— В отделе кадров найди Кейт. Она даст тебе пакет документов для нового сотрудника.

— Спасибо, Грейсон, — сказала я с улыбкой.

Я не могла в это поверить. Меня наняли. Какой будет моя должность? Не знаю. На тот момент я была просто рада, что мне не придется отвечать на звонки по девять часов в день.

Я собрала свои вещи, убедившись, что ничего не выпало из моей папки на пол. Пропустив привычное рукопожатие, я пошла к двери, а он так и остался сидеть за своим столом. Я очень хотела, чтобы он хоть что-то сказал, вернулся к описанию своих чувств ко мне. А также я знала, что, как только выйду из его кабинета, я больше никогда не услышу, как он снова это говорит. Вероятно, спустя неделю я бы внушила себе, что все это придумала.

— И Камерон, — сказал он, заставляя меня остановиться, когда моя рука коснулась дверной ручки. Каждая частичка моей души наполнилась надеждой, и я повернула голову, чтобы посмотреть на него.

— Не Грейсон. А мистер Коул. Пока ты здесь, я не твой друг.

Я рассердилась на его замечание. Вот он. Деловой придурок. Он хотел поставить меня на место, но теперь я знаю его секрет. Вы не можете просто взять и по щелчку отключить свои чувства. Возможно, у меня были ободранные колени и смазанный макияж, но я была все той же девушкой, которой была последние двадцать два года, а это означало, что где-то в глубине души я по-прежнему привлекала Грейсона. Маленькая улыбка образовалась у меня на губах, когда я осознала силу, которую дает мне это знание.

— А что насчет того, когда меня здесь нет? — спросила я и наклонила голову в сторону, и уставилась в его синие глаза с большей уверенностью, чем чувствовала все это утро.

Он изучал меня мгновение, неподвижно, затем нажал на телефоне кнопку интеркома.

— Беатрис, пожалуйста, проводите мисс Хат из моего кабинета, а затем соедините меня с Митчем.

Я посмеялась над его очевидным выбором игнорировать мой вопрос, затем я повернулась и вышла из его кабинета. Нет необходимости в сопровождении. Беатрис посмотрела на меня понимающим взглядом, и я улыбнулась, когда проходила мимо ее стола.

Когда я спускалась в лифте на первый этаж, я подумала о сделке, которую заключила сама с собой. У меня был очень четкий план: сконцентрироваться на работе, накопить денег, а потом улететь навсегда в Париж. Но… может быть, план можно скорректировать? Конечная цель останется прежней, но какая разница, если я немного повеселюсь перед отъездом?

В конце концов, я только что получила работу своей мечты, поэтому, похоже, что в моем списке дел появился новый пункт:

Грейсон Коул.

Я вышла из «Cole Designs» и без лишних вопросов взяла такси и доехала прямо до квартиры Бруклин. Она открыла дверь и, прежде чем впустить меня внутрь, широко раскрытыми глазами уставилась на мой внешний вид.

— Ты выглядишь дерьмово, — сказала она, широко распахивая дверь. Сестры могут безнаказанно говорить такие вещи. Но если бы это сказал кто-то другой, то получил бы стремительный удар по лицу.

— Мне нужен алкоголь. Весь алкоголь.

Бруклин подозрительно посмотрела на меня и засмеялась, вытаскивая из шкафа две кружки.

— Начнем с кофе. Еще даже не полдень.

«Неужели еще так рано? Сколько всего уже произошло»

— Хорошо, но лучше, чтобы он был с амаретто.

Я наблюдала, как Бруклин передвигалась по кухне, любуясь ее длинными светлыми волосами, собранными в небрежный пучок. Обычно в это время она была либо в студии, записывая альбом, либо ездила по городу на встречи. Должно быть, я застала ее в самый неподходящий момент, потому что она все еще была в пижаме (на штанах которой, кстати, танцевали маленькие хрустящие тако, а на соответствующей футболке была надпись: «Халапеньо-бизнес». Ха. Моя сестра остроумна.)

—Помнишь, когда ты и твоя сладкая конфетка впервые встретились? — спросила я.

— Его зовут Джейсон, — бросила она через плечо. — Ну конечно, а что такое?

— Да, Джейсон, именно это я и сказала. Во всяком случае, у меня было утро, похожее на ваше, когда вы впервые встретились.

— Ого, — засмеялась она. — Это о многом говорит, но также это может означать, все что угодно.

— Нет, серьезно, вы, ребята уже вчерашние новости, — пошутила я.

Бруклин игриво прищурила глаза.

— Что ж. На самом деле, нет. Я имею в виду, что все журналы все еще сообщают о наших...

— Да, мы поняли. Две поп-звезды влюбились во время катания на лошадях и поедания коровьих лепешек. Ску-у-ука. Вы, ребята, как с канала «Вся жизнь — кино», где смысл жизни — это быть привлекательными.

— У тебя две секунды, чтобы добраться до сути, или я тебя выгоню из своей квартиры, — пригрозила она, показывая на дверь.

— Сначала дай мне пончик, — я пыталась убедить ее улыбкой, которая говорила: «Я твоя младшая сестра, пожалуйста, дай мне пончиков».

Она закатила глаза и повернулась к холодильнику, доставая оставшиеся пончики и сливки. Я налила кофе в наши кружки и снова заняла свое место напротив нее, чтобы добавить в свою порцию сливки: десять частей сливок на одну часть кофе (на мой взгляд, это единственный способ насладиться чашечкой кофе).

Я засунула припудренный пончик в рот и попыталась придумать, с чего же начать свой рассказ. Я все еще не была уверена, должна ли я сказать ей правду или сохранить разговор в секрете, поэтому вместо этого я засунула еще один кусочек пончика в рот. Сахарная пудра защекотала мое горло, и я начала ужасно кашлять. Каждый раз, когда я пыталась вдохнуть, становилось только хуже, в итоге закончилось тем, что девяносто девять процентов сахарной пудры оказалось на кухонном столе моей сестры.

Она отшатнулась в притворном отвращении.

—Девчонка! Ты как животное. Как я вообще могу быть твоей сестрой? — когда мой кашель не прекратился, она испугалась.

— Ты в порядке?

Я схватила свою кружку с кофе и отпила большой глоток. Жидкость наконец-то успокоила мой кашель настолько, что я снова смогла нормально дышать. (Нет, спасибо Бруклин, которая стучала по моей спине, как дикая горилла, — я смогла дышать нормально.)

«Скажи ей правду. Просто скажи это. Сейчас»

— Грайфсон прифнался, что у него есть фуфства ко мне, — сказала я, держа кружку напротив губ.

Бруклин рассмеялась и убрала чашку от моего рта.

— Скажи это снова, но на этот раз по английский.

Я уставилась на ее мраморную столешницу, я хотела взять еще кусочек пончика. «Скажи ей, а потом можешь съесть еще кусочек».

— Грейсон признался, что я ему нравлюсь, — я зажмурила глаза. — Или раньше нравилась. Без разницы. Я не знаю.

Прежде чем разразиться смехом, Бруклин ахнула в притворном удивлении.

Я смотрела на нее, пытаясь понять.

— Ты знала об этом, не так ли? Какого черта?

«Она скрывала это от меня?»

— Нет, честно. Это не так. Я просто догадывалась, — она подняла руки в оборонительно жесте.

Я хотела подробностей. Как долго она что-то подозревала? «Разве она не могла сказать мне это, ведь я безнадежно страдала по нему годами?»

Она прислонилась к стойке и скрестила руки на груди, так что я больше не видела любопытного тако на ее футболке.

— Клянусь, я только недавно начала догадываться. Я хотела рассказать тебе после собеседования, которое, я полагаю, прошло хорошо, поскольку ты все еще ничего не сказала об этом.

— О, да. Я сделала это, — сказала я с огромной улыбкой на лице.

Она улыбнулась и обошла кухонный островок, чтобы обнять меня.

— Поздравляю! Я знала, что именно так и будет. Когда начинаешь?

— В понедельник в восемь утра у меня вводный инструктаж.

— Отлично, — захлопала она. – Я забираю тебя, и мы идем за нарядом для твоего первого рабочего дня, а потом ты сможешь рассказать, как прошло твое собеседование.

***