— Я работаю один, — Я возразил, прежде чем профессор повернулся, чтобы уйти.

Дэвис улыбнулся. — Больше нет.

Когда он ушел, я повернулся к Наталье и обнаружил, что она уже смотрит на меня со снисходительной улыбкой.

— Значит, ты всегда ведешь себя как придурок. Не только со мной. Приятно это знать.

— А ты просто само совершенство, не так ли?

Я ожидал какого — нибудь язвительного ответа в отношении моего комментария — я не обязательно что-то имел в виду, просто она притворилась милой, а потом пошла и назвала меня мудаком, когда профессор не слушал.

Но лицо Натальи лишь застыло без эмоций, когда она отвернулась от меня, не сказав больше ни слова.

— Ладно, ребята. Чтобы вернуть вам всем самообладание, мы начнем с этого кода. У вас есть двадцать минут, чтобы...

Я наблюдал, как Наталья потянулась к клавиатуре своего компьютера, но остановила себя и откинулась на спинку стула. Ее прежняя улыбка исчезла, сменившись почти обеспокоенным выражением лица. Я и раньше хотел разозлить ее, но не хотел, чтобы мой комментарий так сильно выбил ее из колеи.

Я говорю себе, что мне все равно.

Это не помешало моему нахмуренному взгляду прожечь ее лицо. — Что случилось?

Наталья медленно перевела взгляд на меня, слегка смущенная. — Я получу свой студенческий билет только на следующей неделе.

Значит, она не могла получить доступ к компьютерам. Что означает...

— Я поделюсь своим.

— Нет, все в порядке. Я просто воспользуюсь бумагой... — Она заспорила, доставая розовый блокнот и ручку из сумки в тон.

— Боишься проиграть?

Она помолчала, оглядываясь на меня. — Что?

— Ты не сможешь проверить, работает ли код подобным образом. Но могла бы на моем компьютере. Боишься, что мой будет работать, а твой нет?

— Мои коды работают. Мне не нужно ничего доказывать.

— Ммм. Я потер рукой подбородок, пряча ухмылку. — Конечно.

— Именно.

Я пожал плечами. — Отлично.

Чем дольше мы смотрели друг на друга, тем труднее мне было скрыть высокомерную ухмылку. Или не замечать мягких карих глаз Натальи. Теплые, как мед. Насыщенные, как порция эспрессо.

Мое оцепенение рассеялось, когда она щелкнула пальцами, потянувшись к моей клавиатуре.

Два часа спустя и за полчаса до конца занятия мы сравняли счет. Честно говоря, я не ожидал, что она продержится так долго. До нее этого не делал никто. И я начинал понимать, что если и было что-то, в чем мисс Совершенство не притворялась, так это ее способности к программированию.

Я не мог не вспомнить ночь Рождественского благотворительного гала-концерта. Что я сказал… Ты оказываешь плохое влияние. Ты явно сдаешь экзамен не с отличием.

Блядь, я действительно мог быть придурком.

Я недооценил ее. Наталья была умна. Намного умнее, чем она показывала.

Это было одной из первых вещей, которые я заметил в ней в тот вечер. Еще до того, как мы столкнулись и она пролила на меня тот напиток. Я заметил ее в тот момент, когда она вошла в особняк.

И я видел, как она разговаривала с одним из гостей — на самом деле, это преувеличение. Я видел, как один из гостей объяснял ей Бог знает что, хотя по выражению ее лица я мог сказать, что она не нуждалась и не хотела этого слышать.

Точно так же она позволила профессору Дэвису объяснить ей код, который я уже видел в ее использовании.

Я наблюдал, как она кивает с мягкой улыбкой.

Так же, как она поступила с тем придурком на благотворительном вечере.

Я этого не понимал.

Как или почему она была так добра к другим людям.

Да. Верно. Всем, кроме меня.

У нее не было проблем с тем, чтобы обзывать меня всеми оскорблениями из словаря.

Мы решали последнюю задачу в классе, и настала моя очередь решать ее. Расправив плечи, я потянулся к клавиатуре и начал кодировать. Может, Наталья и была самой младшей в классе, но я все равно был лучшим.

За пять минут до конца урока я закончил его. Я добрался до конца, но… Он не прошел. Нахмурившись, я перечитал его снова. Я ничего не упустил.

Я взглянул на часы — тридцать секунд до конца. Я никогда раньше не оставлял задание. Какого черта...

Я не заметил, когда Наталья потянулась к клавиатуре, пока она не начала печатать.

Буквально через секунду... Все. Прошло.

Я повернулся, чтобы посмотреть на нее — голова наклонена, брови нахмурены, взгляд пустой — шок написан на моем лице.

Наталья не потрудилась заметить меня. Она была слишком занята тем, что раскладывала свои вещи и вставала, ее розовая дизайнерская сумка свисала с руки. Перекинув свои карамельные волосы через плечо, она наконец посмотрела на меня.

— Что?

— Ты решила его.

— Ага.

— До меня. — В этом не было никакого смысла.

— И что?

— Это невозможно. Я набрал больше очков, чем ты.

Ее улыбка была милой. — Тесты не определяют интеллект. — Уходя, она бросила на меня последний взгляд через плечо, лишив дара речи. — Увидимся, плейбой.

Я провожал ее взглядом, пока она не скрылась из виду.

Сев в свой черный Ferrari, я выехал со стоянки колледжа и позвонил Кали. Солнце садилось, когда я мчался по улицам Верхнего Вест-Сайда, освещенным городскими огнями, и неприятный звонок выводил меня из себя все больше, чем дольше она брала трубку

— Что?

Я провел языком по зубам. — Что Наталья делает в Колумбийском университете?

— О, — в голосе моей сестры послышалось беспокойство. — Разве я забыла рассказать тебе об этом?

Моя челюсть напряглась. — Да, забыла.

— Она сейчас учится там.

Звуковой сигнал.

Она повесила трубку.

Настоящее

— Извини, — Вздохнула Кали, снова садясь за наш столик. Мы были в нашем любимом месте в городе, в Сохо — это наша новообретенная традиция отмечать важные события, а в последнее время наверстываем упущенное с тех пор, как мы перестали быть соседками по комнате в Нью-Йоркском университете.

Она только что ответила на телефонный звонок в паре футов от себя. Кто бы ни звонил, должно быть, по какому-то срочному делу, потому что первые два раза она не брала трубку.

— Кто это был?

Она отмахнулась, откинув с лица волосы, которые снова стали кудрявыми. — Как прошли пробы?

Я гордо улыбнулась, доставая помпоны из своей розовой спортивной сумки. — Ты смотришь на нового вице-капитана колумбийской команды поддержки!

— Да, девочка! — Она взвизгнула, хлопнув по столу, прежде чем прыгнуть на меня и обнять. — Теперь мы празднуем сегодня вечером!

— Ох, я не знаю. — Я глубоко вздохнула, когда она вернулась на свое место напротив меня. — Папе не нравится, когда я задерживаюсь.

— Папа? — Она приподняла бровь, отпивая из своего бокала.

— Что? Так и есть.

— Верно. Технически. Биологически. — Она скривила лицо, приподняв плечо. — Морально? Эээ...

— Он старается, — ответила я, откусывая кусочек от малинового печенья. Он уже принял меня в свою жизнь и семью, заботился обо мне финансово, уговорил директрису Колумбийского университета принять меня в середине учебного года в их самую элитную программу и оплатил мое обучение. Он также оказал мне огромную личную услугу, набив карманы полиции Нью-Йорка, чтобы они уделили приоритетное внимание поиску Марии.

С момента ее исчезновения прошло почти два месяца. Все говорили мне, что надежды нет, но я не сдавалась. Этого не могло быть на самом деле. Просто. Не может

Это был не первый раз, когда она уходила без предупреждения. Но я думала, это уже в прошлом. В последний раз, когда что-то подобное случилось, мы учились в начальной школе, и она пообещала никогда больше этого не делать.