– А что по дойке? – заинтересованно уточнил староста.

– Доить нужно дважды в день – утром и вечером. Перед дойкой не забывайте аккуратно мыть вымя тёплой водой. Не горячей и не холодной, только тёплой. Молоко распределять поровну между всеми людьми.

На каждое её слово староста кивал как заведённый. И не только он. Многие селяне, стоящие спереди, тоже кивали. Казалось, умей они писать, начали бы тщательно конспектировать.

До вечера оставалось время, поэтому Нина обошла деревню. Дома в ней выглядели очень старыми и ветхими. Было видно, что у жителей не хватало денег на замену сгнивших досок.

Но здесь у семей хотя бы имелись огороды, пусть и небольшие. Сейчас урожай был почти собран, но, по словам старосты, его хватит только на то, чтобы заплатить налог.

– А что вы будете есть зимой?

– Грибы сушим, – вздохнул староста. – Ягоды, да коренья всякие копаем.

– Могу ли я посмотреть, сколько вы должны будете отдать? – спросила Нина.

Мужчина кивнул.

Как оказалось, урожай семья держала прямо в доме.

– Оставлять в сарае на улице опасно, – пояснил староста. – Мы тут все друг друга знаем, но…

Нина поняла, что он хотел сказать.

Продуктов оказалось не так уж и много. Даже для семьи старосты столько едва ли хватило бы на зиму.

– В этом году я налог взимать не стану, – заверила Нина. – Поэтому можете ничего в замок не возить.

– Нет, ваша милость, – внезапно принялся сопротивляться мужчина. – Вы уж лучше сразу берите, иначе в следующем году мы не сможем заплатить вам двойной оброк. То непосильная для нас ноша. А если голодный год выдастся, так и вовсе…

Нина удивлённо посмотрела на человека. Она даже не думала, что её слова можно трактовать именно так.

– Я не имела в виду, что в следующем году возьму двойной оброк, – пояснила она. – Просто в этом вы не платите, и всё.

Староста взглянул на неё с подозрением. Он был моложе других глав поселений и явно более умён.

– То есть вы не станете позже взимать недоимку?

– Нет, – пообещала она.

Староста нахмурился, почесал бороду, выглядя при этом очень неуверенно.

– Нам бы бумажку какую, – сказал он слегка неловко. – Указ.

Нина снова удивилась, но полностью одобрила такой подход. Староста был прав. Без официального указа все её обещания казались не более чем словами, которым другие верить были не обязаны.

Указ написали с помощью Сигурда. Тот был управляющим, и, как оказалось, у него имелись при себе и чернила, и пергамент.

Затем указ зачитали в центре села при всех жителях. Те, узнав новость, плакали и обнимались, явно очень обрадовавшись тому, что этой зимой им не придётся голодать.

– Спасибо вам, ваша милость. Спасибо, – слышалось со всех сторон.

Нина кивала и улыбалась, ощущая давящее чувство ответственности, которое легло на её плечи, словно бетонная плита.

Переночевали они в селе, а утром, после завтрака, отправились дальше и часам к двенадцати добрались до города у замка.

Их никто не встретил. Казалось, сын Дранвейг не особо следил за безопасностью земель.

Уже на подступах к пригороду Нина начала хмуриться. И было отчего. Вид это место имело удручающий. Люди выглядели напряжёнными, улицы грязными, а дома ветхими.

Когда они добрались до замка, то увидели закрытые ворота.

– Кто такие? – немедленно спросили их откуда-то сверху. – Чего надобно?

Вперёд выехал Сигурд, достал из-за пазухи свиток и потряс им в воздухе.

– У меня приказ короля! – крикнул он. – Открывай!

Это заявление заставило людей по ту сторону ворот сначала замереть, а потом засуетиться. Король – это всегда было серьёзно. Они не могли принимать решение самостоятельно.

Один из охранников сразу помчался на доклад к барону, чтобы тот решил, что делать дальше.

Карлас в это время нежился в постели, обнимая одну из служанок, которая так любезно осталась с ним вчера вечером.

Получив уведомление, он нахмурился. У него болела голова после длительного отдыха. Новость о прибытии посланника короля совершенно его не обрадовала. Карласу не хотелось заниматься такими вещами.

– Зачем ты явился ко мне? – спросил он гневно у стражника. – Передай матери.

Охранник напрягся, услышав ярость в голосе барона.

– Так ведь уехала госпожа баронесса, – напомнил он.

Карлас хотел спросить, куда это понесло его любезную матушку, но потом и сам вспомнил, что та зачем-то отправилась к соседнему барону и до сих пор не вернулась.

Это обстоятельство разозлило его ещё больше. В этот момент девушка рядом пошевелилась.

– Пошла прочь! – рыкнул он на неё, а затем и вовсе толкнул, отчего служанка скатилась с кровати и рухнула на пол, покрытый грязной соломой.

Возмущаться она не стала, просто подхватила брошенное рядом платье и, проскользнув мимо стражника, убежала.

Полежав ещё немного, Карлас всё-таки встал. Как бы ему ни хотелось понежиться дальше, игнорировать посланника короля он не мог. Что сильно его удручало.

Кое-как одевшись, он выпил целую кружку холодной воды, плеснул немного себе в лицо, утёрся ладонью и пошатывающейся походкой направился к воротам.

– Открой, – приказал он, когда добрался до места.

Стражники поспешили выполнить приказ, хотя у них имелись сомнения, что стоило так беспечно доверять прибывшим. Те ведь могли и солгать.

На всякий случай стражники собрались рядом с бароном, намереваясь защитить его, если люди снаружи окажутся бандитами. И защищать они собирались вовсе не из любви к господину, а из страха перед его матерью. Смерти молодого барона Дранвейг никогда бы им не простила.

Когда ворота открылись, Карлас шагнул за их пределы и принялся рассматривать посланников.

Старик и стражи его не волновали, но стоило ему увидеть молодую служаночку, сидящую на телеге, как его настроение сразу улучшилось. Он даже сделал шаг вперёд, желая узнать имя красавицы, но перед ним возник старик.

– Чего тебе? – недружелюбно спросил Карлас, ощущая раздражение и нетерпение.

Вместо ответа старик сломал на свитке печать и развернул его.

– «Жителям королевства Изенкор, – принялся он читать. – Да ведомо всем будет, что отныне тяжесть короны возложена на голову нового короля».

Карлас удивился этому обстоятельству.

– «По праву силы, по древнему закону», – продолжил читать старик.

Новость была не менее удивительной, но вполне ожидаемой, учитывая, что у Баркасвена не имелось наследников, хотя сам бывший король и был уже стар.

– «Коронация состоялась, – не замолкал посланник, действуя Карласу на нервы громким и строгим голосом. – Рейнар Лотар Уэстбрут взошёл на трон. Отныне его слово – закон для всех и каждого в Изенкоре. Да хранит Бог короля и земли наши!»

Дочитав, старик свернул свиток, сунул его за пазуху, а затем достал второй.

Карлас наблюдал за его действиями отстранённо, всё ещё осмысливая то, что услышал.

У них был новый король. Судя по всему, власть захватили через переворот. Иного способа Карлас не знал. Он пожалел, что матушка уехала в такой сложный период.

Но тут Карлас вспомнил имя нового короля.

– Уэстбрут? – с недоверием спросил он, игнорируя ещё один свиток, который старик протягивал ему. – Барон Уэстбрут?

– Бывший барон, – поправил старик. – Теперь он король Уэстбрут.

У Карласа закружилась голова.

– Это шутка такая? – усмехнулся он и осмотрел стоящих перед ним людей. – Барон стал королём? – задал он ещё один вопрос и расхохотался.

Ничего смешнее в последнее время слышать ему не доводилось. В королевстве было достаточно высокородных аристократов, имевших шансы стать королём в разы выше, чем у простого пограничного барона, владеющего лишь старым замком и парой деревень.

– Прочтите, – безэмоционально произнёс старик, продолжая протягивать ему ещё один свиток.

Отсмеявшись, Карлас поморщился от головной боли, вытер набежавшие от смеха слёзы и всё-таки взял бумагу. Стало интересно, чего эти проходимцы хотели от него. Он собирался для начала всё выяснить, а затем приказать схватить их и бросить в темницу.