— Твари лезут!
Его напарник замер рядом, с открытым ртом и белым лицом. Его глаза округлились так, будто он увидел что-то такое, что словами не описать. Я снова посмотрел на разлом, уже внимательнее. Да, перемены, по сравнению с вечером были: тогда он был больше похож на чёрное марево, подсвеченное изнутри разными огнями. Теперь же вся его поверхность словно уплотнилась, пошла густыми волнами, будто изнутри её что-то раскачивало.
Вода вокруг пошла воронкой, тянулась к центру, пузырясь и шипя. По краям прорезались новые линии, словно тонкие молнии, они вспыхивали и гасли, выжигая в воздухе следы. Казалось, разлом дышал тяжелее, чем ночью, и каждый его «вздох» отдавался в груди гулким эхом. Разлом однозначно стал мрачнее, опаснее — он словно оживал на глазах. Но никто пока наружу не лез. Паника была преждевременной.
— Ну и где твои твари? — пробормотал я себе под нос, глядя на паникёра. — Я вижу здесь только световое шоу.
Пока я рассматривал разлом, к нам подбежали наёмники — встревоженные, злые. Глядя на них, орущий неожиданно замолчал. Широкоплечий рыцарь с окладистой бородой шагнул к самому краю платформы, какое-то время вглядывался в разлом, а затем рявкнул:
— Никто никуда не лезет!
После этого он подскочил к мужику, что поднял шум и врезал ему кулаком в лицо. Мужик качнулся, но удержался на ногах. Наёмник ударил ещё раз, потом третий. Паникёр захрипел, пытаясь что-то выкрикнуть, но получил коленом в живот и согнулся пополам. Последним ударом ноги рыцарь отбросил беднягу к самому краю настила, и тот с плеском рухнул в озеро.
Другой наёмник, высокий, жилистый, с хмурым лицом подошёл ко второму дежурившему и отвесил тому звонкую оплеуху.
— За что⁈ — выдохнул ошарашенный мужик, потирая щёку.
— За то, что не угомонил этого дурака! — прорычал рыцарь. — Стоял, как истукан и дрожал от страха.
Тем временем из воды, отплёвываясь и сопя, на платформу забрался избитый. С него ручьями стекала вода, губа была разбита, глаз уже начинал заплывать. Он хрипло попытался оправдаться:
— Там кто-то был! Я видел! Он вылезал… но потом назад ушёл… спрятался…
В ответ со всех сторон раздался смех. Один мужик назвал избитого паникёром, другой — трусом. Даже маги, что раньше стояли серьёзные, усмехнулись. Один из них, постарше, с сединой в бороде покачал головой и сказал:
— Что за бред собачий? Вылез и спрятался? Не бывает так. Если тварь полезет — это ни с чем не спутаешь.
Постепенно шум стих, напряжение спало. Народ начал расходиться, но спать уже почти никто не пошёл — не до сна было после такого переполоха. Дежурных поменяли: двое новых встали у края платформы, зорко следя за маревом над водой. Остальные разошлись. А я подумал, что ночь, похоже, для меня тоже уже закончилась, надо было подумать, чем занять утро.
— Ты чего такой напряжённый? — вопрос Лиры вывел меня из раздумий. — Тревога же ложной оказалась. Паникёр своё получил.
— Как по мне, с запасом получил, — заметил я. — Что-то эти наёмники как-то слишком нагло себя ведут.
Лира кивнула, соглашаясь со мной, и сказала:
— Они считают себя здесь главными. Но так орать тоже не стоило. Все на нервах. Когда ждёшь нападения тварей и не знаешь, в какой момент они ударят, напряжение такое, что легко сорваться.
С этим было сложно не согласиться. Атмосфера действительно была такой, что любая мелочь могла спровоцировать взрыв. А пока мы обсуждали наёмников, к нам подошёл один из них — тот, что влепил оплеуху второму дежурному. Он смерил нас взглядом, задержавшись на Лире чуть дольше, чем следовало, и сказал:
— Есть большой шанс, что до полудня не дотянем. Разлом часа через два-три раскроется полностью. И полезут твари.
— Так оно и будет, — подтвердила Лира.
— По тебе видно, что ты опытный воин, — обратился рыцарь к девушке, а затем перевёл взгляд на меня: — А ты, похоже, маг. Предлагаю держаться вместе, когда всё начнётся. Будет больше шансов спастись, ведь гвардейцы могут не успеть примчаться на помощь, пока твари будут жрать отбросы. Вполне возможно, что придётся отбиваться.
Он сказал это с мерзким смешком и с таким презрением к беднякам, что не было никаких сомнений в том, что он считает их не людьми, а кормом для чудовищ из разломов. У меня внутри аж всё передёрнулось. На языке уже вертелась подходящая фраза, поясняющая наёмнику, куда ему следует проследовать после разговора с нами, но ничего ответить я не успел. Лира меня опередила.
— Нет, — отрезала она, даже не посмотрев на рыцаря.
Тот такому ответу очень удивился, растерянно пожал плечами и сказал:
— Уговаривать не буду. Это ваш выбор. Глупый, но ваш.
Наёмник развернулся и ушёл — не торопясь, с той самой ухмылкой, которая так и просилась под кулак. Я перевёл взгляд на Лиру и спросил:
— Почему ты так быстро и резко отказала? Я чего-то не знаю об этих наёмниках? Так-то на первый взгляд предложение хорошее, если не принимать в расчёт, что все они моральные уроды. Вместе безопаснее.
— Потому что предложение вовсе не хорошее, — ответила Лира. — Безопаснее с наёмниками, только когда ты один из них, один из их команды. В любом другом случае ты для них расходный материал. Они переживают, что бедняки сразу все разбегутся при виде слабых тварей, и некого будет бросить на съедение сильным, когда те нападут. Вот и хотят хотя бы нас возле себя придержать. А потом в самый неожиданный момент — меч в спину, и они отходят и выигрывают время, пока тварь на тебя раненого отвлекается.
Я невольно поёжился. От такого сценария мороз пробежал по спине.
— Вот же мрази, — только и смог я вымолвить. — Они сами от разломных тварей не очень-то отличаются.
— Когда речь идёт о выживании, — спокойно сказала Лира, — многие люди на всё способны. Поэтому нам лучше держаться вдвоём и подальше от остальных. Тогда у нас будет самый большой шанс на выживание.
— Это да, — согласился я. — При таких раскладах вдвоём однозначно надёжнее.
Лира улыбнулась, затем потянулась, хрустнув суставами, и, прищурившись, сказала:
— Я собираюсь немного размяться. Не хочешь составить мне компанию?
— Не-а, — ответил я. — Не хочу. Я лучше полежу.
— Лежать? — удивилась девушка. — Зачем?
— Вдруг война, а я уставший, — усмехнувшись, сказал я.
Лира непонимающе моргнула, но я лишь махнул рукой — не объяснять же ей анекдоты из моего старого мира. Мы разошлись: любительница утренних зарядок отправилась туда, где было меньше всего народа, а я туда, где спал ночью. Понятно было, что опять уснуть не получится, но я всё равно растянулся на настиле, глядя вверх — в нависающий над нами замок. Так и провалялся до восьми часов утра, пока мужики не привезли еду и не позвали всех завтракать.
В этот раз неизвестные повара решили нас «побаловать» пшённой кашей на воде, салом, плотными, чёрствыми лепёшками и горячим травяным отваром. Расселись все как обычно: мужики сбились за один стол, наёмники и мы с Лирой — за другой. Я сразу отметил косые взгляды рыцарей — злились, что мы отказались к ним примкнуть. Но молчали. А это — главное. Смотреть криво они могли сколько угодно — на это плевать.
Ели все по-разному. Наёмники — молча, изредка переговариваясь между собой короткими, тихими фразами. Мужики же по ходу дела громко спорили на предмет: повезёт нам дотянуть до конца дежурства или нет. Одни уверяли, что всё обойдётся, другие с жаром утверждали обратное.
Мы с Лирой тоже перекинулись парой слов.
— Двадцать часов позади, — заметил я. — Осталось всего четыре. Может, и проскочим.
— Может, — ответила девушка, но уверенности в её голосе не было.
— Но в любом случае хорошо позавтракать не помешает, — сказал я, зачерпывая ложкой кашу.
И только я отправил пшёнку в рот и принялся жевать, как со стороны разлома донёсся отчаянный крик дежурного:
— Твари лезут!
Мужики, словно по команде, почти все разом рванули к краю платформы, один бежал с миской, доедая на ходу кашу. Рыцари, наоборот, остались сидеть — только один нехотя поднялся, поправил меч на боку и неторопливо двинулся к разлому. Мы с Лирой тоже остались за столом.
