— Отлично. Дизайн парка будет иметь чистую эстетику, — проговорил Алан маслянистым тоном и улыбкой, которая продемонстрировала его пожелтевшие клыки. «Какого черта, какая еще «чистая» эстетика?» Парк должен быть гостеприимным и функциональным.

— Хорошо. Я с нетерпением жду возможности увидеть некоторые эскизы. И Алан, убедись, что ты узнаешь все идеи твоей группы, — сказал Грейсон, прежде чем оттолкнуться от спинки моего стула и направиться в свой кабинет. Запах его лосьона после бритья витал в воздухе еще несколько секунд, и я осторожно оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, как он уходит. В тот день он был в темно-сером костюме, белой рубашке с темно-красным галстуком. Весь этот ансамбль был восхитительно гармоничным.

— На сегодня достаточно, — отрезал Алан. — Мы вернемся к этому в пятницу утром.

Мне стало интересно, трудно ли Алану подчиняться приказам человека вдвое моложе и вдвое успешнее его.

***

Позже днем я наблюдала, как Грейсон возвращается из кухни, как вдруг он повернулся и направился к моему столу. О, черт, он видел, как я пялюсь. ДЕЛАЙ ВИД, ЧТО ЗАНЯТА, ТУПИЦА. Каждая частичка моего тела замерла, когда наши глаза встретились, а затем сердце начало бешено колотиться, и легкие наполнились воздухом.

— Камми, — сказал он, остановившись в футе от моего стола. — Днем мы должны съездить в тот жилой комплекс. Ты можешь ехать отдельно и встретиться со мной там в четыре. Ровно в четыре.

— О, гм, хорошо.

Вероятно, мой ответ его не убедил, так как он не двинулся с места.

— Ты помнишь, где это? — спросил он, наклоняясь вперед, чтобы взять карандаш из моей руки и записать адрес на листочке. Наши пальцы соприкоснулись лишь на мгновение, но этого было достаточно для того, чтобы я лишилась дара речи.

— Вот адрес на случай, если он тебе понадобится, — сказал он, прежде чем вернуться в свой кабинет. — О, и, возможно, ты захочешь переодеться, — сказал он, бросив на меня последний взгляд через плечо. — Ты испачкаешься.

О, боже мой! Теперь мне точно нужно сменить трусики. Ну спасибо, мистер Боссмен.

Очевидно, что после этого небольшого разговора моя концентрация на весь остаток дня была выброшена к черту. Наконец, наступило 15:30, и я сказала Алану, что уезжаю на целый день. Он слышал, как Грейсон велел мне встретиться с ним на месте, но даже сейчас выражение его лица было бесценным. Он что-то пробормотал себе под нос, но не стал спорить, когда я собрала свои вещи и, пританцовывая, вышла из офиса, чувствуя себя счастливицей, покидая офис, когда солнце еще не село за горизонт.

Ну, здравствуй, витамин Д.

Освободившись от властного взгляда Алана, я схватила телефон и написала Бруклин.

Камми: Я сегодня с Грейсоном еду на объект. Пожелай мне удачи.

Бруклин: Я надеюсь, что вы встретите там много горячих строителей.

Камми: О, спасибо, сестра. Я обязательно спутаюсь с как можно большим количеством строителей.

Бруклин: Это моя девочка.

Камми: Сегодня Алан заставил меня заточить все его чертежные карандаши, потому что, очевидно, для работы с точилкой нужна степень магистра.

Бруклин: Вот тупица! Почему бы тебе не рассказать о нем Грейсону?

Камми: Не знаю. Может быть, в конце концов, я так и сделаю… Я просто хочу доказать, что он ошибается. Мне каждый раз нравится наблюдать за его лицом, когда я отдаю ему выполненную работу, которой он загружал меня ранее.

Бруклин: Ну, я готова выполнить угрозу и отравить его. Просто скажи.

Камми: Черт побери, давай оставим угрозы с ядом. Либо мы обе окажемся в тюрьме.

Бруклин: Это было бы весело. Мы бы носили оранжевые комбинезоны, и я могла бы развлекать заключенных, как это делал Джонни Кэш.

Камми: Ты поешь маленькие поп-баллады…

Бруклин: Назови хоть одного заключенного, которому не понравилась бы хорошая поп-песня…

Камми: Я не знаю ни одного заключенного…

Бруклин: Точно. #youlose

Я помчалась домой, чтобы переодеться в облегающую футболку и поношенные джинсы перед встречей с Грейсоном. Пока я ехала через город, мне было сложно сдержать переполнявшее меня волнение. Последние несколько дней я много думала о строящемся доме, и теперь мне не терпелось узнать, насколько с тех пор, как я была там в последний раз, продвинулось строительство.

Подъехав к дому, я обратила внимание на выстроенные вдоль улицы грязные грузовики, и повсюду были рабочие, их было столько, что без труда можно было составить две или три бригады. Сначала я не заметила Грейсона, поэтому обошла весь дом, стараясь не наступить на что-нибудь, что могло бы пробить подошву моих строительных ботинок.

— Камми, — позвал Грейсон, как только я вошла на кухню.

Обернувшись, я увидела, что он стоит в компании двух мужчин. Когда он позвал меня по имени, они оба повернулись и наблюдали, как я иду к ним.

— Привет, — кротко сказала я, пытаясь понять, должна ли я присоединиться к разговору или оставаться в стороне.

— Это Камми, помощник архитектора в моей фирме, — сказал Грейсон мужчинам. Я повернулась, чтобы поприветствовать их. Там был крутой парень с черными дредами, а рядом с ним стоял стройный человек в круглых очках, которые, казалось, опасно покачивались на переносице.

— Камми, это Джим и Патрик. Они помогают с электропроводкой в доме.

Джим, парень с дредами, шагнул вперед и пожал мне руку.

— Камми, как приятно видеть здесь женщину. Как вы попали в эту сферу? Это не очень гламурная работа, — сказал он с улыбкой.

Мужчины повернулись ко мне и ждали, и я поняла, что они действительно ожидают, что я отвечу на его вопрос. Дерьмо. Неужели действительно необходимо так внимательно смотреть на меня? Люди, это айфон. Купите один и перестаньте обращать внимание на реальную жизнь.

— О, гм, да. Вообще-то, это не очень интересно, — начала я, оглядываясь на рабочих, которые остановились, чтобы выслушать мой ответ.

От волнения я не могла различить ничего, кроме их случайных черт: широкие губы, вьющиеся волосы, прямые носы. Мои руки дрожали, и я спрятала их за спину, пытаясь скрыть следы нервозности.

— На самом деле это произошло из-за друга моей старшей сестры, — я прочистила горло. — Он был, хм, он учился в аспирантуре по направлению архитектура, когда мы впервые встретились, и я случайно услышала, как он говорил о своей работе. Его страсть невозможно было игнорировать, — я намеренно смотрела куда угодно, только не на Грейсона. — И, гм, да. Просто услышав, как он говорит об архитектуре, я влюбилась.

Архитектура. Архитектура! Просто услышав, как он говорит об архитектуре, я влюбилась в архитектуру!

Я забыла добавить окончание к предложению. Может быть, это была оговорка по Фрейду, а может быть, это вообще ничего не значило. В любом случае, Грейсону нужно было быть дураком, чтобы не понять, что он был объектом моего рассказа.

Сколько у Бруклин было друзей, которые оказались архитекторами? Один. Грейсон Коул.

Догадывался ли он, какое влияние оказал на мою жизнь? Мне было так неловко признаваться, что я сформировала все свое будущее из разговора, который подслушала, когда училась в старшей школе. Кто так делает? Люди, которым нужно принимать таблетки от сумасшествия, вот кто.

— Что ж, мы рады, что ты у нас есть, Камми, — сказал Джим с теплой улыбкой.

Я молча стояла там, пока они продолжали обсуждать то, о чем говорили до моего прихода. Я сосредоточила взгляд на своих ногах, стараясь не чувствовать себя идиоткой по-королевски за то, что рассказала Грейсону правду.