Внутри замок был… каменным. Что логично. Даже воздух казался тяжёлым, будто пропитанным веками холода. На полу лежала чистая солома, но не для уюта, а по необходимости, чтобы легче было убирать грязь, которую заносили внутрь сапогами.

На стенах в железных кольцах крепились факелы, между ними висели многочисленные гобелены, прикрывающие грубые швы кладки. Гобелены не были яркими, скорее старыми и потёртыми. На них изображались сцены охоты и битв.

Пахло соломой и дымом от чадящих факелов. Впрочем, большую часть из них не зажигали.

Когда они шли по коридору, ведущему к залу, Нина заметила нишу, где стоял самый настоящий доспех, явно старый, но за ним тщательно ухаживали.

Нине стало интересно, она остановилась.

– Моего прадеда, – пояснил барон. – Он погиб на службе короля. В замок вернули только доспех с наградой.

– Он пал как воин, – тихо произнесла Нина, не зная, что ещё сказать.

Барон кивнул и повёл её дальше.

Зал оказался большим и явно предназначенным для пиров. Столы в нём располагались буквой П. Высокий потолок из толстых балок покрывала сажа.

Никаких скатертей, столы были сколочены из простых досок, рядом с ними стояли лавки. Замок явно не был дворцом, скорее крепостью, в которой правил мужчина.

На стене напротив двери висел большой щит с гербом баронства Уэстбрут: на синем поле два скрещённых топора с рукоятями-клинками, над ними будто сияло солнце. В центре герба росло древо.

– Что он значит? – спросила Нина, с интересом рассматривая герб. Он не был изящным, скорее даже довольно простым.

– Щит – готовность защищать. Топоры – сражаться до смерти. Клинки вместо рукоятей – понимание, что война ранит всех. Солнце и древо – стремление к миру.

– Очень… мудро, – заключила Нина, немного удивившись.

Ничего более не говоря, Уэстбрут провёл её к центральному столу и посадил ближе к середине. Как только она села, дверь в зал открылась и внутрь вошли слуги. Вернее, служанки. Две взрослые женщины в простых коричневых платьях сноровисто внесли подносы и поставили их перед Ниной и бароном.

Еда была незамысловатой: тушёное мясо, жареное мясо с травами, запечённый овощ, похожий на картофель, сыр, свежий хлеб и кувшин с водой.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила Нина женщин.

Одна из них бросила на неё любопытный взгляд, но сразу отвернулась.

– Можете идти, – отпустил их барон.

Служанки даже не подумали возражать, вышли из зала и закрыли за собой дверь.

Стало тихо. Нина ощутила внезапную неловкость. Судя по молчанию барона, он тоже не знал, что делать дальше.

– Что ж, – заговорила Нина, решив, как взрослая, взять всё в свои руки, и пожелала: – Приятного аппетита.

– Да. И вам, – откликнулся барон и тоже приступил к еде.

Наверное, это был самый тихий и неловкий обед в её жизни. Несмотря на это, Нина поняла, что не хотела уходить. Что-то в этом грубом, суровом месте привлекало её.

Скосив взгляд, вздохнула. Кажется, она даже знала, что именно.

Под самый конец трапезы в дверь неожиданно постучали.

Барон нахмурился.

– Войдите! – громко разрешил он.

В тот же момент створки распахнулись, и внутрь шагнул явно сильно уставший и запылённый человек. Увидев Нину, он чуть сбился с шага, но всё-таки подошёл ближе и стащил с головы шапку.

– Доброго дня, ваша милость. Я к вам из столицы с новостями.

Теперь пришла очередь Нины хмуриться. Новости из столицы вряд ли бывают хорошими. Судя по лицу Уэстбрута, он думал так же.

– Говори, – приказал он.

Мужчина бросил ещё один взгляд на Нину, но возражать против её присутствия всё-таки не стал.

– Его величество покинул столичный замок, дабы почтить своим присутствием провинции.

На некоторое время в зале воцарилась тишина.

– Услышано, – всё-таки откликнулся Уэстбрут, а затем добавил: – Мои слуги покажут, где ты можешь отдохнуть.

– Благодарю, ваша милость, – гонец поклонился и удалился. На выходе его перехватила служанка и тихо что-то сказала.

– Думаю, мне следует вернуться на ферму, – засобиралась Нина. – Время уже позднее. Если я не потороплюсь, то не успею к закату.

– Успеете, – не согласился с ней Уэстбрут. – Доешьте.

– Но король…

– Его пока здесь нет.

Аргумент показался логичным. Немного подумав, Нина решила, что пара минут действительно погоды не сделает, поэтому снова взялась за столовые приборы и продолжила прерванную трапезу.

Через десяток минут они оба закончили. Как только это произошло, Уэстбрут поднялся.

– Я провожу, – сказал он и подал Нине руку.

Назад они шли гораздо медленнее. Несмотря на прежние слова, Нина тоже не торопилась. Впрочем, дорога не была бесконечной. Вскоре они вышли на крыльцо, возле которого уже стояла телега, запряжённая лошадью. На ней обнаружился Сигурд.

– Я провожу вас, дева Наина, – произнёс мужчина.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила его Нина и повернулась к барону. – И вам, ваша милость. Обед был восхитительным.

Уэстбрут кивнул. Движение по какой-то причине вышло деревянным.

Несколько минут они просто стояли и смотрели друг на друга.

– Кхм, – внезапно привлёк их внимание Сигурд.

Нина вздрогнула и перевела взгляд на управляющего. Рядом с телегой обнаружилось несколько всадников. Когда они успели подъехать?

– Мои люди проводят тебя, – произнёс Уэстбрут.

Нина заметила, что при посторонних барон обращался к ней менее официально. Это было логично, ведь для других она по-прежнему была простой селянкой.

Домой Нина прибыла ближе к вечеру. Сразу проверила Вилью. Та дремала, но при её появлении проснулась и заверила, что за день с ранами ничего не случилось.

Нина выдохнула и позволила делам закрутить себя. Требовалось не только приготовить ужин на всех – Сигурд с воинами приняли её предложение остаться на ферме на ночь, – но и обойти хозяйство. В итоге вечером она рухнула без сил. Усталость взяла своё, и она быстро уснула.

Утром, после завтрака управляющий с воинами уехали, а Нина собралась на покос. Сено следовало начинать готовить уже сейчас, иначе потом можно будет и не успеть. Учитывая, что она хотела купить ещё одну корову, заготавливать следовало больше, чем в прошлые годы.

Вот только уйти она не успела, так как заметила, что к её дому направляется человек. Как оказалось, это был Вигель, одетый словно во всё самое лучшее. В руках он держал какой-то свёрток.

Отложив косу в сторону, Нина подошла к крыльцу, ожидая, когда Вигель доберётся до дома. Рядом будто сам собой оказался Корвин. А потом и Бартоль с Тальдой. Девочке явно было не по себе – она пряталась за брата, но всё равно не уходила.

Когда Вигель приблизился, его шаги стали не такими уверенными. Было видно, что он опасался Корвина.

– Здравствуй, Наина, – произнёс он, переводя взгляд с мужчины на Нину.

– Здравствуй, – ответила она. – С чем пожаловал?

Вигель казался нервным.

– Даже в дом не пустишь?

– Не пущу.

Лицо Вигеля на мгновение перекосилось, но он быстро взял себя в руки. Потом глубоко вдохнул и выдохнул.

– Хорошо, – слабо улыбнулся он. – Могу сделать это и здесь.

И развернул свёрток, который держал в руках. Внутри обнаружились какие-то вещи. Судя по расцветке, платье. Затем Вигель подошёл ближе и протянул свёрнутое одеяние.

– Моя мать хотела попросить у тебя прощения за всё, что было. Возьми, пожалуйста.

Договорив, Вигель сделал ещё шаг и почти впихнул платье в руки Нины, но в этот момент перед ней оказался Корвин. Вигель испуганно отшатнулся. Красивое платье комком упало на траву.

– Что происходит? – спросила Нина, выходя из-за спины Корвина.

– Это старый обряд, – прогудел мужчина. – Жених преподносит невесте сшитое матерью платье как знак того, что она принята в семью. Если невеста берёт его в руки – значит, она даёт согласие на свадьбу.

Услышав пояснение, Нина хмуро посмотрела на Вигеля. Тот казался злым. Наклонившись, он схватил платье и снова взглянул на Нину.