– Нет, – ответила Нина Андреевна непримиримо. – Я скажу всё здесь и сейчас. И пусть его милость нас рассудит.

– Не слушайте её. – Амира протянула руку, словно хотела оттащить барона от Нины. Тот, заметив движение, нахмурился, демонстрируя нежелание контактировать. Женщине пришлось неловко отступить. – Она молода и глупа. Ей хочется внимания. Наина, пойди во двор, приберись там.

Нина Андреевна прищурилась. Просьба прозвучала сладко, но в ней слышалась стальная нотка. Наина, с самого детства привыкшая выполнять указания опекунов, никогда не могла сопротивляться таким интонациям.

Вот только Амире не повезло – сейчас в теле девушки находилась совсем другая душа, которую не так просто было заставить делать что-то против воли.

– Я, может, и молода, – Нина хмыкнула. Такое утверждение показалось ей забавным, – но не глупа, – добавила она и посмотрела на барона. – Ваша милость?

– Говори, – приказал он.

– Господин… – попыталась снова вмешаться Амира. В её голосе слышалась тревога. Женщина явно беспокоилась, как бы внезапно ставшая слишком смелой и упрямой воспитанница не сказала что-то, чего говорить не следовало.

Молодой барон посмотрел на женщину так, что та побледнела и замолчала, отступая дальше. При этом она едва не спряталась за своего мужа, который и сам выглядел донельзя обеспокоенным.

Убедившись, что их снова не прервут, барон вновь посмотрел на Нину, давая понять, что она могла продолжать.

– Хочу заверить вас, что никакого жениха у меня нет.

– Наина… – голос Амиры был слабым. Она явно ещё помнила взгляд их господина, брошенный на неё.

– Да, – продолжила Нина, – мои опекуны хотят, чтобы я вышла замуж за их сына, но я против этого. И обращаюсь к вам с просьбой наложить вето на этот брак.

Она не просто так высказала свою просьбу барону.

Все дело в том, что в это время родители или опекуны имели почти безграничную власть над своими детьми или воспитанниками. Если Амира хотела, чтобы Наина вышла замуж за её сына, то возражениями самой девушки могли пренебречь.

Формально, конечно, для церемонии требовалось согласие невесты, но на практике редко кого-то волновало, чего хотела неразумная девица, которая просто счастья своего не понимала. От самых непокорных согласия могли добиваться побоями или угрозами. В редких случаях вообще обходились без него.

В итоге единственным шансом избежать брака было получить вето от господина. С ним никто не мог заставить девушку пойти замуж за нежеланного мужчину, даже священники.

Амира тоже это понимала, поэтому немедленно бросилась вперёд.

– Не слушайте её, господин барон. Вигель – хороший человек. Он добрый, рукастый, любит её, глупую, а она только и может, что хвостом вертеть, – принялась она наговаривать, пытаясь всячески показать, что Нина просто капризничала.

Нина Андреевна прищурилась. Любит? Она очень сильно в этом сомневалась.

Имелось что-то странное в том, как отчаянно Амира хотела связать узами брака Наину и своего сына. И ради чего? Из-за возможности иметь бесплатную рабочую силу? Нина сомневалась, что это стоило опасности, которую нёс затеянный с самим властителем спор.

– Хороший человек? – спросила она, не желая и дальше слушать елейный бред Амиры. Нина Андреевна опасалась, что молодой барон мог поверить в эту ерунду. – Буквально вчера он побил Грога – сына женщины, живущей на краю деревни?

– Тот оскорбил Вигеля!

– Тем, что потребовал оставить в покое его мать?

Сейчас сын Амиры выглядел благовоспитанным и тихим, но на самом деле за мирной внешностью скрывался жестокий и избалованный человек.

– Это всё ложь! – женщина была непреклонна. – Зачем моему сыну приставать к старухе?

– Ей всего тридцать, – напомнила Нина.

– И как это меняет то, что она старуха? Вигель никогда бы не стал заглядываться на столь потасканную женщину!

– Довольно, – приказал барон. Амира нехотя замолчала, хотя и продолжала бросать на Нину яростные взгляды. Ей явно не нравилось, что её кровиночку так нагло «оболгали». – Я вижу, что деве не по сердцу ваш сын.

Как только эти слова прозвучали, во взгляде Амиры отразилось её несогласие.

– Господин…

– Не перебивай меня, – резко осадил её барон. Амире не оставалось ничего иного, как замолчать. – Коли не лежит её сердце к выбранному вами жениху, то не стоит и заставлять. Нехорошее это дело – человека против воли тянуть. А раз так, я накладываю вето на этот брак.

Нина выдохнула и улыбнулась. У неё отлегло от сердца от этих слов.

– Господин! – вскрикнула Амира. Судя по её лицу, она до последнего не верила, что это произойдёт. – Молода она совсем, не разумеет своего счастья! Жизнь ведь себе поломает, глупая. Я ж как лучше для неё хочу.

– Ты не согласна с моим решением? – спросил барон, глядя на Амиру с удивлением.

Нина Андреевна тоже поразилась тому, что женщина посмела так открыто спорить.

Амира тоже поняла, что перегнула палку. Недолго думая, она взмолилась:

– Простите, ваша милость! Не со зла я, а из расстройства. Потому ещё раз прошу вас, передумайте.

Нина впечатлилась. Неужели её даже наказание не пугало? Судя по задумчивому взгляду молодого барона, он также заподозрил какой-то подвох.

– Моё решение окончательное, – произнёс он резко. – Если не перестанешь спорить, получишь десять плетей, – пригрозил барон. – Поняла?

В доме стало тихо. Амира долго не отвечала.

– Как прикажете, господин барон, – выдала она в конце концов. Любой мог услышать, что она не была согласна с таким решением, но спорить дальше было чистым безумием с её стороны. И Амира это понимала.

Нина Андреевна выдохнула и поблагодарила барона:

– Спасибо, ваша милость.

Тот коротко кивнул.

– Мне нужно знать, что ты собираешься делать с фермой, – вернулся он к вопросу о наследстве.

– Мы поможем ей, – немедленно встряла Амира, явно немного отошедшая от предыдущего разговора.

Нина стиснула зубы. Она могла себе представить, во что должна была вылиться эта так называемая помощь. Любому, у кого имелись глаза, становилось ясно, что именно хотела сделать эта семья.

– Мне не нужна ваша помощь.

– Не глупи, – привычно отмахнулась Амира и вернулась к ласковому тону. – Ты ещё такая молодая, жизни не видавшая, откуда тебе знать, как уберечься от жизненных трудностей? Обманут ведь, и сама не поймёшь кто и как.

– Пусть попробуют, – фыркнула Нина.

Амира на её слова снисходительно улыбнулась и посмотрела на барона с намёком. Мол, поглядите, глупая ведь совсем, ничего не понимает. Она явно надеялась, что мужчина с ней согласится, но тот вместо поддержки не обратил на неё никакого внимания.

– Я пришлю к тебе доверенного человека. Ты сможешь задать ему любые вопросы, – пообещал он Нине.

Той вовсе не хотелось, чтобы по её дому бродил посторонний, но она понимала, что в этом новом мире ей действительно на первых порах не помешает помощь знающего человека, поэтому отказываться не стала.

– Спасибо.

– Ой, ну зачем вам заниматься этим? – снова попыталась перевести внимание на себя Амира. – Это лишние хлопоты. Кому, как не нам, присматривать за кровиночкой, выросшей у нас на глазах?

– Кстати, об этом, – заговорила Нина Андреевна, вспомнив об одной весьма важной проблеме. – Я бы хотела увидеть бумагу.

Как только её слова прозвучали, в доме стало тихо. Нина видела, как Амира напряглась, её улыбка стала натянутой и неестественной. Впрочем, женщина довольно быстро справилась со ступором.

– Какую бумагу? – осторожно спросила она, окинув Нину ласковым, но предупреждающим взглядом.

– Ту, в которой сказано, что я числюсь как ваша дворовая, – с готовностью пояснила Нина.

Она хотела видеть ту самую бумагу, из-за которой и умерла Наина.

Сегодня, в день рождения Наины – ей исполнилось восемнадцать, – стала известна причина того, почему опекуны так старались вылепить из неё идеальную хозяйку.