Вчера мы со Стиланом не вылезали с тренировочной площадки до самой ночи. Его поединок поставили на второй день состязаний, так что он мог позволить себе тренироваться на износ: времени на восстановление оставалось с запасом, да и лекари академии дежурили на площадке, помогая всем выпускникам восстанавливать силы в случае необходимости.

Сосед по комнате подошёл к делу с огоньком – и в переносном, и в прямом смысле этого слова, так как являлся адептом магии огня. Он с азартом поливал меня заклятьями, накладывая одно за другим, меняя приёмы, силу атак, направление ударов. Бил быстро и разнообразно: огненные стрелы, раскалённые вихри, волны жара. Делал всё, что положено огневику.

Только всё это разбивалось о мою защиту, словно о невидимую стену. В итоге запыхавшийся Стилан развёл руками и сказал:

– Ари, ты издеваешься? Как ты это делаешь? Это что вообще такое? Откуда?

– Это разлом, – ответил я спокойно. – Похоже, он повлиял на меня. После дежурства моя магия стала сильнее.

Это объяснение звучало не то чтобы прям убедительно, но, по крайней мере, оно хотя бы выглядело как объяснение. И я решил придерживаться его и дальше. Если кто‑то начнёт интересоваться, почему посредственный студент стал вдруг таким сильным, пусть думают, что дело в разломе. В конце концов, а почему бы и нет? Всяко лучше, чем вообще не иметь объяснения. Но Стилана я на всякий случай предупредил:

– Если вдруг решишь повторить – не советую. Не всем так везёт, как мне. Большинство не возвращаются.

Сосед на это лишь усмехнулся и ответил:

– Не волнуйся. Я не до такой степени хочу стать очень сильным магом, чтобы соваться по доброй воле к разлому.

На том мы тему моей трансформации закрыли и тренировались в итоге до изнеможения. До изнеможения Стилана, который пытался придумать хоть что‑то, что сможет пробить мою защиту. Я же спокойно и почти без напряга учился контролировать силу. И признаюсь, это было куда сложнее, чем просто ею пользоваться.

Ещё я пробовал разные приёмы, подыскивая те, что могли бы пригодиться против Фраллена. Хотелось не просто победить барончика, а сделать это максимально эффектно. Я твёрдо решил: если он извинится, то я сдержу слово и уложу его на песок арены в третьем, заключительном раунде, сохранив ему хоть как‑то лицо. Но если нет… тогда может не сдавать учебники в библиотеку, они ему ещё год будут нужны.

А ещё к концу тренировки, глядя на измученного Стилана, я понял одну простую вещь: без серьёзных спарринг‑партнёров я дальше в своём развитии не сдвинусь. Мне нужны настоящие противники, сильные бойцы, такие, кто и меня заставит выкладываться по‑настоящему. И наставники, способные объяснить мне, как управлять моей огромной силой с максимальной пользой, научить меня серьёзным приёмам и техникам.

Наиболее логичным вариантом в сложившейся ситуации было продолжение обучения в столице, в по‑настоящему серьёзном заведении, учитывая, что меня туда уже пригласили. Но вот только это сразу бы наложило на меня определённые обязательства в будущем и ряд ограничений прямо сейчас. Например, все важные личные и семейные дела пришлось бы делать очень быстро – до начала обучения в новом заведении, либо вообще отложить на неопределённое время. В том числе и разборки с Бильдорнами.

А я прям чувствовал, что эти упыри что‑то затеяли, и если не начать с ними разбираться сейчас, а отложить всё на потом, то это «потом» может обойтись слишком дорого. И вот что было делать? Что выбирать: учёба или семья? Развиваться дальше, становиться сильнее или возвращаться домой и разбираться с ублюдками, которые когда‑то отняли у семьи воду и достаток?

Да, это была не родная моя семья, но другой не было, и имение Оливаров было теперь в том числе и моим, а своё надо защищать. В общем, железного ответа на этот вопрос, что делать, у меня пока не было. Единственное, что я знал точно: сначала надо отлупить Фраллена.

Я пришёл на арену за полчаса до начала состязаний. По регламенту каждый бой длился три раунда по три минуты, с минутными передышками и короткими паузами между поединками, чтобы подлатать арену и проверить барьеры. Но в реальности многие бои заканчивались ещё во втором раунде, иногда в самом его начале. Поэтому участникам первых шести боёв, включая меня, велели быть готовыми выйти на арену уже к десяти: переодеться, показать судьям свои амулеты, если было желание ими воспользоваться, и ждать вызова.

В раздевалке было тихо – похоже, остальные пришли намного раньше и уже успели переодеться. Я снял повседневную форму, сложил её в шкафчик и облачился в боевую: чёрные штаны из плотной ткани, не сковывающей движений, короткий чёрный безрукавный кафтан с серебристыми вставками и усиленными наплечниками, лёгкие сапоги на мягкой подошве.

Переодевшись, я направился на арену, в сектор, где сидели бойцы. Как я и думал, остальные выпускники, и Фраллен в том числе, уже были на месте. До начала оставалось минут десять‑пятнадцать. С барончиком мы разок переглянулись. В его глазах помимо злости и презрения, привычных при взгляде на меня, я заметил тень страха, которую он пытался спрятать. Но получалось это у него плохо, и я с удовлетворением отметил, что подготовительный раунд был за мной.

Я сел на скамью в ожидании вызова на бой и оглядел трибуны, народ на них общался, смеялся, спорил о чём‑то, возможно, делал ставки. Затем мой взгляд скользнул к вип‑ложе, что находилась прямо напротив арены. Там, рядом с директором, сидели почётные гости, среди них была и Тина. Она сидела с краю, будто старалась держаться подальше от всех, и особенно от директора.

Ровно в десять на середину арены вышел ведущий – один из наставников младших курсов. Он остановился, поднял правую руку, и в ладони у него вспыхнул небольшой огненный шар. Ведущий подбросил шар вверх, и тот с хлопком разлетелся фейерверком, осыпав арену золотыми искрами. Гул на трибунах стих. Всё внимание теперь было на ведущем.

– Приветствую всех собравшихся! – громко произнёс наставник, усилив голос заклятием. – Господина директора, преподавателей, курсантов, выпускников и почётных гостей Криндорнской военно‑магической академии!

Ведущий сделал паузу, обвёл трибуны взглядом и продолжил:

– Сегодня нас почтил своим визитом куратор академии от Имперского департамента войны, полковник Онель!

Тут же загремели аплодисменты, и статный здоровяк лет сорока в военной форме встал и по‑военному чётко и коротко кивнул. Под светом ламп блеснули его медали и серебряные петлицы на мундире.

– Имперский департамент магии сегодня представляет достопочтенный архимаг Кларон Мейнис, – продолжил ведущий. – Департамент образования – госпожа Алара Вис, департамент казны и налогов – госпожа Тианелия Морисаль.

После этих слов по очереди поднялись и поприветствовали зрителей сухонький старичок в мантии цвета потускневшего золота, симпатичная, но мрачная блондинка в строгом сером платье и Тина. Непредставленным из важных гостей теперь остался лишь один мужчина лет сорока – холёный, ухоженный до блеска, одетый в тёмно‑синий камзол из тончайшей шерсти с серебряной вышивкой по вороту и манжетам, жилет с жемчужными пуговицами и безупречно выглаженную белую рубашку. Всё на нём было дорого и богато, а в лице этого мужика проглядывалось что‑то неприятно знакомое. Но вот что, я понять не мог.

– От имени попечительского совета академии на выпускных поединках присутствует его почётный член – его светлость барон Фраллен! – объявил тем временем ведущий и снял все вопросы относительно того, кого мне напоминал холёный мужик.

Похож. Невероятно похож. Та же надменная ухмылка, тот же холодный прищур, те же черты лица, только возраст придал им тяжесть. Фраллен‑старший нехотя поднялся, едва заметно кивнул собравшимся, словно одолжение сделал, и сел обратно.

– Сегодня для его светлости особенный день! – радостно сообщил ведущий. – Среди двенадцати выпускников, идущих на диплом с отличием, есть и его сын – Дарис Фраллен, который также выйдет сегодня на арену!