Джейсон обменялся настороженным взглядом с Бруклин, который намекал на тот факт, что они оба думали, что я немного схожу с ума.

Мне нужно взять себя в руки. Я двадцатитрехлетняя взрослая женщина.

Я глубоко вздохнула, вытерла глаза и кивнула.

— Хорошо. Ты можешь идти. Со мной все будет в порядке, — сказала я, чувствуя себя очень уверенной и мудрой.

Бруклин улыбнулась, ее мерцающие голубые глаза встретились с моими.

— Хорошо, тогда мне нужно, чтобы ты отпустила мой чемодан.

Я посмотрела вниз. Мои руки все еще изо всех сил сжимали ее чемодан.

Упс!

— Ох. Да, точно.

Я неохотно ослабила хватку на чемодане, и она потянула его к себе.

— И мне нужен мой бумажник, — сказала она, протягивая ладонь.

— Твой что? — я указала на Бруклин и встретила взгляд Джейсона одним из тех взглядов, которые говорят «полюбуйся на эту девицу».

— Камми...

— Прекрасно!

Я вытащила ее дурацкий дизайнерский бумажник из заднего кармана и отдала ей.

Джейсон покачал головой и посмотрел на часы. Знаю, что заставляю их опаздывать, но они летели частным рейсом, и, кроме того, мне было все равно. Я буду скучать по ним так сильно, что даже этот момент, хотя и неловкий, был лучше, чем позволить им уйти.

— Есть что-то еще? — спросила Бруклин.

Я подумала о том, чтобы солгать и сказать ей «нет», но неизбежное все равно произошло бы. Джейсон и Бруклин уезжали, и, набив мои карманы их барахлом, я не заставлю их остаться. Хотя, казалось, это всегда срабатывало в кино, так что, возможно, я делала это неправильно.

Вздохнув, я достала сотовый Джейсона из заднего кармана, зарядное устройство для ноутбука Бруклин из сумочки, ее удостоверение личности из лифчика, а затем я указала на багаж Джейсона.

— У тебя в переднем кармане игрушечный пистолет, — смущенно призналась я.

— Камми! — воскликнули они оба, как отчитывающие родители.

Да, как скажете.

Я бы предпочла, чтобы Джейсона задержали, чем чтобы они летели через всю страну в Монтану.

— Мне жаль!

Джейсон расстегнул молнию на переднем кармане, и оттуда выкатился маленький голубой водяной пистолет.

Он рассмеялся.

— Ты даже наполнила его.

Я пожала плечами.

— Не хотела, чтобы таблоиды трещали, что Джейсон Монро стреляет холостыми.

Он подошел ко мне и заключил в объятия. Я вцепилась в его футболку и закрыла глаза. За последние несколько недель Джейсон стал для меня старшим братом. Он мирился с моими проделками и обращался с моей сестрой как с принцессой. Не могла и мечтать о лучшем мужчине для нее.

— Я позабочусь о твоей сестре, и ты всегда можешь навестить нас, — прошептал он мне, прежде чем отступить и вложить игрушечный пистолет в мою руку.

— Увидимся позже, Джей-мани, — сказала я с грустной улыбкой.

— Адиос, Кей-мани.

Осталась только моя сестра. Знаю, что она могла сказать, что что-то не так. Она стояла в метре от меня, хмурясь и пытаясь прочесть между строк. У нас уже было такое прощание менее двух месяцев назад, и я не проронила ни единой слезинки. Уверена, что своими гидравлическими работами я добавила неоправданной вины к ее совести. Ей нужно было поработать над своей музыкой, а мне нужно было твердо стоять на ногах. Это было не так уж и важно. Я улыбнулась и раскинула руки, как мама, приветствующая своего ребенка после школы.

— Иди сюда, ты, монстр, — сказала я со всей шутливостью, на которую была способна.

Она улыбнулась и наклонилась, чтобы обнять меня.

— Я так сильно люблю тебя, моя маленькая принцесса поп-звезда, — сказала я.

Она засмеялась мне в плечо и сжала меня еще крепче.

— Я тоже тебя люблю.

Мы обнимались до тех пор, пока я не подумала, что снова сломаюсь, а потом я отступила и удерживала ее на расстоянии вытянутой руки. Она сказала, что позвонит мне, как только приземлится, а потом я наблюдала, как она и Джейсон вместе вошли в частный аэропорт. Я оставалась на месте, пока их самолет не взлетел через тридцать минут. Затем, вместо того чтобы вызвать такси, я направилась пешком к своей квартире. Понятия не имела, сколько времени займет прогулка; я даже собиралась вызвать такси, если мои ноги устанут, но прогулка по городу принесла мне облегчение. Это дало мне ощущение целеустремленности, которое я потеряю в тот момент, когда вернусь в свою квартиру и пойму, что Бруклин действительно улетела, и я была на один шаг ближе к своему собственному отъезду.

Только когда я вернулась домой несколько часов спустя — после того, как остановилась выпить латте и понаблюдать за людьми в кафе, — я поняла, что у меня осталась фотография гитары Бруклин. Я сунула ее в задний карман ранее, намереваясь вернуть ее вместе с остальными вещами, но теперь я была эгоистично рада, что забыла об этом. В квартире было тихо, никаких признаков Ханны, поэтому я пошла в свою комнату, легла и уставилась на фотографию гитары, как будто она могла ожить и сказать мне, правильное ли я приняла решение уехать в Париж.

Некоторое время спустя мой телефон зажужжал рядом со мной на кровати, и я потянулась к нему, предполагая, что это Бруклин сообщает мне, что она благополучно прибыла в Монтану.

— Привет, — ответила я, ненавидя то, как мой голос дрогнул на середине слова. Бруклин знала бы, что я все еще плачу.

— Хат? — глубокий голос Грейсона заговорил в трубке. — Что случилось?

Грейсон постучал в мою дверь двадцать минут спустя.

Я сделала все, что могла, чтобы заверить его, что со мной все в порядке по телефону, но он настоял на том, чтобы зайти. Ханны все еще не было дома, и я подумала, что если мы просто останемся в моей комнате и я включу музыку, она ничего не узнает.

Я распахнула дверь своей квартиры и увидела Грейсона, стоящего на пороге в джинсах и старой футболке Массачусетского технологического института. Преследуя его, я знала, что он получил там степень магистра, прежде чем основать собственную архитектурную фирму. Его руки были доверху набиты различными предметами. Только на поверхности я могла разглядеть две бутылки вина, пакет Сникерсов и футляр для DVD с изображением Уилла Фаррелла.

— Я пришел с подкреплением, — сказал он, входя в мою квартиру, когда я широко распахнула перед ним дверь.

— Отнеси все это в мою комнату. Я возьму несколько ложек и бокалы для вина.

Пять минут спустя мы сидели на полу в моей комнате с плейлистом Pandora, включенным на максимальную громкость. Грейсон открывал вино, а я запихивала мороженое в рот, как будто завтра не наступит.

— Значит, Бруклин уехала сегодня, да? — спросил он, пристально глядя на меня, пока вытаскивал пробку из бутылки с вином.

Я улыбнулась, несмотря на мой дерьмовый день.

— Да, Бруклин уехала сегодня, и именно поэтому у меня опухли глаза.

Он нахмурился.

— Но я рада, что ты сейчас здесь, — добавила я, наклоняясь на коленях, чтобы поцеловать его.

— Ты могла бы позвонить мне раньше, знаешь, когда тебе стало грустно из-за ее отъезда.

— Грейсон Коул, психотерапевт? — я пошутила, потому что мне было неловко в такие сентиментальные моменты, как этот.

Он пожал плечами, и впервые на моей памяти на его загорелых щеках появился румянец. Грейсон был серьезен, а я все глубже погружалась во что-то, что я ни за что на свете не назвала бы любовью.

— У меня есть план, — сказала я, пытаясь вернуться на безопасную, нейтральную территорию. — Давай напьемся вина, съедим эту баночку мороженого, а потом пошалим с телефонными звонками.

Его брови нахмурились в замешательстве.

— Звонки-розыгрыши?

Я ухмыльнулась.

— Да. Как мы делали в старших классах.

Он покачал головой.

— Никогда не делал этого в старших классах.

Я изобразила шок как раз в тот момент, когда в его заднем кармане зазвонил сотовый.

— Ты был слишком занят, посещая съезды придурков? — спросила я, подмигнув.