— Так, когда ты возвращаешься? — спросил он.

Никогда.

У меня было всего около 50 долларов.

— Хм, может быть, через несколько недель. Бруклин скучала по мне, так что я не хочу спешить.

Он кивнул и уставился вдаль, все с той же улыбкой, умоляя меня разгадать его истинные намерения.

— Уверен, что тебе действительно не терпится вернуться. Мы, должно быть, кажемся нецивилизованными животными по сравнению со всеми твоими французскими друзьями.

Я задержалась на его внешности: резкие, царственные черты лица сочетались с его костюмом и запонками. Грейсон был кем угодно, только не нецивилизованным.

— Oui. Le chien a mangé le beignet.

Его брови поползли вверх.

— Видишь, ты уже свободно говоришь.

Я улыбнулась, совершенно не уверенная в том, что только что сказала ему. Что-то вроде «Собака съела пончик».

— У тебя есть планы на завтрашнее утро или ты слишком занята планированием обратной поездки? — спросил он, бросив на меня игривый взгляд.

— Завтра утром?

Он хотел увидеть меня снова?

Он кивнул.

— Да. Я думаю, у меня есть время. Что ты задумал?

Он оторвался от тумбочки и потянулся к моей руке.

— Это сюрприз.

На следующее утро Грейсон мчался по улицам Лос-Анджелеса, а я изо всех сил старалась не пролить кофе на его кожаный салон. Я выбрала кремовую блузку, которая, как я надеялась, находилась между «Я ВСЕ ЕЩЕ ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПОЖАЛУЙСТА, ОБРАТИ НА МЕНЯ ВНИМАНИЕ» и «О? Эта старая вещица?», но ни одно из сообщений не имело бы значения, если бы блузка была полностью залита кофе.

Грейсон не сказал мне, куда мы едем, когда забирал несколько минут назад, так что мое любопытство взяло верх. Каждый раз, когда мы сворачивали за угол, я пыталась определить, какие ориентиры находятся рядом с нами.

Он что, везет меня к себе домой? Он что, везет меня завтракать в какой-то особенный ресторан?

К тому времени, как он притормозил, чтобы припарковаться, я уже отчаялась понять. Я знала, что мы где-то к северу от центра города, но здания не выглядели знакомыми. Это были старые изношенные промышленные склады с провалившимися крышами и мусором, загромождавшим землю вокруг них.

Вау. Очень романтично, Грейсон.

— Узнаешь этот адрес? — спросил он.

Я покачала головой.

— Нет?

Он заглушил двигатель и положил ключи в карман.

— Выпрыгивай. Я хочу, чтобы ты кое-что увидела.

Я вставила свой кофе в подстаканник его машины и пошла за ним. Его походка была в два раза длиннее моей, так что мне пришлось поторопиться, чтобы догнать его. Как только я подошла ближе, он снова потянулся к моей руке, и, по старой привычке, я позволила ему взять себя за руку. Желание никогда не отпускать было слишком сильным, чтобы справиться с ним.

Он потянул меня за собой, огибая здание сбоку. Мы прошли вдоль забора до самого фасада, где большие ворота перекрывали вход в старые заброшенные склады. Перед воротами висела большая деревянная вывеска. Я узнала этот тип вывесок с различных строительных площадок по всему Лос-Анджелесу. Обычно вывески хвастались будущими отелями или модными закусочными, но эта вывеска была другой. Когда я вышла вперед, и Грейсон отпустил мою руку, я поняла почему.

Это была вывеска, объявляющая о будущем месте муниципального парка, и дизайн, изображенный ниже?

Мой дизайн.

— Твой проект парка выиграл конкурс, — объявил Грейсон.

Мои руки взлетели ко рту.

— Ты повторно отправил его?

— Я так и сделал, — ответил он, вставая передо мной так, чтобы я была вынуждена смотреть ему в глаза. — Но обещаю тебе, что это последний раз, когда я вмешиваюсь в твою жизнь без твоего разрешения.

— Ты что, издеваешься надо мной?!

Он слегка улыбнулся.

— Ты злишься? Не могу понять.

— Грейсон! Я ВЫИГРАЛА КОНКУРС. Это мой дизайн! Они выбрали мой дизайн!

— Конечно, они это сделали, — кивнул он. — Это был, безусловно, лучший проект, и у тебя была жесткая конкуренция. Ты бы видела лицо Алана.

Я покачала головой, пытаясь соединить кусочки головоломки в моей голове.

— Но я думала, что мы были дисквалифицированы? Думала, что обе наши заявки были отклонены?

Он кивнул, отступая в сторону, чтобы я могла еще раз взглянуть на свой дизайн.

— Они были отклонены, но у меня была встреча с комитетом по дизайну, и я попросил, чтобы они уничтожили оригинальную заявку «Cole Designs» и вместо этого приняли во внимание твой дизайн. Они были недовольны этим, но, когда увидели твой план, решили немного изменить правила.

Я недоверчиво покачала головой, а затем подошла к вывеске, чтобы рассмотреть ее поближе. Логотип «Cole Designs» был напечатан в самом низу, но над ним была маленькая золотая табличка.

«Победивший дизайн для этого проекта муниципального парка был разработан благодаря: Камерон Хат, младшему архитектору «Cole Designs».

— Срань господня, — прошептала я, когда слезы потекли по моим щекам. В конкурсе могли принять участие все архитектурные фирмы Калифорнии. Комитет, должно быть, получил сотни заявок, но на мемориальной доске было напечатано мое имя.

Я победила.

— И прежде, чем ты спросишь, — сказал Грейсон, подходя, чтобы встать напротив меня перед вывеской. — Я не имел никакого отношения к тому, кто выиграл соревнование. Судейская коллегия понятия не имела, кто ты такая. Они выбрали твой дизайн, потому что он был лучшим. Ты выиграла это сама, Камми. Ты чертовски хороший архитектор и заслуживаешь признания за свою работу. Пожалуйста, знай, что все, что я делал, чтобы помочь тебе на этом пути, было ничем по сравнению с тем, что тебе удалось сделать самостоятельно.

Я кивнула и прижала руку ко рту, пытаясь скрыть тот факт, что была на грани истерики.

— Не могу поверить, что ты сделал это, — сказала я, обнимая его.

Мое лицо прижалось к его груди, его одеколон окутал меня, и он держал меня там, пока я плакала слезами радости. Каждая неудача, которую я пережила за последние несколько месяцев, была ничем по сравнению с этим моментом. Париж, Алан, Ханна — в тот момент ничто не имело значения, потому что я сделала это сама. Я стану дизайнером крупного парка стоимостью в несколько миллионов долларов.

— Есть один нюанс... Поскольку ты еще не лицензированный архитектор, я должен контролировать строительство, но я не буду принимать никаких решений без тебя.

Я откинулась назад, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Означает ли это, что я вернусь на свою старую работу?

Он улыбнулся.

— На самом деле я думал о чем-то получше, — сказал он, а затем медленно соскользнул на землю, перенося свой вес на одно колено.

Что? ЧТО?

— Грейсон! Что ты делаешь?!

— Если ты изменишь свое имя на Камерон Коул, то технически это сделает тебя партнером в моей компании, верно?

— Грейсон! — воскликнула я, когда он вытащил из кармана маленькое простое золотое кольцо. Оно было нежным и тонким, сдержанным и уникальным.

— Однажды я позволил тебе уйти от меня, Камми. Позволил тебе улететь, и у меня не было другого выбора, кроме как смотреть, как ты садишься в самолет до Парижа. Я отпустил тебя, потому что думал, что ты этого хочешь, но теперь я добиваюсь того, чего хочу сам, и я хочу жениться на тебе. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной в жизни и в бизнесе. Я восхищаюсь твоим напором и упорством. Восхищаюсь твоей страстью и целеустремленностью. Если ты хочешь вернуться в Париж, мы поедем в Париж. Мы будем жить там, где ты захочешь, пока мы вместе.

Я рассмеялась при мысли о том, что мы будем жить в Париже, но Грейсон воспринял это неправильно. Его улыбка на мгновение померкла, когда он осознал тот факт, что я только что посмеялась над его предложением.