что его сообщения носили исключительно приватный характер. А она тихо отвечала ему, не забывая при этом счастливо улыбаться. И время от времени я замечала, как она бросала на меня торжествующие взгляды.

— Каким вы находите Анфлер, ваше сиятельство? — должно быть, подумав, что я загрустила, спросил герцог Бризье. — Насколько я понимаю, вы впервые приехали в столицу?

— Именно так, ваша светлость, — подтвердила я. — Это самый красивый город, который я когда-либо видела.

Я еще не представляла, как выглядит Анфлер, но не сомневалась, что именно столица должна быть особенно красивой. И познакомиться с городом нужно было в самое ближайшее время!

— Он сильно изменился за те два года, что я провел заграницей, — сообщил герцог. — Я слышал, что появились новые театры и картинные галереи. Я был бы рад, мадемуазель Деланж, если бы вы посоветовали мне какое-нибудь представление, которое мне стоило бы посетить.

Я растерялась. Память Беренис ничего не сказала мне о театрах. А причина этого обнаружилась в словах его величества.

— Ее сиятельство еще не имела удовольствия бывать в театрах, — сказал король. — Безусловно, это большое упущение с моей стороны. Но поскольку в ближайшее время я буду слишком занят, чтобы сопроводить ее на представление, то был бы рад, если бы вы, Венсан, сделали это за меня. Мне не хотелось бы лишать мою невесту таких милых радостей только потому, что я сам безвылазно сижу во дворце.

Губы герцога расплылись в широкой улыбке.

— Буду счастлив это сделать, ваше величество!

Я тоже постаралась выдавить из себя улыбку.

— В театре Монтрели на площади Обелиска сейчас дают прелестную пьесу «Магия любви», — поддержала беседу Соланж. — Она непременно вам понравится, ваше сиятельство.

Она снова посмотрела на меня, и я чуть наклонила голову, благодаря ее за совет.

Более ничего интересного за ужином не произошло. Его величество попросил задержаться в столовой герцога Бризье и маркиза Верона. А Соланж решила задержаться там безо всякой просьбы. Поэтому из комнаты вышли только мы с маркизой Арагон.

И я решила воспользоваться ситуацией.

— Мне хотелось бы, ваше сиятельство, чтобы для поездки в театр мне сшили новое платье, — сказала я, когда за нами закрылись двери.

— Новое платье? — маркиза посмотрела на меня с изумлением, должно быть, растерявшись от такой наглости со стороны скромницы Беренис.

— Именно так, ваше сиятельство! — подтвердила я. — Мне кажется, что невеста его величества не может позволить себе появиться в таком публичном месте в неподобающем наряде. Или вы думаете по-другому?

Она ответила не сразу. Я не знала, каковы были ее полномочия по этому вопросу, как не знала и о том, в каком состоянии находилась казна Рузании. Но я наделась, что уж такую малость, как новое платье для невесты короля, государственный бюджет как-нибудь выдержит.

— Хорошо, — наконец, кивнула она. — Завтра утром модистка будет у вас.

Она произнесла это так, словно деньги на новый наряд выделяла из своего собственного кармана. Но я сделал вид, что не заметила ее сомнений.

— И чуть не забыла, ваше сиятельство, — добавила я. — Надеюсь, во время таких выездов невеста короля имеет право надевать какие-то из королевских драгоценностей? Я не настаиваю ни на чём особо ценном, но полагаю, что даже скромные серьги и колье с изумрудами очень подойдут к моим глазам.