Я понимаю, о чём он говорит, но слышать, как Андрей говорит об этом вслух, всё равно неприятно.

— Я… понимаю, — отвечаю тихо.

Андрей чуть откидывается в кресле и смотрит на меня с сочувствием. Его голос звучит ободряюще:

— Ника, я никогда бы не одобрил, интрижки на рабочем месте. Но я не слепой, я вижу, что ситуация совсем другая. Особенно после разговора с Александром. Я тоже человек, и отношусь с пониманием. В конце концов, есть вещи, важнее, чем работа.

Его слова заставляют меня застыть. Александр говорил с Андреем? Обо мне? Почему он ничего не сказал?

— Спасибо, Андрей, — наконец выдавливаю я. — Это многое для меня значит.

— Работай дальше в том же духе, Ника, — говорит он, уже возвращаясь к компьютеру. — Через пару недель обсудим детали нового проекта. Если будут вопросы — ты знаешь, где меня найти.

Я выхожу из кабинета, пытаясь собраться с мыслями. Всё, что он сказал, всё, что я услышала, — это одновременно воодушевляет и сбивает с толку. Андрей действительно снова относится ко мне как к серьёзному специалисту, и это греет душу. Но мысль о том, что Александр говорил обо мне с ним, не даёт покоя.

Я ловлю себя на мыслях, что наши отношения с Алексом перешли в новую фазу: я больше не чувствую того напряжения, что раньше, когда казалось, что любое неосторожное движение может разрушить всё. Мы будто нашли наш ритм. Как и обещал, он не настаивает на том, чтобы мы открыто встречались. Иногда он даже шутит, что чувствует себя героем шпионского романа, работающим под прикрытием. Мне по-прежнему сложно рассуждать на эту тему, но меня радует, что он не делает каких-то неприятных выводов.

Несмотря на неготовность открыться, я больше не отказываюсь, когда он заезжает за мной, если я задерживаюсь в офисе. Я малодушно иду на поводу своих желаний — не могу противиться тому, чтобы увидеть его пораньше, чтобы целоваться в машине, пахнущей кожей и его запахом. Даже в самые сложные дни, безумно уставшая, я вижу Алекса, и в меня как будто вдыхают новую энергию.

Он решил вопрос с моей Тойотой — просто попросил у меня ключи, и через три дня вернул. Машина теперь работает как часы. Я чувствую его отношение в мелочах — в том, что в холодильнике теперь всегда есть мой любимый вишнёвый йогурт и обезжиренный творог. В том, что в спальне появилось тёмное постельное бельё, когда я как-то с утра упомянула, что на тёмном уютнее спать.

Я всё чаще остаюсь у Алекса на ночь. В его квартире появляется всё больше моих вещей, и не потому, что я специально стремлюсь что-то оставить. Скорее потому что я, кажется, уже большую часть недели провожу там, и мне просто неудобно возить всё необходимое с собой постоянно. В ванной лежит моя зубная щётка, а в шкафу у меня несколько полок для пижам, белья и сменной офисной одежды. Просыпаться рядом с ним — мой самый любимый момент дня. Иногда он ещё спит, и я любуюсь его расслабленным лицом, а иногда мы обнимаемся и лениво болтаем о чём-то простом, прежде чем встать.

Бывают и другие утра. Те, когда всё атмосфера между нами становится густой и горячей, а я вспыхиваю в его руках, как спичка. В прошлую субботу я собиралась уехать к Даше, но он обнял меня в коридоре, задержав чуть дольше обычного. Его сильные, чуть шершавые ладони, губы, оставляющие раскалённые отметки на моей шее… Всё произошло так стремительно, что мы едва добрались до спальни. Иногда чувства накрывают так стремительно, что мы не можем. Алекс недавно поднял вопрос контрацепции — и я планирую записаться на подбор таблеток после окончания этого цикла.

Сегодня я решаю заехать домой — Алекс работает допоздна, и мне хочется провести вечер с Дашей у себя. Подъезжая к дому, я вижу свет в окнах — значит, она уже дома. Вхожу, открывая дверь своим ключом, скидываю сапоги и захожу на кухню. Даша как раз кипятит чайник.

— Ника, — начинает она с нарочито суровым видом. — У меня к тебе серьёзные претензии. Ты вообще ночевала дома на этой неделе? Или нам пора закатывать вечеринку-проводы?

— Два дня, между прочим, — отвечаю я, пытаясь сохранить серьёзный тон. — Ну ладно, я тоже скучала по тебе, — не выдерживаю строгого тона и расплываюсь в улыбке.

— Конечно! Никакие мужчины меня не заменят, ты же знаешь. — Она фыркает, разливая нам чай. На кухне разносится запах бергамота. Она ставит чашку передо мной и придвигает вазочку с печеньем.

— Между прочим, — Даша прислоняется к столу, обнимая кружку с чаем. — вчера у нас была дегустационная программа. Угадай, кто приходил в ресторан?

— Кто? — поднимаю на неё взгляд. — А! Дмитрий! Я отдала ему пригласительный.

— Именно. — Даша делает глоток и смотрит с мечтательным выражением вверх.

— Правда? Один? — интересуюсь я, вспоминая его светлый костюм и открытую улыбку.

— Нет, с другом. Судя по всему, друг из той же индустрии. — она поднимает брови, как будто в предвкушении. — Знаешь, он оказался очень продвинутым в кулинарии. Говорил о текстурах, температуре подачи, даже о сочетаниях вкусов. Мы всегда ждём обратной связи от гостей, но обычно они и сформулировать ничего толком не могут, кроме «вкусно» или «невкусно», приходится задавать наводящие вопросы или предлагать варианты.

— Ух ты. И что он сказал?

— Нууу, — протягивает Даша, — например, он отметил, что один из десертов — кокосовый мусс с карамелью лаймом — слишком сладкий и предложил добавить немного соли, чтобы сбалансировать вкус. И это хорошая идея, потому что соль не будет ощутима, а вот сладости станет меньше. А просто убрать сахар мы не можем, потому что это повлияет на текстуру. А ещё в одном из основных блюд, по его словам, соус оказался слишком густым и перекрывал вкус рыбы. Мы с шефом записали его комментарии и думаем, как доработать рецепты.

— Впечатляюще, — улыбаюсь я. — Он и на меня произвёл хорошее впечатление. Кажется, что он открытый и общительный человек. И, судя по охам и ахам моих коллег, привлекательный.

— Пфффф, — закатывает глаза Даша. — Тоже мне, показатель. Если так работать, как твои коллеги, по двенадцать часов в день, даже сморчок покажется плейбоем, на личную жизнь-то времени нет.

— Ну нет, Дима точно не сморчок. Он отлично танцует.

— Тааак, он уже Дима? — Даша притворно хмурится. — Я чего-то не знаю?

Я собираюсь оправдываться, но тут меня озаряет:

— Даш, мне кажется, или я слышу ревность в твоём голосе? — улыбка безотчётно расплывается у меня на губах. — Он тебе нравится!

Это так же радостно, как и неожиданно — Даша только недавно рассталась со своим последним парнем. Они встречались почти полгода, и было похоже, что всё серьёзно — Виктор красиво ухаживал, дарил подарки, даже свозил в Париж и познакомил с родителями. Говорил, что пора бы съезжаться вместе и переходить к новому этапу, но Даша всё никак не решалась. Как скоро выяснилось, не зря. Правда всплыла случайно. В ресторан, где работала подруга, устроился новый сомелье. Они с Дашей быстро сдружились, но однажды, увидев Виктора, приехавшего за ней, новый приятель заметно изменился в лице. Даша решила прояснить этот момент, и оказалось, что раньше сомелье работал в элитном клубе, где Виктор был постоянным гостем вип-зоны — всегда в компании новых девушек.

Внешне Даша как будто не переживала, наоборот, шутила, что легко и рано отделалась. Но я знала, что ей нелегко по тому, как она ушла в работу, почти перестала развлекаться. Да и на свидания ходила всего пару раз после этого. Поэтому сейчас меня переполняет радость за подругу.

— Все-то ты знаешь, — Дашу так просто не смутить. — Это я ему нравлюсь. Он взял у меня номер. — она выглядит очень довольной. Не припомню, чтобы она когда-то была такой довольной от того, что парень взял её номер.

— И какой у него был предлог? — грею руки тёплой кружкой.

— Никакого. Просто попросил номер, без лишних слов. Сказал, что будет рад продолжить общение. — Даша улыбается так широко, что её отношение к Дмитрию можно больше не уточнять.