Когда смотрины закончились, в зале вновь воцарилась тишина. Император отступил на несколько шагов и оглядел всех девушек. Его лицо оставалось бесстрастным, но взгляд стал внимательнее. Некоторое время он стоял так, не говоря ни слова, будто что‑то прикидывал в уме. Затем поднял руку и подал знак Первому Советнику, чтобы тот приблизился.

Тирлон Арбеллан быстро подошёл, слегка склонил голову и замер в ожидании решения правителя. А тот ещё немного подумал и негромко произнёс:

– Среди них нет ни одной с подходящим по силе даром.

Император сказал это спокойно, без тени раздражения или разочарования, как человек, понимающий, что его запросы выполнить не так уж и просто.

– Дайте им всем денег, – добавил он, – много. И пусть возвращаются домой. Но вторая, четвёртая и седьмая должны ненадолго остаться.

Арбеллан почтительно поклонился, принимая решение и запоминая девушек, а Император сделал плавный, почти неуловимый жест обеими руками, и воздух в Облачном зале снова дрогнул. Хрустальная платформа, на которой они все стояли, начала медленно опускаться, растворяясь в облаках. Через несколько мгновений всё было как раньше – все стояли по колено в густом белом тумане.

Первый Советник шагнул к девушкам и громко объявил им результаты смотрин:

– Его Величество благодарит вас за визит. Все, кроме Тилаи, Эмерлин и Зарты, сейчас проследуют со мной и господином Вардисаром. А вы трое, – он посмотрел на тех, кого выбрал Император, – пойдёте с Его Величеством. Он желает более тщательно проверить силу вашего дара. Повинуйтесь во всём, что вам будет велено!

Все девушки низко поклонились. У семерых на лицах мелькнули разочарование и зависть, у троих – растерянность. Они пока ещё не могли поверить, что прошли в следующий тур отбора. Арбеллан и Морлин тоже отвесили поклоны хозяину Облачного трона, после чего развернулись и быстро отправились туда, откуда пришли. Семь девушек поспешили за ними.

Император обвёл взглядом оставшихся трёх и сказал:

– Идите за мной.

После чего он развернулся, обошёл трон и направился куда‑то за него, вдаль. Куда именно – было не понять, так как вокруг простиралось одно сплошное белое безмолвие, краёв которого никто не мог разглядеть.

Девушки поспешили следом, боясь отстать. Довольно быстро они ощутили, что начался резкий уклон вниз, а туман стал рассеиваться. И буквально метров через двадцать они спустились в коридор – почти такой же, как тот, по которому они пришли в Облачный зал, только уже.

Этим коридором Император привёл девушек в большой зал с высоким потолком и белыми мраморными стенами, сверкающими мягким жемчужным блеском. Помещение имело форму правильного восьмиугольника, а на каждой его стене располагалась каменная дверь. И все эти двери были совершенно одинаковыми – без каких‑либо обозначений и даже без ручек.

Всё вокруг казалось странным и пугающим – будто это место существовало вне привычной реальности. И возможно, даже вне времени.

Пока девушки стояли в центре зала, невольно прижимаясь от страха друг к дружке, Император подошёл к одной из дверей и легко коснулся ладонью её гладкой поверхности. Камень беззвучно дрогнул, и дверь растворилась словно туман. Император обернулся к девушкам и произнёс:

– Входите.

Те переглянулись и послушно направились к двери. Перед порогом ненадолго застыли, словно собираясь духом, но всё же переступили через него. Император последовал за ними, и когда он вошёл, дверь снова материализовалась, закрыв проём.

Помещение, в котором они оказались, поражало своей необычной атмосферой и странной красотой. Свет здесь был мягкий, почти невесомый, словно сам воздух излучал его. Не было видно ни факелов, ни ламп, но всё вокруг дышало ровным белым сиянием.

Пол был выложен гладким камнем, похожим на перламутр, а стены сделаны из какого‑то прозрачного материала, внутри которого двигались лёгкие, похожие на дым, облачные волны. Казалось, сама комната жила и дышала вместе с хозяином. Всё здесь было безукоризненно просто и безмерно величественно. Ни золота, ни драгоценностей, ни ненужных украшений – лишь холодное совершенство света и пространства.

В центре помещения стояла огромная кровать. Её основание было высечено из цельного блока прозрачного кварца, а над ней парил балдахин из облаков – настоящий, живой, медленно движущийся, будто колышущийся под дыханием ветра. Белое покрывало, лежащее на ложе, словно сотканное из света, переливалось при каждом дуновении.

Осознав, что они оказались в покоях Императора, красавицы растерялись ещё сильнее – наивные девушки были уверены, что когда Первый Советник говорил про дополнительную проверку силы их дара, он имел в виду именно проверку дара, а не любовные утехи с хозяином Облачного трона. И теперь им открылся полный смысл фразы Арбеллана: «Повинуйтесь во всём, что вам будет велено!»

Но ни обман советника, ни воздушное ложе, которое красавицам теперь предстояло разделить с Императором помимо их воли, не произвели на девушек такого впечатления, как то, что они увидели чуть позже.

В дальней части комнаты, между кроватью и облачной стеной, возвышалась огромная глыба горного хрусталя, прозрачного как слеза. И внутри этой глыбы стояла женщина.

Императрица Виалора.

Она была словно живая – не просто застывшая, а остановленная во времени. Волосы мягко ниспадали на плечи, платье светилось под толщей кристалла, а на лице играла лёгкая и немного грустная улыбка. Широко открытые глаза казались живыми. Сияние хрусталя мягко отражалось на её чертах, придавая лицу ту самую неземную красоту, которую все жители Империи помнили по старым портретам, о которой ходили легенды.

Девушки пребывали в шоке и, кажется, даже забыли, для чего их привели в эту комнату. Имя Виалоры они знали с детства. Императрица, казнённая двадцать лет назад за государственную измену, за заговор против Императора – мятежница, о которой слагали страшные сказания. Её казнь была символом возмездия, её имя – запретным.

Но она стояла здесь. Целая. Невредимая. Не тень, не призрак, не статуя, а вполне себе реальная Виалора. Скорее всего, даже живая, просто заключённая при помощи магии в прозрачный камень.

Красавицы не знали, как на это всё реагировать. Они стояли неподвижно, глядя по очереди то на хрустальную пленницу, то на Императора. А тот тем временем подошёл к кровати, присел на край и негромко произнёс:

– Раздевайтесь.

Его голос прозвучал спокойно, ровно, вообще без каких‑либо эмоций. Девушки на автомате кивнули, но ни одна из них даже не пошевелились. Они не были готовы к такому развитию событий в принципе, а тут ещё и Виалора «смотрит».

– Я велел вам раздеваться, – с ноткой раздражения в голосе произнёс Император и недовольно нахмурился.

– Всем сразу? – растерянно уточнила Тилая, стоявшая ближе всех к хозяину Облачного трона.

– Да, – коротко ответил тот.

– Ваше Величество, Первый Советник сказал, что вы будете проверять силу нашего дара, – проговорила Зарта. – Я не могу… я не переживу такого позора. Как я после этого вернусь домой?

– Я тоже, Ваше Величество не переживу! Лучше убейте! – добавила Эмерлин, голос её дрожал и срывался, но она всё же решилась произнести эти слова.

Император встал с кровати и подошёл к ней. Его взгляд был холоден, но особой злости в нём не чувствовалось – лишь что‑мрачное, почти нечеловеческое. Он протянул руку и провёл ладонью по щеке Эмерлин – медленно, словно изучая черты её лица. Девушка побледнела, вздрогнула, но не отпрянула. Лишь затаила дыхание.

Император не спеша кивнул, словно соглашаясь с её предложением, и щёлкнул пальцами. В тот же миг его правая ладонь изменилась: кожа потемнела и стала грубой, пальцы вытянулись, на них появились чёрные и блестящие, словно обсидиан, когти.

Тилая и Зарта вскрикнули, но Эмерлин не могла издать ни звука от страха. Девушка застыла, ожидая худшего. Император же ещё раз кивнул и провёл когтем по её шее, чуть касаясь кожи – не раня, но оставляя тонкий след, будто нарисованный дымом. Потом по ключице, по верхней границе груди, вновь по шее. Затем остановился и посмотрел Эмерлин прямо в глаза.